Виктория Холт - Черный лебедь
Это была предсмертная записка самоубийцы.
С растущей тревогой я начинала понимать, что происходит. Филлида собиралась убить меня, но хотела, чтобы это выглядело самоубийством.
Страшные подозрения роились в моем мозгу.
Я огляделась. Какие еще тайны скрывает эта комната?
Подойдя к двери, я заперлась изнутри. Я собиралась выяснить все до конца и была настроена решительно.
Я быстро открыла остальные ящики. Там ничего не было. В углу комнаты стоял сундук. Он был заперт.
Я начала искать ключ и нашла его в одном из ящиков стола. В поисках бумаг я уже видела его.
Он подошел к замку. Я открыла сундук и заглянула в него. Тут была сложена одежда Филлиды. Перебирая ее, я наткнулась на то, что подсознательно искала: шапокляк, плащ и темный парик.
Филлида! Филлида!
А Роланд? Что он знал об этом? Все это выглядело загадочно и пугающе.
Филлида дважды стояла рядом со мной в тот момент, когда я наблюдала это явление. Может быть, это делал Роланд? Нет, в последний раз они оба стояли рядом со мной. Тогда кто же?
Я не могла поверить, что Роланд, такой любящий и нежный, способен на это.
Внезапно я услышала, что кто-то подъезжает к дому.
Это возвратилась Филлида. Она не должна застать меня здесь. Забрав одежду, парик и записку самоубийцы, я отомкнула дверь и взбежала вверх по лестнице.
Я добралась до площадки как раз в тот момент, когда в дом вошли Филлида и Роланд.
Нужно немедленно уехать. Я возьму лошадь, верхом доберусь до Бредфорда и первым же поездом отправлюсь в Лондон.
Я ни о чем не должна говорить с ними. Главное — незамедлительно выбраться из дома. Я спрятала улики — одежду и парик — в шкаф, «записку самоубийцы» сунула в карман.
Я прислушивалась к происходящему внизу, но слышала только удары собственного сердца. Как же мне выскользнуть отсюда? Хоть бы они опять куда-нибудь ушли!
Послышались их голоса. Нужно постараться вести себя так, будто ничего не произошло, и использовать первую же возможность для побега.
Мне трудно было поверить в то, что Роланд знал об этом. И, тем не менее, он стоял рядом со мной, смотрел на того, кто был одет в эту одежду, и уверял меня, что ничего не видит.
Кроме нас, в доме был только один человек — Китти.
Может быть, это Китти изображала привидение?
Наверняка это была Китти. Но могли ли Роланд и Филлида не знать об этом? Могла ли Китти написать эту записку и положить ее в ящик стола Филлиды?
Возможно, ее неожиданно спугнули.
Однако фактом оставалось то, что и Роланд, и Филлида заявляли, будто не видят фигуру в плаще и в парике. Оба относились ко мне так, словно я не вполне нормальна.
Все это было слишком таинственно. Независимо от моих предположений, ясно было одно: я должна покинуть этот дом без промедления.
Роланд и Филлида все еще были внизу. Я слышала их голоса. Потом Роланд вошел в нашу комнату.
— Люси, моя дорогая, что с тобой?
— Я собираюсь к Ребекке, — ответила я.
— Не сегодня, надеюсь?
— Так будет лучше всего.
— Что случилось? Ты, кажется, чем-то потрясена.
— Я действительно потрясена. Кое-что произошло.
— Что? Скажи, скажи мне, Люси, дорогая моя.
— Я получила письмо от Белинды.
— Как она сумела связаться с тобой?
— В разговоре я как-то упомянула название этого места. Письмо дожидалось меня в почтовом отделении.
Я зашла туда, и мне его выдали.
— От Белинды… — пробормотал Роланд.
— Да, — сказала я и неожиданно проболталась:
— У Фергюса О'Нила есть брат.
Трудно было описать выражение его лица. Он тихо спросил:
— Как ты узнала об этом?
— Это выяснил Джоэль. У него есть возможности.
Человек в его положении имеет определенные связи.
Есть и еще кое-что…
Начав, я уже не могла остановиться, потому что до сих пор не верила в виновность Роланда. Я бросилась к шкафу, достала оттуда шляпу, плащ и парик и выложила их на кровать.
— Вот, — сказала я. — Что ты на это скажешь?
Он в ужасе уставился на меня и на несколько секунд лишился дара речи, потом пробормотал:
— Где ты это нашла?
— В комнате для трав, в сундуке у Филлиды.
Я нашла еще вот это — записку, якобы написанную моей рукой. Тут сообщается, почему я покончила с собой.
— О, Господи, — сказал Роланд и бросился ко мне:
— Люси, мы должны бежать из этого дома. Нельзя терять ни секунды. Уходим отсюда немедленно и без шума.
Мы доберемся верхом до станции и сядем на первый же поезд. Будем надеяться, он окажется лондонским.
Но в любом случае надо поскорее уехать.
Никогда ни у кого на лице я не видела такого страдания. Я подумала: это Филлида… и он знает.
— Пойдем, — сказал Роланд, — Не будем терять время. Боже, что мне делать?
Он начал искать деньги, нашел какую-то сумму в ящике стола и сунул в карман, продолжая бормотать:
— Нельзя терять ни минуты.
Открыв дверь, Роланд осмотрелся, затем повернулся ко мне.
— Пойдем же, — настойчиво сказал он, и мы тихонько спустились по лестнице.
Внизу он бесшумно открыл дверь, и мы поспешили к конюшне.
Задыхаясь, мы начали седлать лошадей, но тут я услышала какой-то звук. Дверь конюшни отворилась, и на пороге появилась Филлида. Она взглянула на меня, и в ее глазах я прочитала ненависть. Это был совсем другой человек, совсем не та Филлида, которую я знала до сих пор. В моей голове мелькнуло мимолетное воспоминание о черном лебеде, пытавшемся напасть на меня в поместье Жан-Паскаля. Такой элегантный, грациозный, он неожиданно стал живым воплощением ненависти. Жан-Паскаль сказал тогда:
«Существуют люди, похожие на него. Их следует опасаться».
С ужасом я увидела в ее руке пистолет. Роланд тоже увидел его. Я слышала, как он тяжело дышит от страха, и Филлида посмотрела на него и воскликнула:
— Трус! Изменник! Нужно было сделать это давным-давно.
С ее губ сорвалось ругательство; она не скрывала своего презрения, Я в ужасе слушала ее:
— Все эти твои глупые идеи, как будто так будет лучше. А все потому, что ты хотел оставить ее в живых. Как ты мог, Роланд! Ты предал нас всех.
Роланд ничего не отвечал. Он обнял меня, словно желая защитить.
— Что ж, братец, планы меняются, — продолжала Филлида. — Тогда мы сделаем это по-иному. Подумаем о другом решении. Значит, она совершила это здесь, на конюшне. Очень хорошо, почему бы и не на конюшне?
Она подошла ближе.
Я понимала, что она собирается убить меня. Эту записку она хотела оставить в моей спальне. Записка лежала в кармане моего плаща. Возможно, она не догадается заглянуть туда. Она думает, что записка все еще лежит в столе в ее комнате. Это неважно. Она напишет другую. В записке объясняется мой страх перед нарастающим безумием. У меня были галлюцинации. Я рассказывала об этом Ребекке Джоэль, Ребекка… они поверят в это. Все будет очень убедительно. Уничтожив парик и одежду, Филлида напишет новую записку. Люди, продававшие тот дом, и миссис Хелман подтвердят, что их предупреждали о моем состоянии. Филлида все тщательно спланировала.
