Селеста Брэдли - Невеста скандального шпиона
Ее колени начали дрожать. Она смогла только кивнуть, очень быстро.
— О, я кое-что забыл, — Натаниэль потянулся к другой стороне кровати и взял из ящика какой-то предмет. Затем он встал и улыбнулся ей через кровать, покрытую лепестками роз.
— Вилла Трент, берешь ли ты, в этот день перед лицом Бога, меня в законные мужья?
Вилла снова кивнула, ее горло было слишком напряжено, чтобы говорить.
— Ты обещаешь любить, уважать и продолжать бросать мне вызов на протяжении всех дней твоей жизни?
Она снова кивнула. Слезы по-настоящему потекли из ее глаз.
Натаниэль замер.
— Вилла, ты плачешь. Ты никогда не плачешь.
Она пробормотала ему сквозь слезы:
— Натаниэль, я клянусь, если ты остановишься сейчас…
— О, цветочек, — он взобрался на кровать и начал на коленях перемещаться к ней.
Она подняла руку.
— Не надо. Остановись.
Он наклонил голову и нежно улыбнулся ей.
— Ты все еще не ответила.
— О, — она яростно закивала, затем забралась на постель лицом к нему, широкая кровать все еще находилась между ними. — Я обещаю.
— Теперь моя очередь. Я, Натаниэль… — он на один шаг продвинулся на коленях по кровати. — Я, Натаниэль Стоунвелл, лорд Рирдон, в этот день перед лицом Господа, беру тебя, Вилла, в свои законные жены, — он сделал еще шаг вперед, и она сделала то же самое. — Я дам тебе свое имя и все, что у меня есть. Я обещаю любить, уважать и лелеять тебя на протяжении всей моей жизни, — он улыбнулся. — Это не слишком выгодная сделка, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты не пожалела об этом.
Он вытянул руку, и на его ладони оказалось фамильное кольцо с гербом Рирдонов. В оправу был вставлен прекрасный аквамарин, цветом напоминающий глубокие сумерки.
— Я выбрал его, потому что он подходит по цвету к твоим глазам, — тихо проговорил он. Затем он надел кольцо ей на палец. Оно выглядело огромным и смешным, но значило многое для него.
Вилла не выдержала и разрыдалась, закрыв лицо руками. Натаниэль притянул ее в свои объятия.
— Цветочек, что такое?
Она что-то сказала, но не смог понять это сквозь ее рыдания и икоту.
— Что?
Она заметно старалась бороться за контроль над своими эмоциями, дрожа в его руках.
— Ты… ты любишь меня?
— Конечно, я люблю тебя, цветочек. Ты это знаешь.
Она покачала головой.
— Я… Я знала, что я тебе нравлюсь и… и что тебе нравится со… совокупляться со мной, но я думала, что это просто… мимолетное увлечение.
— О, цветочек, — Натаниэль крепко прижал ее к себе и покачивал из стороны в сторону. — Я должен был сказать эти слова. Я обещаю всегда говорить тебе это. Каждый день.
— Дважды в день, — потребовала Вилла, ее голос звучал приглушенно, потому что она уткнулась лицом ему в плечо.
— Трижды, — пообещал Натаниэль. Затем он потянул ее вниз, на лепестки роз, и начал изучать ее в свете свечей. От яркого света ее ночная рубашка стала прозрачной, на что он в точности и надеялся. Розовые соски четко виднелись через ткань, так же как и тень между ее округлыми бедрами.
— Господи, как я люблю эту ночную рубашку, — пылко пробормотал он.
Вилла улыбнулась, ее лицо было влажным от слез.
— Мойра сказала мне, что тебе понравится.
— Ты выглядишь как ангел, осыпанный розами.
Она фыркнула.
— Что за глупое сравнение. Я просто Вилла.
— Точно.
Он поцеловал ее.
— Я люблю тебя, — он поцеловал ее еще раз, немного продлив поцелуй. — Я люблю тебя, — затем он целовал ее, пока у нее не перехватило дыхание. — Я люблю тебя.
— М-м-м, — она потерлась носом о его руку, которая лежала на ее щеке. — Боюсь, что я не расслышала то, что ты сказал в последний раз.
Его губы изогнулись. Он взял обе ее руки и нежно прижал их по обе стороны ее головы.
— Чтобы добиться твоего полного внимания, — объяснил он. Затем он целовал ее до тех пор, пока она не стала безвольной и мягкой под ним.
— Я люблю тебя, — прошептал он ей в ухо.
— Как и я люблю тебя, — прошептала Вилла в ответ и блаженно вздохнула. Затем она выгнулась под ним. — Ты разбудил мое животное.
Он усмехнулся, хотя его собственное животное уже рвалось с привязи.
— Ну, тогда очень хорошо, что я поймал тебя в ловушку. Нам бы не хотелось привести в беспорядок эту прекрасную комнату, выпустив здесь твое животное на волю.
— М-м-м, — она смогла сосредоточиться на том, что окружало ее. — Ты уверен, что тебе будет комфортно здесь? Разве она не является слегка… немужественной?
— Итак, ты полагаешь, что я должен принести обратно голову борова?
— Пожалуйста, не стоит этого делать.
— Тогда не надо беспокоиться обо мне. У меня есть все, что мне нужно, — Натаниэль слегка укусил ее за шею, заставив ее задрожать, и выпустил ее из рук, затем встал. Он подошел к камину, и Вилла заметила рядом с ним что-то, задрапированное тканью.
— У нас есть незаконченное дело. — Нарочитым движением Натаниэль стянул ткань, и под ней оказалось…
Кресло из библиотеки.
— О нет, — Вилла разглядывала кожаный трон и покусывала губу.
— Что такое? — Натаниэль не мог ждать, чтобы выяснить это.
Вилла на четвереньках поползла к краю кровати. Эта поза проделала замечательные вещи с ее прозрачным одеянием. Натаниэль задался вопросом, нужно ли ему вытереть свой подбородок.
Она уселась на пятки и склонила голову.
— Как ты думаешь… — она заколебалась, немного застенчиво глядя на него. — Будет ли это ужасно испорченным…
— Вилла, ты убиваешь меня.
— … провести нашу брачную ночь в кресле?
В ответ Натаниэль бросился к постели, схватил две большие пригоршни розовых лепестков и бросил их так, что они упали на кожаное сиденье кресла.
— Так достаточно хорошо? — Господи, он уже задыхался.
Она улыбнулась.
— Идеально.
И так оно и было.
Эпилог
— Натаниэль? — Вилла поуютнее расположилась на коленях Натаниэля в кресле, стоящем в спальне. После нескольких недель планирования и охотного номинального сопровождения со стороны Миртл, их маленькая, приватная свадьба, о которой они мечтали, должна была состояться завтра, и Вилла решила поддержать традицию, по крайней мере, в одном требовании, так что она собиралась провести ночь перед свадьбой в доме у Китти.
Следовательно, Вилла и Натаниэль занимались любовью в полдень, чтобы не пропускать день.
— Хм-м? — он притянул ее ближе и потерся носом о ее ухо.
— Лорд Ливерпул собирается когда-нибудь вернуть мне дневник моего дедушки?
Натаниэль прошептал что-то, что совершенно ясно дало Вилле понять, что он не слушает ее, пока его губы двигаются по ее шее. Затем он застыл.
