Кэтрин Харт - Ослепление
– Анда! – заверещал Стиви, рефлекторно отшатнувшись. – Я хочу Анду!
– Андреа спит, – терпеливо принялся объяснять Брент. – Но если хочешь, ты можешь взобраться ко мне на руки, и я немножко посижу с тобой.
Какое-то время Стиви колебался. Потом, все еще всхлипывая, он влез к Бренту на колени.
– Катяй меня, – потребовал он. – Я боюсь.
– Катять? – в смущении переспросил Брент.
– Ага, – и Стиви принялся качаться взад-вперед в объятиях Брента.
– Ах, качать тебя. Конечно, – с облегчением улыбнулся Брент. – А что еще мы будем делать?
– Анда поет.
– Но ее голос красивый, а мой нет, – попробовал отговориться он, скривившись. – Я не пою, а просто квакаю, как лягушка. Может, я лучше расскажу тебе сказку?
Стиви кивнул и прижался мокрой щечкой к растительности на голой груди Брента.
– Когда-то жил-был на свете мальчик, как раз такой, как ты. Его и звали, как тебя, Стиви, и, хотя это был очень-очень храбрый мальчик, он все же боялся на свете лишь одного – огромного жадного великана, который жил на вершине горы. Этого великана звали Ральф.
Стиви вздрогнул, и Брент покрепче прижал его к себе, упираясь подбородком ему в макушку.
– И вот однажды великан пришел и утащил Стиви к себе, чтобы мальчик жил теперь с ним. Но Стиви все же сумел убежать и вернулся к себе домой, чтобы жить вместе со своей мамой и своим новым папой. У Стиви было теперь много разных игрушек, но Стиви все еще боялся, что великан может найти его и снова украсть. Но его папа был очень большой, сильный и ловкий, и он пообещал, что не позволит обижать Стиви. Он сказал, что, если только жадный старый Ральф сунется к ним, он вышибет из него дух.
– Плавда? – сонно спросил Стиви.
– Да, а потом папа дал Стиви на счастье кроличью лапку, ведь всякий знает, что кроличья лапка отгоняет любого великана прочь. И теперь Стиви может не бояться, что этот противный Ральф когда-нибудь посмеет обидеть его.
– Но… Но ведь у меня нету клолисьей вапки, – в отчаянии сказал Стиви.
– Зато она есть у меня, и я дам ее тебе, – отвечал Брент. Ты пока залезай под одеяло, а я пойду схожу за ней, – и Брент тихонько спустил малыша на кровать, накинул на него одеяло и склонился над ним: – Я сию минуту вернусь, – пообещал он.
Через несколько минут он вернулся и вложил в потную ладошку пушистую кроличью лапку.
– Завтра мы повесим ее на цепочке, и ты всегда сможешь носить ее на шее.
Он нагнулся и поцеловал мальчика в лоб.
– А теперь поскорее засыпай и ничего не бойся. Я не позволю тебя обижать, Стиви. Я обещаю.
Стиви сладко зевнул и улыбнулся во весь рот, уже полусонный. Брент на цыпочках направился к двери, но застыл, когда Стиви еще раз окликнул его:
– Я люблю тебя, Брент.
Пряча внезапно повлажневшие глаза, Брент отвечал:
– Я тоже люблю тебя, Стиви. Приятных снов, сынок.
Как всегда, беда пришла в тот момент, когда ее меньше всего ждали. Однажды днем Андреа возвращалась со Стиви с прогулки в парке, когда краем глаза заметила человека, слишком похожего на Ральфа. Хотя он был далеко и тут же скрылся от ее взора, так что она не успела его толком рассмотреть, все ее прежние страхи и опасения разгорелись с прежней силой. Она поспешила проскользнуть в квартиру, заперлась на все запоры, и весь остаток дня каждые пять минут проверяла, на месте ли Стиви. К тому времени как Брент вернулся с работы, она довела себя чуть ли не до истерики.
– А я надеялся, что мы больше о нем не услышим, – разочарованно произнес Брент. – Может быть, это был все же не Ральф, а кто-то на него похожий. Я не могу поверить, что он смог разыскать нас так быстро, несмотря на то, что по моей просьбе его появление караулят и полиция, и агентство Пинкертона, и множество наших друзей и знакомых. Нет, это попросту нереально.
– Как бы там ни было, но я ужасно испугалась и не успокоюсь, пока его не поймают, – нервно призналась Андреа. – Я как последняя дура позволила себе расслабиться, и это могло обойтись очень дорого. Стоит только подумать о том, как я порхала по всему городу, не особо обращая внимания на Стиви, покупая вместе с Мэдди всякую ерунду, гуляя со Стиви по парку, разрешая ему бегать где угодно, словно ничто на свете нам не грозит. Если только тот тип, которого я видела, был и вправду Ральфом, он смог схватить Стиви и утащить его в любой момент, прежде чем я сообразила бы, что надо звать на помощь.
Брент уведомил полицию, а Кен поставил возле их дома часового, который охранял их целую неделю, но нигде не было замечено ни малейших признаков его присутствия. Никто их местных лавочников или жителей соседних квартир не встречал мужчину, подходящего по описанию к Ральфу, но все обещали дать о нем знать в случае чего.
И все же семя сомнения было брошено. Андреа снова оказалась во власти страха. Она боялась оставить Стиви хотя бы на минуту. Боялась открывать дверь. Она даже едва решилась отправиться к родителям Брента на традиционный воскресный обед. Затворнический образ жизни распространялся и на Стиви из опасений перед возможностью невольно привести Ральфа прямо сюда, где теперь живет мальчик.
– Так не может продолжаться, – убеждал ее Брент. – Так ты только навредишь – и физически, и духовно – и себе, и Стиви. Ты не можешь до конца дней своих удалиться от мира, словно отшельник, и не имеешь права запирать Стиви в этих четырех стенах, как зверя в клетке. Ему необходимо бегать, прыгать и все такое, чтобы иметь возможность растратить его неуемную энергию.
– Ему необходимо оставаться в безопасности, – упрямо возражала Андреа.
– Ему необходимо оставаться нормальным ребенком, – настаивал Брент, – и иметь нормальную мать, которая рассуждает здраво, вместо того чтобы запугивать его снова, ведь он только что начал приходить в себя! Ради всего святого, Андреа! Что с тобой стряслось? Куда исчезла та стойкая леди, которая очаровала меня при первой же встрече? Андреа, которая не побоялась бы плюнуть в глаза самому дьяволу? Которая не щадя живота своего, не говоря уже о всем прочем, добывала королевский выкуп ради маленького ребенка и сметала любого, вставшего у нее на пути? Та храбрая охотница, которая гоняла Ральфа по десятку штатов?
– Все это было до того, как я вернула Стиви. Я не хочу рисковать, не хочу потерять его во второй раз. Хватит с меня одного.
– Ну как я могу уговорить тебя выйти из добровольного заключения? – воскликнул Брент, отчаянно ероша волосы, словно от этого мысли быстрее шевелились у него в мозгу. – Как мне вернуть мою прежнюю женушку?
– Поймай Ральфа Маттона, – сказала она, поднимая на него утомленные, покрасневшие от бессонницы глаза. – Поймай его раз и навсегда.
