Айрис Джоансен - В сладостном бреду
— У вас очень странные представления о веселье.
— Это всегда заслуживает внимания. Позвольте, я провожу вас в ваши покои. Вам не следует здесь находиться. Я же говорил, не безопасно свободно бродить по крепости. — Он взял ее за руку и потянул к ступеням. — В самом деле, Кемал больше не угрожает Вэру.
— Вы ничего не сказали о Вадене.
— Давно не видно его следов. Возможно, он погиб под Акрой.
Tea не могла поверить, что угрозы Вадена больше не существует. Он слишком долго оставался тенью Вэра.
— Я так не думаю.
— Ну, во всяком случае, не стоит попусту ломать голову над тем, что не в силах изменить. Когда-нибудь Вэр все равно столкнется с Ваденом.
И ее знамя гарантировало, что это время наступит очень скоро, подумала Tea. И неважно, что вышитый рисунок, изображающий Трон со львами, был создан неумышленно; эффект окажется тот же самый.
— Это моя вина.
— Чепуха. Вы знаете, что это случайность. Рыцари-тамплиеры пометили Вэра на смерть задолго до вашего появления.
— Но знамя послужило напоминанием, насколько необходимо убить его. — И она горько добавила: — Вы не можете отрицать, что это правда.
— Вы правы, знамя определенно вдохновило их на убийство.
— И продолжает это делать, пока существует. — Кемал почти убил Вэра, уверенный в силе своего знамени, и сейчас он ни за что бы не устроил лагерь у подножия горы, если бы его храбрость не поддерживалась верой в это знамя. — Стяг необходимо уничтожить.
Кадар покачал головой.
— Вы не уничтожите веру в него, пока не сожжете его на глазах Кемала и рыцарей-тамплиеров. Если сделать это втайне, то все решат, что вы просто спрятали его. Оно превратится в легенду и по этой причине станет бессмертным.
— О такой возможности я даже не подумала, — с отчаянием поняла Tea. — Должен же быть какой-нибудь выход. После того как мы покинем эту страну, нам уже нечего будет бояться Кемала. Может, если мы отошлем это знамя в Орден тамплиеров, они перестанут преследовать Вэра?
— Прежде чем придумывать способы уничтожения его, надо им владеть.
— Тогда я должна вернуть его. Я не могу допустить, чтобы Вэр попал в еще большую опасность из-за знамени, которое я сама для него и создала.
— Допустим, я тоже чувствую ответственность за возвращение этого стяга. — Он покачал головой. — Неужели вы полагаете, что мне не приходила в голову мысль стащить это знамя и пресечь болтовню об отваге Кемала? Я узнал, что оно хранится в сундуке, в шатре Кемала, очень хорошо охраняемом. Вам придется подождать возвращения Вэра со своей армией.
— Вэр не должен вступать в битву с Кемалом, пока у того есть это знамя. — Эти слова вырвались у нее невольно.
— О, я понимаю. — Кадар улыбнулся. — Вы уверены, что знамя придает им силы.
— Я этого не говорила. Конечно, в нем нет никакой магии. Я бы знала, я ведь сама его вышила. Просто… — Она замолчала, голос у нее дрожал. Она постаралась успокоиться и продолжила: — Может быть, Кемал, веря в его силу, будет яростнее сражаться. Нельзя не учитывать такую вероятность.
— А я не собираюсь потерять голову и оставить вас с Селин одних, без защиты, из-за какого-то куска шелка. Мы дождемся Вэра.
— Я не прошу вас отправляться за ним. Знамя на моей совести. Мне, возможно, понадобится ваша помощь, но к Кемалу пойду именно я.
— И тогда глотку мне перережет Вэр, вместо того чтобы предоставить это Кемалу, — пробормотал Кадар. — Что вы намерены делать? Просто прийти к нему и попросить, чтобы он отдал вам его?
— Ваш сарказм неуместен. — Она собралась с духом и с усилием произнесла: — Если Кемалу суждено умереть, то это сделаю я.
— Легче сказать, чем сделать. Тот, кто отбирает жизнь, становится ущербнее.
Она холодно взглянула на него.
— Вы убивали и, кажется, не стали таким?
— Потому что я такой необыкновенный! — Он приподнял брови. — Но вы не знаете, каких высот я достиг до того, как начал этим заниматься.
Она не обратила внимания на его слова.
— Я бы не думала о возврате знамени, если бы это не стало необходимостью. Но я не могу допустить, чтобы Вэр вновь встретился с Кемалом.
— Вэр может справиться с ним безо всякого труда. Если бы Вэр не был тогда без своих воинов и не был бы ранен, Кемал ни за что бы не решился подойти к нему и близко. — Кадар внимательно следил за выражением ее лица. — Вас пугает не Кемал, а знамя, не так ли?
— Я же сказала, что оно не имеет силы. — Они подошли к ее комнате, и она поспешно открыла дверь. — Вы будете знать, когда Вэр подойдет сюда со своей армией?
Он кивнул.
— Синан знает, когда в Дамаске чихнет верблюд.
— Когда вы направитесь в лагерь Кемала на помощь Вэру, я пойду с вами. Перед атакой Вэра появится возможность проникнуть в шатер к Кемалу. Когда часовые объявят тревогу, стража возле шатра отвлечется и будет менее внимательна.
— А Кемал проснется и схватится за свой меч… и за знамя, — продолжил Кадар. — Это плохой план. Предоставим Вэру победить Кемала, и тогда легко заберем знамя из…
— Дайте мне знать, когда услышите, что Вэр приближается, — прервала его Tea. — Она уже приняла решение. — Я буду ждать.
— Не сомневаюсь. — Кадар вздохнул и повернулся к своей двери. — Я только скажу Селин, что все хорошо. Вы поужинаете с нами?
Tea нетерпеливо кивнула. Она не хотела быть сейчас одна.
— Я присоединюсь к вам, как только умоюсь. — Она вошла к себе и закрыла дверь.
На стук комната ответила эхом, какое бывает в пустом помещении. Здесь так и было. Вэр уехал.
Она привалилась спиной к двери, пытаясь справиться с охватившей ее паникой. Вэр вернется. Обязательно вернется. Бог не стал бы подвергать их стольким испытаниям, если бы захотел оторвать их друг от друга. Бог, спасший Вэра, не позволит ему сейчас погибнуть. Иначе утрачен смысл ее жизни.
Чем бы занять себя? Она быстро налила воды из кувшина в большой таз и стала мыться. Занять себя, но чем? С ней не было ее вышивания, и она чувствовала себя в еще большей степени пленницей, чем в Эль Санане. Ничего, она что-нибудь придумает. Возможно, ей придется провести большую часть времени, наблюдая за Кадаром, подговорив Селин последить за ним. Она считала, что Кадар не скажет ей, когда Вэр будет близко. Как и все мужчины, выбрав роль защитника, он не заботится о справедливости. Он не понимал, почему она не позволит Вэру вести битву с Кемалом вместо нее.
Боже милостивый, только от одной мысли, что она должна проникнуть в шатер к Кемалу за знаменем, ее бросало в дрожь.
Но мысль о Кемале, который продолжал сражаться под злополучным знаменем и будет с ним, вновь встретившись с Вэром, ужасала ее еще больше. Этот страх, возможно, вызванный воображением, парализовал Tea. Ее любовь еще такая новая для нее и такая хрупкая; она не могла рисковать ею.
