Эми Фетцер - Мятежное сердце
«Часовой», «Айлендер» и «Императрица» выстроились в линию и приготовились к сражению. Уступающие неприятелю по вооружению, зато более маневренные, чем тяжело нагруженные «Виктория» и «Кавалер». Только корабль сопровождения обладал должным снаряжением, поэтому его решили обезвредить первым. Затем настанет очередь «Кавалера». «Викторию» и ее экипаж пощадят, только заберут оружие, которое послужит делу революции.
«Виктория» и корабль сопровождения находились вне досягаемости, и Рейн подал сигнал «Часовому». Он знал, что Николасу не терпится захватить ружья и пушки.
Он внимательно осмотрел в подзорную трубу палубы «Кавалера». Людей немного, половина того количества, которое необходимо, чтобы нормально управлять судном. Оглядев палубы, Рейн вернулся к центру корабля, и сердце у него остановилось.
К грот-мачте была привязана Микаэла. На виду, чтобы в них не стреляли. «Они дорого заплатят за это», — подумал Рейн, пытаясь увидеть, не ранена ли она. Затем перевел взгляд на Джермена. Тот самодовольно улыбался и смотрел на Рейна, будто их разделяло всего несколько футов.
Рейн не сомневался, что Рэнсом видит то же, что и он, поскольку «Айлендер» шел к кораблю сопровождения, чтобы отвлечь его. К сожалению, у него слишком мало пушек.
— Огонь по квартердеку, — приказал Рейн. — Ни единый снаряд не должен упасть на главную палубу. Целиться ниже ватерлинии. Никакой картечи, слишком большой разброс. Просигнальте «Айлендеру», чтобы они повторяли наши маневры.
Рейн передал трубу Лилану, и старый моряк тихо выругался.
— Хитер, думает, что я не решусь атаковать! Цельтесь лучше, ребята! Подпустите ближе, нечего зря тратить снаряды. — Лилан повернул штурвал.
— Огонь по готовности! — скомандовал Рейн.
«Императрица» вздрогнула. В облаках дыма ядра изверглись из ее чрева, словно огонь из пасти дракона. Рейн снова взглянул в подзорную трубу, стараясь не смотреть на испуганное лицо Микаэлы, когда ядра ударили в «Кавалера». Черт побери, английские моряки не должны платить такую цену за жадность своих офицеров. Он приказал Лилану развернуться и подойти к борту неприятеля.
— Ты шутишь! — крикнул рулевой. — У них будет возможность прицелиться!
— Полный вперед. Они слишком тяжелые, Лилан, не бойся. Смотри.
Тот повернул голову. «Виктория» уходила в открытое море, корабль сопровождения отбивал атаку «Часового», а «Императрица» развернулась, подбираясь ближе к «Кавалеру».
Рейн видел, что командоры выкатывают пушки.
— Стреляйте по командорам! — приказал он.
Залп срезал паруса «Кавалера», сбросил с борта пушки. «Императрица» неуклонно приближалась. Ответный залп из десяти орудий снес бушприт «Императрицы», но она продолжала идти тем же курсом, а затем быстро развернулась. Покинув квартердек, Рейн стал пробираться к грот-мачте.
— Ближе, Лилан!
— Проклятый безумец, — пробормотал тот и повернул штурвал.
Рейн вскарабкался по вантам наверх и схватил два каната. Джермен смотрел на него сквозь застилавший палубу дым. Не дрогнув, министр начал выкрикивать команды. Рейн приказал стрелять из ружей по квартердеку, но Джермен не двинулся с места, даже когда Пратер с Рэтгудом упали мертвыми к его ногам. Он только ухмыльнулся и отвесил Рейну поклон.
Но Рейн сосредоточил внимание исключительно на Микаэле.
Преодолевая страх, она улыбалась ему сквозь дым.
Затем он увидел, что к ней направляется Дентон со шпагой в руке.
Рэнсом и Николас объединенными усилиями атаковали корабль сопровождения, спасаясь от абордажа. Николас приказал вести непрерывный огонь, затем «Часовой» выполнил маневр, обходя противника. Оглянувшись, Николас увидел, что «Виктория» уходит, и вполголоса выругался.
Корабль сопровождения дал залп, сбив бизань-мачту «Айлендера». Раздались крики, несколько человек прыгнули в воду. Тем не менее окутанный дымом «Айлендер» стрелял по палубам неприятеля, его примеру последовал «Часовой», и корабль сопровождения накренился, в трюм хлынула вода. Николас тут же бросился в погоню за «Викторией».
— Сдаетесь? — крикнул Рэнсом капитану тонущего корабля.
Тот взмахнул шпагой, мощные пушки взревели, словно тигры, выплюнув ядра в широкий борт «Айлендера», и корабль разломился пополам.
— На абордаж! На абордаж!
Не успела команда разнестись по «Императрице», а «Кавалер» снова дал залп. В палубе образовалась дыра, фок-мачта рухнула в трюм. Рейн ухватился за канаты, оттолкнулся, полетел над полосой воды и, не заметив, что пистолеты упали в море, приземлился на палубу рядом с бизань-мачтой. Он бросился со шпагой к Джермену.
Микаэла закричала, предостерегая его.
Сквозь густой дым он увидел, что Джермен целится в него, злорадно ухмыляясь, но вдруг покачнулся, и пуля ушла далеко в сторону. Пригнувшись, Рейн отыскал глазами своего спасителя.
С правого борта к ним приближался «Гэли Рейдер», а на его шпринтове, расставив ноги и прижав к плечу длинное ружье, стоял Колин.
Он отсалютовал брату и махнул рукой, предупреждая об опасности. Рейн повернулся. Шпага нападавшего рассекла воздух у его лица, он вонзил свой клинок в грудь противника, и стал пробиваться к грот-мачте, к своей жене.
«Айлендер» быстро погружался, и Рэнсом Крикнул, чтобы спускали шлюпки. Вдруг кто-то его окликнул. Нахмурившись, он посмотрел на приближающийся корабль, узнал сына и ухмыльнулся: чертов молокосос!
Микаэла умоляла освободить ее, однако все были заняты своими делами. Увидев дядю, который пробирался к ней среди обломков, шагая по спинам мертвых товарищей, она поняла, что он идет убить ее.
И тут появился Рейн.
Черный дракон, нападающий на врага, неумолимый мститель, поражающий одного противника за другим; лицо его горело яростью и решимостью. Микаэла возобновила попытки освободиться. Быстрее! Он не успеет добраться до нее раньше дяди. Она попыталась достать ногой выпавшую у кого-то шпагу, но в это время команда «Императрицы» перекинула абордажные лестницы и хлынула на палубу «Кавалера». Пули вонзались в деревянную обшивку вокруг нее.
Дентон был рядом, и она в ужасе смотрела, как он заносит над головой шпагу.
— Дядя, умоляю тебя…
— Микаэла! — крикнул Рейн.
Разрезав ее веревки, генерал быстро повернулся к нему и приготовился к защите.
— Возьми ее. Уведи отсюда. — Дентон вскрикнул, схватившись за живот, между пальцами текла кровь. — Я хотел, чтобы от Элизабет… осталось что-нибудь живое. Прости меня.
Он рухнул на залитую кровью палубу. Микаэла уткнулась лицом в плечо мужа. Боже, какое это счастье обнимать его, чувствовать, как бьется его сердце.
