Бобби Смит - Нежные узы
Клэй должен был бы радоваться, но вместо этого он корчился под тяжестью вины. Ее дух казался сокрушенным. Она отказывалась с ним даже спорить, а просто тихо покорялась ему, и это сводило его с ума. Клэй хотел, чтобы она была такой же живой, как и всегда, а не холодной и сдержанной женщиной, отстраненной от всего. Она очень мало ела, а спала еще меньше. Несколько раз за время их морского путешествия он просыпался и видел, что она стоит у окна каюты и смотрит на море безо всяких эмоций. Ее настроение лишало Клэя покоя. Хотелось ей помочь, но он знал, что не сможет этого сделать. У него есть обязательства, долг. Он должен спасти Дейва.
Расстроенный и усталый, Клэй остановился у перил. Он не любил находиться в ситуации, которую не контролировал полностью. Нервно пригладив волосы, он взглянул в направлении сходного трапа, ведущего к их каюте. Клэй подумал, что можно вернуться туда, но сразу же отбросил эту мысль.
Достаточно того, что по ночам каюта становится для него камерой пыток, так что гораздо лучше проводить как можно больше времени вдали от Рейны.
Часы тянулись для Клэя слишком медленно. Он захотел вдруг выпить чего-нибудь крепкого и поучаствовать в мужском разговоре, чтобы отвлечься. Эта мысль показалась ему особенно бодрящей. Он направился в мужской салон.
Рейна сидела на кровати и расчесывала гребнем волосы, пытаясь примириться с неизбежным будущим. С тех пор как они покинули Панама-Сити, именно эта борьба шла в ней денно и нощно. Она прекрасно знала, что, как ни пытайся, ей легче не станет. Ее везут домой, а там заставят выйти замуж за Натана. Остаток жизни она проживет на ранчо Альвареса с мужчиной, которого не любит, не выносит даже пребывания рядом с ним.
Рейна попыталась вообразить, как она будет жить с Натаном и заниматься с ним любовью, и содрогнулась от отвращения. Теперь, когда Рейна познала с Клэем настоящее блаженство, как она сможет отдать себя другому мужчине?
Ее одолевали мысли о Клэе. С начала путешествия он не попытался даже дотронуться до нее. Явное отсутствие интереса к ней говорило о том, как мало она в действительности для него значит. Он не любит ее и никогда не любил. Деньги – единственное, что имеет для него значение... только деньги.
Несчастная Рейна отложила гребень и подошла к чемоданчику с вещами. Она терпеливо рылась в нем, пока не нашла то, что положила туда Эмилия. Она удивилась, увидев это в первый раз, – четки от одеяния монахини.
Рейна смотрела на них и думала, сможет ли ей сейчас по-настоящему помочь молитва. И вообще, не стоит ли ей на самом деле уйти в монастырь? Если бы это могло ей помочь выйти из положения! Едва подумав об этом, она отвергла мысль. Религию и веру нельзя использовать для бегства от проблем жизни. Это нечто гораздо более тонкое и нуждающееся в преданности. Нужно смотреть в глаза реальности: она не создана для такой жизни. Рейна встала на колени и принялась смиренно молиться, прося о помощи. Ей надо было пережить предстоящие дни.
Вернувшись в каюту несколько часов спустя, Клэй не чувствовал боли. В салоне он выпил достаточно бурбона, надеясь, что хорошо выспится. Ему необходимо было поспать. Рейна услышала, как он возится с ключом. Она удивилась, что у Клэя почему-то возникли проблемы с замком, с любопытством поднимая голову, когда он наконец-то вошел. Клэй был так пьян, что с трудом передвигался. Рейна и не предполагала, что он может впасть в такое состояние. Клэй почему-то разволновался, раньше он никогда не испытывал трудностей с замком и не мог понять, почему тот не хотел шевелиться сейчас. С трудом войдя в каюту, он все еще был недоволен, поэтому захлопнул за собой дверь с особенной силой.
Зрелище, которое предстало его взору, заставило его замереть. Рейна сидела на постели, одетая лишь в ночную рубашку. Покрывало скромно прикрывало ее колени, а темные блестящие волосы грациозно обвивали плечи. Молния желания пронзила его, когда он перевел взгляд с ее лица на грудь. Скромная ночная рубашка была слишком свободная, но Клэй хорошо помнил сладкие выпуклости под ней. Лишь благодаря невероятному усилию воли ему удалось отвернуться от нее. Он вдруг ощутил себя зверем, запертым в лабиринте. Он даже пожалел, что так рано вернулся в каюту. Рейна была поражена, что он напился. Она заговорила почти недовольно:
– Ты пьян?
Он гордо поднял принесенную бутылку, показывая, что та на три четверти пуста.
– Повод был стоящим, уверяю тебя.
Клэй так страдал, что мечтал временно потерять память. Он пытался стереть спиртным мысли о ней.
Ему даже не хотелось вспоминать, какие ощущения он испытывал, трогая руками ее шелковистую кожу, ее изгибающееся тело. Он вдруг понял, что попытка оказалась тщетной: бурбон лишь усилил воспоминания. Одурманенный мозг повторял их в живой последовательности, неутомимо нанося тяжелые удары по его самообладанию.
В первый раз за все время у Рейны лопнуло терпение. Она посчитала, что Клэй праздновал победу, одержанную над ней, и это причинило ей боль. Победа, которой он так гордится, будет для нее причиной несказанных страданий.
– Считаешь, что твою победу надо мной непременно нужно отпраздновать?
От отпил из бутылки, будто салютуя.
– Я еще не закончил.
Он хотел просто отвлечься от навязчивых мыслей, что любит ее. Придвинув стул к кровати, он сел. Откинувшись назад, Клэй скрестил длинные ноги и удобно их вытянул, а потом опять поднес бутылку к губам.
– Ты очень рад тому, что мы почти вернулись в Монтерей, да? – поинтересовалась Рейна.
– Ты ничего не понимаешь, – ответил Клэй. – Хочешь выпить?
Он протянул ей бутылку, но Рейна отрицательно помотала головой:
– Нет. Мне нечего праздновать.
– Мало кому из нас есть что.
– Тебе есть. Ведь так? Всего через несколько дней ты получишь большую награду за то, что привез меня домой. Это должно сделать тебя по-настоящему счастливым. В конце концов, ты всегда больше всего любил деньги.
– Не суди обо мне по своим понятиям, Рейна. Для меня имеют большую ценность преданность и честь. Это ты любишь деньги.
Обвинение оскорбило ее. Неожиданно Рейна заплакала.
– Ты очень ошибаешься, Клэй. С самого начала ты ошибался во многом, так и не поняв меня.
Ее слова прозвучали печально. Клэй вдруг обнаружил, что начинает сомневаться по поводу своей правоты. Ошибался ли он насчет Рейны?
Он был в смятении. Его сердце смягчилось по отношению к ней, а бдительность явно ослабевала. Он мучительно осознал, что чувствовал по отношению к ней нечто большее, чем просто интерес. Он влюбился в Рейну.
Но, даже признавшись себе в своих истинных чувствах, он понимал, что положение безнадежно. От него зависел Дейв. Клэй опрокинул в себя остатки бурбона, поставил бутылку на пол и встал. Не говоря ни слова, он вышел из каюты, предоставляя Рейне догадываться, куда он отправился.
