Карен Бейль - Яркая звезда любви
— Зачем это тебе? — Роуз повесила рубашку и вынула изо рта прищепку. — Ты уезжаешь?
— Да! — Сандрин взяла из бельевой корзины еще одну пару брюк, но Роуз отняла их у нее.
— В чем дело? Что между вами происходит?
— Это неважно.
— Нет, важно. — Роуз взяла Сандрин за руку и отвела ее в сторону. Они обошли дом, направляясь к дубу, стоявшему в нескольких ярдах от него. Там с толстых веток свисали двое качелей. — Я прихожу сюда, когда хочу подумать. Джим собирался сделать одни качели для Дэнни, но я попросила сделать еще одни для меня.
Сандрин села на качели и оттолкнулась от земли. Теплый ветерок обдувал ее лицо, когда она качалась под раскидистыми ветками старого дуба.
— Мы на самом деле не женаты, — внезапно сказала Сандрин, глядя прямо перед собой. — Нас объявил мужем и женой индеец из племени Воронов. Это не по закону.
— Для Воронов этого достаточно, не так ли? Сандрин взглянула на Роуз.
— Он не хочет быть моим мужем. Он это сделал только из жалости.
— Ерунда, Сандрин. Уэйд любит тебя с детства. Я знаю, потому что много слышала об этом.
Сандрин грустно покачала головой.
— Сейчас все по-другому. Я больше не та невинная девочка, которую он знал. — Она замолчала, сжимая пальцами веревку для качелей. — Меня похитил один из Черноногих по имени Гроза Медведей. — Ее голос дрогнул, когда она назвала это имя. — Я стала его женщиной. — Сандрин перестала раскачиваться на качелях, поставила ноги на землю и… рассказала Роуз все, что произошло.
— Извини, Сандрин, я ничего не знала.
— Уэйд и мой двоюродный брат. Маленький Медведь, пошли меня искать. В конце концов они нашли меня и убили Грозу Медведей. Я была до смерти напугана, но Уэйд был так терпелив. Когда он сказал, что хочет жениться на мне, я подумала, что все будет в порядке, но этого не получилось. Я не смогла стать ему женой, не смогла сразу. Но даже когда я и стала ею, не думаю, что доставила ему удовольствие, как следовало. Наверное, он был разочарован, потому что я была уже с Грозой Медведей и больше не была невинной.
— Уэйд не такой, Сандрин. Он никогда так не подумает.
— Уэйд мужчина, Роуз, и я его понимаю. Для него я женщина, которой уже пользовались другие. Зачем я ему?
Роуз поднялась и стала за спиной Сандрин, положив руки ей на плечи.
— Здесь не было твоей вины. За что ты себя коришь?
— В том-то и дело, Роуз, что была и моя вина. Я поссорилась с Уэйдом в тот день. Он рассердил меня, и я ускакала прочь, хотя начинался буран. Я все понимала, знала, что не должна была уезжать. Я заблудилась, и три дня спустя, когда я умирала от голода и холода, меня подобрал Гроза Медведей. Я была согласна сделать все, только чтобы жить. Это была моя вина, Роуз, именно моя.
Роуз наклонилась и поцеловала Сандрин в голову.
— Бедная девочка, — сказала она.
— Не жалей меня, я не смогу этого вынести.
— Я не жалею тебя, — сказала Роуз, обойдя Сандрин и останавливаясь перед ней. Она наклонилась и положила руки на колени Сандрин. — Просто не могу поверить, что ты обвиняешь себя за то, в чем нет твоей вины. Не делай этого, Сандрин. Ты изведешь себя. Я знаю, что говорю. Так же было и со мной, когда умер мой муж, там, в прериях. Я все время думала, что если бы я не была беременной, если бы он не отправился искать пропитание, если бы я была сильнее, если бы, если бы… Я хотела умереть, ты помнишь? Но двое умных молодых людей сказали мне, что я не должна сдаваться — у меня был сын, для которого я должна была жить. — Роуз погладила по щеке Сандрин. — Может быть, у Уэйда сейчас все перепуталось, Сандрин. Он никогда не ожидал опять тебя встретить. Никогда. Ты разбила ему сердце своими письмами, в которых говорила о том французе.
— А как Салли? Он любит ее.
— Ты знаешь о Салли?
— Он сказал, что здесь у него кто-то есть. Какая она, Роуз?
— Тебе не надо о ней знать, Сандрин.
— Я не ребенок, Роуз. Скажи мне, какая она?
— Салли — хорошая женщина, в самом деле, хорошая. Я знаю, она поддерживала Уэйда. Думаю, и он ей тоже помогал. Но я вовсе не уверена, что он по-настоящему любил ее. К тому же она старше его…
— Она всегда была здесь с ним, а я — нет, в этом вся разница, — сказала Сандрин. — Какое у меня право вставать между ними?
— У тебя все права — ты его жена.
— Нет, я ему не жена. — Сандрин встала. — Можно мне взять одну из ваших лошадей и съездить в город? Я хочу узнать о дилижансе.
Роуз выпрямилась и вздохнула.
— Через несколько минут я закончу развешивать белье и запрягу повозку. Мы сможем оставить Дэнни у Эриксонов. Я поеду в город с тобой.
Дэнни ерзал, сидя между Сандрин и Роуз, постоянно поворачиваясь, чтобы сказать что-нибудь собаке.
— Сиди спокойно, Дэнни, — сказала Роуз.
— Я хочу ехать сзади, со Скаутом, — сказал Дэнни. — Ему там скучно.
— Ему там вовсе не скучно, ему там прекрасно.
— Нет, нет, мам. Он хочет, чтобы я ехал там, рядом с ним, сзади.
Сандрин не выдержала и улыбнулась.
— Конечно, тебе лучше ехать сзади со Скаутом, Дэнни. Тогда у нас здесь будет больше места. — Сандрин сделала вид, что не замечает сердитого взгляда Роуз. — Будет тебе, Роуз. Пусть он сядет сзади.
— Ну, ладно, — согласилась она. — Вы с Уэйдом одинаковые: позволяете ему делать все, что он захочет.
— Давай, Дэнни, — сказала Сандрин, беря мальчика за руку. — Прыгай назад. — Она подняла его и поставила на пол повозки. Скаут сразу же стал радостно лаять.
— Спасибо, Сандрин, — сказал Дэнни, гладя собаку.
— Садись здесь. Ты ведь не хочешь, чтобы мама сердилась.
Роуз посмотрела на Сандрин.
— Ты считаешь, что я его слишком опекаю?
— Вовсе так не считаю. Просто подумала, почему бы ему не ехать сзади со своей собакой. Честно говоря, здесь он просто истолкал меня.
Роуз рассмеялась.
— До Эриксонов уже близко, тогда мы сможем провести день, как захотим.
Сандрин болтала с Дэнни, а Роуз правила, пока повозка катилась по ухабистой немощеной дороге, ведущей к дому Эриксонов. Как только они завезли к ним Дэнни, Сандрин и Роуз стали болтать и смеяться, как молоденькие девушки.
— А какие мужчины в Париже? — спросила Роуз улыбаясь.
— Они мало отличаются от мужчин, которых я встречала здесь.
— В своих письмах ты писала по-другому.
— Я была тогда глупой девчонкой, Роуз. А теперь повзрослела, после того как вернулась из Парижа. Клинт как-то сказал мне, что люди везде одни и те же, куда ни поезжай. Думаю, он был прав.
Роуз сжала кисть Сандрин.
— Я рада, что ты здесь, — сказала она. — И не хочу, чтобы ты уезжала.
Сандрин ничего не сказала. Ей не хотелось думать, что придется расстаться с Уэйдом. Она вообще не хотела думать о будущем. Сандрин хотела что-то сказать Роуз, но остановилась, внимательно глядя вперед на дорогу. Она увидела трех всадников, стоящих на середине дороги, которые, казалось, не торопились двигаться с места.
