Джуди Кэролайн - Мэгги
— Это очень хорошо, Джас. Тебе сейчас надо побольше развлекаться, скоро ты не сможешь этого делать. — «Негодяй, как он заботится о ней!» — но голос ее прозвучал мягко, когда она сказала:
— Я только этим сейчас и занимаюсь. Практически не бываю дома. Уго предложил мне новую роль.
— Я рад за тебя.
— Послушай, Джас, тебе не следует больше звонить сюда. Не волнуйся, не сходи с ума по этому поводу, это все пустяки. Хотя бы некоторое время не звони мне. У меня живет женщина. Она согласилась платить за квартиру, а это ощутимая помощь.
— Женщина? И давно? Кто же это, так неожиданно появившаяся? И почему мне по этой причине не звонить? Что ты имеешь в виду? — О Боже, зачем она спрашивает все это, это же совсем не ее дело. Третья сигарета… Кого волнует вообще ее жизнь, ее роли? Все прошло, все кончено между ней и Стэном. Король умер! Да здравствует Король…
— Послушай, Джас, это, в самом деле, не имеет никакого значения. Ты совсем не знаешь ее, и в любом случае это очень ненадолго. — Ах ты подлец, сукин сын!
— Нет, я, наверняка, знаю ее. Я слышу это по твоему голосу. Кто она? Это неважно, но все-таки, скажи, кто она, так, ради любопытства. Кто это? — Истерические нотки появились в голосе Джастины.
— Кристина Пак. — Негодяй, она знала эту женщину. Именно о ней говорил ей однажды на пляже Стэн. Она была единственной, которая искренне волновала его когда-то. Но Джастина думала, что их роман закончился. А это оказывается совсем не так! Она вернулась. — Эй, Джас, продолжай, забудем об этом. Это временное явление. Она позвонила вчера, сказала, что приехала на пару недель, поэтому она остановилась здесь, проживет не больше месяца. Не стоит и говорить об этом.
— Будь добр, прекрати меня успокаивать. — Снова эти истеричные нотки. Если это так неважно, то почему я не могу звонить? Боишься ее расстроить, Стэн? Ее огорчат мои звонки? Она немного ревнива и притязательна? С чего бы вдруг? Она надеется обладать тобою всю оставшуюся жизнь?
— Не бери это в голову, если ты будешь расстраиваться, это повредит ребенку. Ребенку? Ребенку? После того, как он отказался от него.
— Хорошо, Стэн, хватит об этом. Это твоя жизнь. Я просто хотела сказать тебе о работе. Вот и все. Не расстраивайся. И еще, Стэн…. я не буду звонить тебе… Живи счастливо… — Глупые, никчемные слова. Почему бы просто не напустить на себя безразличный вид?
— Джастина… я люблю тебя, малышка, помни об этом.
— Скажи об этом Кристине, Стэн…. — и тут она расплакалась. Дала волю чувствам. Но почему ей выпала такая судьба? Почему? Она ненавидела себя, но не могла бросить трубку, его голос, словно магнит, притягивал ее.
— Джас, я позвоню тебе на следующей неделе.
— Не утруждай себя. Не беспокойся. Кристине это может не понравиться. Хотя раз в жизни, Стэн, хотя бы раз сделай все порядочно, не наполовину. Если ты хочешь быть с Кристиной, будь с ней. Если ты хочешь быть со мной, приезжай в Лос-Анджелес. Но не ломай ее жизнь, и мою, и свою тоже. Так разрываясь, ты только тратишь время. Постарайся быть искренним хотя бы перед самим собой.
— Если ты будешь так вести себя, то я не позвоню тебе.
— Хорошо. Так и скажи об этом Кристине.
— Надеюсь, ты поняла меня, Джас. Ты единственная, кто понимает мои чувства. Что ты хочешь от меня? Стать таким, каким я не являюсь? Но я не могу. Я такой, какой есть. — Стэн… Он хочет, чтобы его пожалели! Маленький мальчик, которого не понимает весь мир. Бедный, милый Стэн, и плохая большая Кристина, и такая несчастная Джастина.
— Вот черт! Давай поговорим в другой раз. Я люблю тебя, Джас.
Итак, Стэн с кем-то живет. Недавний восторг померк и забылся, нашелся мужчина, который отомстил за всех своих собратьев своенравной Джастине Хартгейм. Ну и черт с ним! Теперь уж точно все кончено. Джастина вырвала из записной книжки листок с телефоном Стэна Уитни и разорвала его в мелкие клочья.
49
Впервые Мэгги летела одна на край света. Во всяком случае, она так считала, что Америка, куда она теперь летела по зову Джастины, и находится на краю света.
Никаких особых событий во время этого длительного перелета не произошло. Безбрежная гладь океана так сверкала под солнцем, что глазам было больно, а земля, появившаяся внизу позже, напоминала стеганое одеяло, сшитое из лоскутков, она была испещрена линиями, квадратами и как будто разорвана на кусочки.
Во время непродолжительных посадок Мэгги выходила из самолета размять ноги, а потом самолет снова взмывал за облака, и час за часом Мэгги приближалась к Америке. Она не отрывалась от иллюминатора, наблюдая смену ландшафтов и даже времен года. Вот внизу на многие мили вокруг раскинулись снежные поля, похожие на грубую буклированную ткань вперемешку со снежно-белым вельветом, а как только достигли Западного побережья, их сменили яркие сатины зелени и голубизны, составленные из озер, лесов и лугов.
Наконец объявили, что самолет начинает снижаться, скоро они приземляются в аэропорту Лос-Анджелеса. Мэгги с возросшим интересом приникла к маленькому окошечку, и то, что она увидела, заставило ее охнуть от восхищения. Перед ней расстилался водный массив, озаренный сказочным розовым закатом.
Следующей мыслью Мэгги было беспокойство: встречает ли ее Джастина. Накануне она звонила ей, но, вероятно, неважно себя чувствовала, ее голос был какой-то тусклый и усталый. Она просила мать поторопиться с выездом и почти зарыдала, когда Мэгги сказала ей, что уже заказала билет. Ее состояние встревожило Мэгги, и дорога не казалась ей теперь такой уж страшной, хотелось побыстрее попасть к дочери. Братья в один голос наказывали ей везти Джастину домой. Здесь ей будет лучше. Мэгги никак не могла понять, что же происходит с дочерью. Может быть, возникли осложнения с тем парнем, о котором она говорила, но в таких случаях мать не вызывают. Джастина всегда самостоятельно решала все свои проблемы. «Ладно, хватит гадать. Уже прилетела, сейчас же и узнаю».
Самолет сделал круг над городом, и через некоторое время Мэгги ощутила небольшой толчок. Приземлились. Пассажиры начали выходить из самолета. Мэгги накинула свое шикарное, присланное Джастиной, манто, взяла маленькую сумочку и встала в ряд. Она хотела одеться в дорогу попроще, но Фиона настояла, чтобы Мэгги взяла манто и надела хорошие вещи.
— Твоя дочь вращается в богатом обществе, я не говорю «приличном», я не знаю людей современного искусства, но, думаю, они богаты, и ты должна быть на уровне, чтобы Джастине не пришлось стыдиться матери.
Теплое легкое манто пригодилось Мэгги еще в дороге, и она была рада, что послушалась матери. Все пассажиры были хорошо одеты, и Мэгги чувствовала себя среди них спокойно и уверенно.
