Джанет Линфорд - Незнакомка с соколом
– Все, кто хочет остаться на берегу, должны сойти. Это последняя возможность, – объявил капитан баркаса, открывая кошель. – Я сейчас расплачусь с теми, кто решит сойти на берег.
Неожиданно к Чарльзу подошел Дикон и взял его за локоть.
– Иди, – негромко сказал он. – Ты должен вернуться в город.
Чарльз в недоумении посмотрел на него.
– Но почему?
Дикон отбросил всякие попытки соблюдать осторожность и отвел его в сторонку.
– Тебе необходимо быть в Веймуте завтра в полдень. Инес послала письмо Фрэнсис, в котором сообщает, что ты, раненный, находишься там. Не знаю, зачем ей понадобился этот обман, но я не жду от Инес ничего хорошего.
Чарльз нахмурился:
– Откуда ты узнал все это?
– Узнал, – уклончиво ответил Дикон.
Чарльз некоторое время молча смотрел на своего старого учителя. Что, если это не тот человек, которого он знал пятнадцать лет и которому верил безоговорочно? А вдруг по какой-то причине Дикон хочет избавиться от него? Может быть, он преследует совсем другие цели и вовсе не собирается уничтожать испанские боеприпасы?
Самые разные эмоции овладевали им и не давали разумно мыслить, прошлые непоправимые ошибки мешали поверить в себя. Чарльз хотел знать правду, но правда ускользала от него.
Неожиданно он почувствовал на своем плече руку Дикона. Их взгляды встретились, и Чарльз вспомнил, с каким обожанием смотрел в детстве на опытного сокольничего, которого нанял его отец. Они вместе бродили по песчаным дюнам Дорсета, и Дикон учил его, как держать птицу у себя на запястье, как проворно надевать клобучок и снимать его, как приучить дикого сокола доверять тебе и слушаться тебя. Дикон делился с ним своими знаниями, своей мудростью, своим сердцем, а когда Чарльз потерял отца, именно он поддерживал его, помог пережить горе. И сейчас в глазах Дикона светилась прежняя мудрость, прежняя любовь. А еще в них была глубокая печаль: старик понимал, что его ученик не доверяет ему.
Внезапно Чарльз почувствовал, что все его сомнения исчезли. Дикон не может быть испанским шпионом, это так же верно, как то, что солнце встает на востоке. Теперь оставалось решить, как поступить в данный момент. Чарльз сознавал, что Фрэнсис угрожает опасность, но чувство долга пересиливало тревогу за любимую женщину.
– Я остаюсь на баркасе, – твердо сказал он. – У нас будет достаточно времени на то, чтобы уничтожить боеприпасы и встретить завтра Фрэнсис.
Дикон улыбнулся и хлопнул Чарльза по плечу.
– Я рад, что ты снова начал доверять себе, мой мальчик.
Повернувшись к капитану, Чарльз жестом показал ему, что можно отчаливать. Они с Диконом останутся вместе. Впервые за много лет Чарльз почувствовал себя целеустремленным, сильным и обновленным.
44
Однако сняться с якоря баркасу так и не пришлось. Едва рассвело и на горизонте показались суда Армады, которые выстроились огромным темным крестом, растянувшимся на семь миль, раздались орудийные залпы. Английские корабли атаковали Армаду с тыла. Туманная дымка закрывала картину боя, поэтому Чарльз, к сожалению, не мог точно определить, на чьей стороне перевес. Не в силах ничему помочь, страдая оттого, что не может принять участие в битве, Чарльз весь день наблюдал это первое столкновение между англичанами и испанцами, в то время как Дикон, напустив на себя безразличие, спал на нижней палубе.
К вечеру никто не одержал решительной победы. Обе стороны понесли потери, но ни одно судно не было захвачено противником. Битва закончилась, и Армада поплыла на восток, а баркас, снявшись с якоря, бросился ее догонять. Уже в полной темноте они причалили к борту корабля «Сан-Сальвадор», откуда их приветствовали радостными криками. Сомнений не оставалось – боеприпасы были испанцам очень нужны.
В течение последующих нескольких часов Чарльз вместе с другими перегружал бочонки и мешки в трюм этого корабля. Перенеся последний бочонок, он задержался в трюме, пережидая, когда все остальные поднимутся на палубу.
– Пора отплывать, – услышал он голос капитана баркаса. – Все, кто возвращается, переходите к нам на борт.
Чарльз понял, что настало время действовать. Не раздумывая, он пробил дырку в бочонке, высыпал на пол порох широкой длинной дорожкой и поджег его.
Вернувшись на палубу, Чарльз обнаружил, что все уже спустились с корабля и только Дикон ждет его. Он поспешно отвязал канат и уже собирался бросить его в баркас, но в этот момент его остановил пронзительный крик.
– Чарльз! – кричала женщина. – О, Чарльз, наконец-то это ты!
Он обернулся и увидел Инес. Годы не коснулись ее пышной знойной красоты. Радостно смеясь, она бежала по палубе, протягивая к нему руки.
У Чарльза все внутри перевернулось. Он знал, что пороховая дорожка быстро укорачивается, и не мог допустить, чтобы эта женщина погибла из-за него. Не в силах думать ни о чем другом, он бросился навстречу Инес, но чьи-то сильные руки схватили его за плечи и толкнули за борт. Уже оказавшись в воде, он услышал, что воздух потряс чудовищный взрыв.
Фрэнсис всю ночь не могла заснуть, мучаясь от неизвестности. Чтобы успокоиться, она присела к письменному столу и сочинила еще несколько посланий Парме, подписывая их на этот раз инициалами «МС» – Медина Сидония. В одном из этих писем она велела Парме погрузить всю свою армию на баржи и выйти в море, чтобы атаковать английский флот, – предприятие совершенно немыслимое, поскольку баржи Пармы были способны плавать только по каналам Нидерландов. В другом письме Медина Сидония приказывал Парме захватить остров Уайт и ждать Армаду там. Этот приказ тоже был невыполним – у Пармы не было кораблей, которые могли бы доплыть до Уайта, не говоря уже о том, что его суда никоим образом не могли принять участия в сражении.
Фрэнсис писала по-испански мелкими буквами, чтобы никто не мог заподозрить подделку. Она полагалась на изобретательность капитана в Остенде, который доставит письма Парме различными путями, так что подлинность их не будет подлежать сомнению. Если Парма получит эти письма, он наверняка посчитает Медину Сидония сумасшедшим и не будет выполнять никакие его приказания.
Солнце только показалось из-за горизонта, когда она отправила свои послания, и уже собиралась покормить остальных птиц, но тут еще один почтовый голубь постучался в дверцу. Фрэнсис поспешно отвязала от его ноги бумажку. «Немедленно приезжайте в Веймут, – гласило письмо. – Чарльз Кавендиш тяжело ранен и хочет видеть вас».
У Фрэнсис потемнело в глазах. Боже, Чарльз тяжело ранен! Успеет ли она застать его в живых?
Разбудив мальчиков, она поручила им почтовых и охотничьих птиц, поцеловала обоих на прощание и одна отправилась в Веймут.
