Лиза Клейпас - Приди ко мне, любовь
Люси вся напряглась, поняв из слов Рейн, что та не очень уверена в твердости ее положения жены Хита.
– Мой дом всегда открыт для вас. И я вовсе не возражаю, если моему мужу хочется проводить время со своими сестрами. – Люси сделала легкое ударение на последнем слове. Дав Рейн несколько секунд переварить услышанное, она небрежно продолжила:
– Как, должно быть, потрясающе интересна перспектива жить в Англии.
– Я бы хотела так думать. Но переселенный южанин всегда представляет жалкое зрелище. По правде сказать, зная Хита, как я, трудно понять, что он делает здесь. – Ее пристальные серые глаза улавливали каждое изменение в настороженном лице Люси. – Видели бы вы его, когда он приехал на плантацию: оглянулся вокруг, вздохнул полной грудью и сказал, что замечательно почувствовать на себе теплое прикосновение солнечных лучей. Бедняжка, я никогда не видела его таким бледным, почти синим. И таким изможденным. Но неделя, другая в Виргинии, и он снова стал самим собой. Я вспомнила свою маму, которая всегда говорила: «Южанин рожден, чтобы жить только на Юге». Не знаю, о чем думал Хит, переезжая на Север. Люди здесь никогда не поймут такого человека, как он. Нет, я не хочу сказать, что вы не знаете, как угодить ему, он просто без ума от вас. И если кто и сможет сделать его счастливым здесь, на Севере, то только вы, я знаю.
– До сих пор мне это удавалось. – Люси приложила все усилия, чтобы ее слова не звучали оправдательно. – Он занял здесь уникальное положение. А его успех в «Экзэминер» просто потрясающий.
– Ах, эта газета. Он, конечно, пытается воплотить в жизнь мечты своего отца. Но когда-нибудь, я надеюсь, он станет следовать своим собственным устремлениям и мечтам.
– Но кажется, он вполне счастлив тем, чем занимается сейчас.
– О… – Рейн с раскаянием опустила глаза. – Я не хотела сказать, что он несчастлив. Конечно, счастлив. Конечно.
В ее голосе прозвучало что-то такое, что до крайности встревожило и рассердило Люси. Она почувствовала, что Рейн разговаривает с ней как с капризным несмышленым ребенком. Видимо, раздражение отразилось на ее лице, потому что Рейн одарила ее лучезарной улыбкой, в которой читалось не что иное, как удовлетворение.
Мысли Люси бешено закрутились в голове в поиске слов для достойного ответа, слов, которые заставят Рейн понять, что она, Люси, вышла замуж за Хита и не собирается отступать. «Я его жена. И вы не сможете изменить это, даже если бы вам этого очень хотелось. И если бы вы знали его так же хорошо, как я, вы никогда не бросили бы его ради Клэя», – эта мысль вернула ей чувство уверенности.
– Что ж, это естественно, что вы беспокоитесь о его счастье, – сказала она. – Вы ведь его невестка.
– И я знаю его много лет.
– Да, но вы не знаете, как обстоят его дела сейчас. Он построил свою жизнь именно так, как он сам этого хотел. Он следует только своим идеалам и старается осуществить только свои мечты, а не чьи-то. Новые мечты. Его прежние умерли давным-давно.
Улыбка на губах Рейн дрогнула.
– Но есть вещи, которые невозможно изменить.
Все, она переступила границу. Люси и подумать не могла, что самая ожесточенная битва, которую ей придется выдержать в жизни, будет проходить за завтраком, и бой будет вестись тихими, тщательно подбираемыми словами.
– Многое в Хите уже переменилось.
– Но он навсегда останется южанином, – продолжала упорствовать Рейн.
– Я не была бы так уверена на вашем месте. Он преуспел здесь благодаря своей способности меняться и приспосабливаться к обстоятельствам. Теперь в нем есть и черты новоангличанина тоже, – Несмотря на серьезность разговора, Люси была готова расхохотаться, когда услышала себя. Хит, наверное, умер бы от смеха, если бы стал свидетелем их разговора.
– Может быть, вам легче от того, что вы так думаете. – Видно было, что Рейн дрожала от отчаяния. – Возможно, это и правда, но вы не можете знать, чего он хочет. И если сейчас он и блуждает между двумя полюсами, то я знаю, к какому из них он принадлежит, и когда-нибудь он все равно примкнет именно к нему.
– И я всегда буду рядом с ним. – Люси не мигая смотрела ей прямо в глаза. – Я последую за ним всюду.
– Вы не сможете прижиться там. Даже если вы и проживете там сто лет. – Неожиданно Рейн сломалась и потеряла контроль над собой, теперь в ее голосе звучало только презрение. – Как вам удалось женить его на себе? В вас нет и доли того, что есть в женщинах, с которыми он вырос и воспитывался. Он никогда не проявлял интереса к таким, как вы.
– До тех пор, пока не захотел жениться.
Рейн безмолвствовала. Она долго смотрела на Люси. Затем ее лицо перестало выражать что-либо, как будто плотный занавес опустился на него.
– Вы должны извинить меня, Люцинда. Я не должна была и не хотела выходить за рамки допустимого. Я сама не знаю, что говорю. – Люси, сдержанно кивнув головой, отодвинула стул и поднялась. Рейн сделала то же самое. – Давайте забудем об этом разговоре. Вы ведь никому не расскажете о нем?
– До тех пор, пока буду считать это нужным.
Рейн прикусила губу. Она выглядела беззащитной и растерянной.
– Простите за то, что я вам тут наговорила. Даже глупцу понятно, что вы хорошая жена для Хита.
– Мне не за что прощать вас, – сказала Люси, охваченная отвратительным чувством, что только из-за перенесенных Рейн страданий и боли ей приходится миндальничать с ней. О, если бы только она могла сказать ей все, что она действительно думала! – Вы пережили очень трудные времена. Я могу себе представить, как это тяжело лишиться супруга, – тут она намеренно помедлила, перед тем как добавить:
– и одна только мысль об этом заставляет меня еще больше ценить того, кого я люблю.
– Мне приятно слышать, что вы так высоко цените Хита. Он человек особенный. Я всегда так думала.
– По словам Эми, вы были замужем тоже за человеком особенным.
– Да. В Клэе было нечто такое. Когда-то можно было сказать, что Клэй и Хит стоили друг друга. Но война изменила их обоих и развела в разные стороны. Они оба нас сильно удивили.
Почувствовав дрожь от странного серебристого блеска в глазах женщины, Люси кивнула и повернулась, чтобы выйти. И правильно сделала, а то расстроилась бы еще больше, ибо увидела, как зловещая улыбка скривила нежные губы Рейн.
В ту ночь Люси решила про себя, что ситуация становится более напряженной, чем она могла предположить. Ей до отчаяния хотелось остаться наедине с Хитом. Но для этого у них не было ни времени, ни возможности. Их гостьи, казалось, обрели монополию на его внимание, и за все это время ей удалось переброситься с ним не более чем десятком слов. Когда вечером все они разошлись по своим комнатам, Люси, приняв ванну и накинув халат, направилась в спальню с твердым намерением поговорить с Хитом. Она успела как раз вовремя, чтобы заметить стройный силуэт Рейн в полутемном коридоре. Из комнаты Хита доносился приглушенный звук его шлепающих шагов, он готовился ко сну. Не заметив изумленного свидетеля, Рейн тихо открыла дверь в его спальню.
