Эллен Марш - Пожнешь бурю
– Очередное творение миссис Ладли, – проговорил он, глядя на шляпку и ротонду, надетую Мереуин на случай прохладной и дождливой погоды.
– Милорд? – переспросила Мереуин.
Он сообразил, что рассуждает вслух, и отрывисто бросил:
– Нет, ничего, – и отошел.
Под взглядом Мереуин лорд Монтегю без усилий взлетел в седло и тронул коня, ветер перебирал его темные волосы. Карета тронулась следом за широкоплечим высоким всадником. Мереуин с покорным вздохом откинулась на сиденье, думая об ожидающей ее судьбе.
Глава 10
Церковь в Равенслее была пристроена прямо к дому. Величественному, сооружению, сложенному «в елочку» из кирпичей, приобретши, с годами теплый розоватый оттенок. Над карнизами башен, меж оконными переплетами пышно разросся плющ, и даже прекрасный витраж – дар архиепископа Кентерберийского прадедушке Иена Вильерса – отчасти прятался в беспорядочной вязи зелени.
Однако в крошечной церкви царил идеальный порядок: выложенный сланцем пол был отполирован до блеска, молитвенные скамьи, покрытые затейливой резьбой, натерты воском. Алтарь украшал древний, явно очень ценный бархатный расшитый покров с изображением библейских сцен, и проникавшие через оконные витражи лучи заходящего солнца заливали всю церковь фантастическим мерцающим светом, сливающимся с мягким сиянием свечей в начищенных медных подсвечниках.
Стоящая в нартексе[22] Мереуин почти не замечала всей этой красоты и едва сдерживала дрожь. Она тревожно вглядывалась в покуда закрытую дверь в арочном проеме позади алтаря, с минуты на минуту ожидая выхода священника, с которым недавно разговаривала, и лорда Монтегю. Она не видела маркиза со вчерашнего вечера и теперь мучилась подозрением, что он задумал унизить ее во время обряда – либо явится с большим опозданием, либо наденет самый неподходящий наряд, может, даже тот самый, в котором проделал весь путь из Лондона.
– Не волнуйтесь, детка. Свадьба будет красивая.
Почувствовав легкое прикосновение, Мереуин повернула голову и постаралась храбро улыбнуться стоящей с ней рядом маленькой седовласой женщине. Марта Симпсон, которая хлопотала вокруг нее все утро, со свойственной ей добротой развеяла большую часть страхов девушки, рассказывая самые невероятные истории о детских годах маркиза. Марти, как ее ласково называли все обитатели Равенслея, можно сказать, вырастила Иена и очень любила его.
– Говорила ли я вам, детка, что вы будете самой красивой невестой на моей памяти? – ободряюще продолжала Марти, глядя на дрожащие губы Мереуин. – Даже красивее леди Элинор, матушки маркиза, а та была ангелом, ниспосланным с небес. Ну-ка дайте мне поправить фату.
Подвенечное платье – чудо, сотворенное из белой парчи и изумительных кружев, – покоилось нынче утром на кровати, когда Мереуин проснулась. Рядом с платьем лежала фата, та самая, что скрывала сейчас прелестное личико невесты.
Марти сделала шаг назад, любуясь очаровательным созданием, которое вот-вот станет маркизой Монтегю. Впервые увидев вчера измученную девочку с огромными глазами, неуклюже вылезавшую из кареты, она усомнилась в верности выбора своего ненаглядного Иена, но за сегодняшнее утро, проведенное вместе с Мереуин, Марти убедилась, что и сама не сумела бы найти для него более подходящую жену.
– Вот увидите, обряд будет очень красивый, – еще раз заверила она, совершенно не уверенная, что Мереуин ее слышит.
Личико под прозрачной вуалью побелело, раскосые глаза испуганно распахнулись, в церкви появился маркиз.
– Ну, идите теперь, – шепнула она и вынуждена была дважды подтолкнуть невесту, прежде чем та повиновалась.
Мереуин никогда еще не видела Иена таким красивым. Темно-бордовый атласный камзол, прошитый золотыми нитями, прекрасно сидел на атлетической фигуре, золотые панталоны до колен, белый шейный платок, в котором сверкал кроваво-красный рубин в тяжелой золотой оправе, дополняли ансамбль. Темные ненапудренные волосы были заплетены в косу. Мереуин не могла не признать, что он выглядит гораздо изысканнее любого лондонского щеголя. Сердце ее так заколотилось, что она даже подумала, будто ждет момента, когда станет его женой, и выходит за него по любви.
Когда Мереуин встала рядом с ним, Иен повернул голову и улыбнулся нежной, восхищенной улыбкой, но, услышав звучный голос священника, посуровел, отвернулся и уже больше не смотрел на свою невесту.
Саму церемонию Мереуин плохо запомнила. Она стояла рядом с маркизом в почти пустой церкви, едва доставая ему до подбородка покрытой фатой головой, и ей казалось, что это сон, и она в любой момент может проснуться. Но вдруг сильная рука Иена почти до боли стиснула ее пальцы, напомнив о полнейшей реальности происходящего. Мереуин в смятении вскинула глаза и поняла, что жених и священник ожидают ответа: обещает ли она перед Богом почитать своего мужа и повиноваться ему? На какой-то безумный, искупительный миг ей захотелось ответить отказом, но тоненькие пальчики почувствовали усилившуюся хватку, она сообразила, что это глупо.
– Да, – громко сказала Мереуин бросив на маркиза вызывающий взгляд темно-синих глаз, и получила в ответ насмешливую улыбку.
Иен выпустил ее руку, и она с удивлением разглядела на пальце прелестное золотое кольцо, Мереуин еще продолжала над этим раздумывать, когда почувствовала, что вуаль поднимается, открывая лицо, руки маркиза обнимают, ее, губы прижимаются к ее губам в крепком поцелуе, предупреждающем, что больше он не потерпит никакого непослушания.
Потом Мереуин очутилась в горячих объятиях Марты, глядящей на нее полными слез глазами.
– Да пошлет Господь счастья вашей милости, – сказала старушка.
– Это действительно было бы просто божественно, – сухо заметила Мереуин, – но я сильно сомневаюсь, что обрету его здесь.
Маркиз метнул на нее грозный взгляда отошел к священнику и двум слугам, которые выступали свидетелями и теперь топтались поблизости, не зная, что от них еще требуется.
– Поднимитесь наверх, и отдохните, – посоветовала Марта, глядя на бледное лицо Мереуин. – По-моему для одного дня чересчур много волнений!
Мереуин позволила отвести себя в покои для новобрачных, отделанные в Оранжево-розовых и золотых тонах, присела на подоконник, недоверчиво разглядывая золотое кольцо на своем, пальце. Стало быть, это все же случилось, думала она, не заметив; как Марта сняла с нее. Фату и тихо удалилась. Она стала женой Иена, но откуда такая странная бесчувственность? Ей следовало бы прийти в ярость, сопротивляться, а не вести себя как овца, которую ведут на заклание. Все было словно во сне, и Мереуин просто не понимала, что стала теперь маркизой Монтегю.
