Карен Монинг - Темный горец
Боже, подумала она.
«О, Хло-девочка, пожалуйста, опусти клинок вниз», мягко сказал Дэйгис.
Хло закричала.
***
Половинки Келтаров никогда не достаются легко своим мужчинам. Одни странствуют на расстояния, слишком огромные и чуждые пониманию, другие проходят лишь короткую дорожку, но далёкое расстояние в своих сердцах. Большинство сопротивляются каждому шагу на этом пути, и всё же для каждого Келтара одна женщина проделает этот путь. Это от Келтара зависит, сделает ли он её своей.
Сильвен положил маленький томик, который обнаружил в тайной библиотеке себе на колени. Это был единственный том, который он рискнул забрать из комнаты, прежде чем опечатал её. Сейчас, укрывшись в том, что когда-то было его спальней и персональным убежищем - в библиоте в башне - сто три ступени над собственно замком - он закончил читать её. Книга не называла своего автора, как и большинство из них по требованию благославения того, кто написал там слова, и состояла всего лишь из десятка маленьких листов пергамента. Однако те несколько листов руководства по поиску мужчинами Келтарами своих половинок были чарующими.
А почему ты не заявил права на свою половинку, старик?
Ответ на это был сложным, размышлял он, окидывая взглядом комнату в башне.
Толстые столбики свечей, беспорядочно расставленные на нескольких маленьких столиках, ярко горели, и их пламя колыхалось от тёплого ночного ветерка; он улыбался, блуждая взглядом по своему мирному убежищу. Будучи мальчишкой, он находив удовольствие во всём в этой башне, в спиралевидных лестницах, в каменных стенах с их многочисленными щелями и трещинками, скрытыми толстыми гобеленами, в захватывающей дух красоте вида из высокого окна в просторной круглой комнате. Будучи стариком, он находил её не менее прекрасной.
Он сидел в этом же глубоком кресле, глядя в ночь, будучи мужчиной всего лишь двадцати лет, потом сорока, а сейчас шестидесяти с лишним. Он знал каждую впадинку и подъём земли за этим окном. И хотя он любил её, тем не менее, уединение, в котором он искал своё спасение, стало со временем его тюрьмой, и он был больше чем готов покинуть её несколько лет назад, когда он женился на Нелл и перебрался в собственно замок.
И всё же бывали вечера, подобно этому, когда он страстно желал величественных высот и тихого места, чтобы подумать. Дэйгис и Хло покинули их почти за месяц до этого, и он размышлял о том, как много времени пройдёт, прежде чем он, наконец, смирится с тем, что никогда не узнает, что стало с его сыном. Хотя он был уверен, что Дэйгис сделает всё, что должно будет быть сделано, незнание конечного исхода будет изводить его до конца его дней.
И Нелли тоже. Обстановка в замке была действительно мрачной с тех пор, как они ушли.
Нелли. Как она благославляла его жизнь. Без неё, он потерял бы обоих своих сыновей и жил бы в одиночестве высоко на горе Келтаров.
Скоро он задует свечи и проделает свой путь вниз по извилистой лестнице. Он пойдёт сначала в детскую, где будут к этому времени дремать его сыновья. Он сядет рядом с ними, как он делал это каждый вечер, и будет восхищаться ими. Восхищаться вторым шансом в своей жизни, который он получил, когда меньше всего ожидал его.
Он раскрыл томик на той странице, которую заложил пальцем.
Обмен связывающими клятвами соединит их сердца вместе навечно, и найдя однажды свою половинку, они не смогут никогда полюбить ещё раз.
И в этом была суть его проблемы. Он не заявил полностью права на свою половинку из-за их разницы в возрасте. Он знал, что умрёт раньше неё. Возможно, намного раньше неё.
И что тогда? Она не выйдет снова замуж, потому что он ушёл? Она проведёт следующие двадцать, а то и сорок лет одна? Мысль о ней, лежащей с другим мужчиной, делала его почти безумным, однако мысль о ней, лежащей в одиночестве в постели так много лет, сводила его с ума так же сильно. Нелли должна быть любима, желанна, обласканна. Ею следовало наслаждаться и… и… и - ох! Это была неразрешимая дилемма!
Это должен быть её выбор, мучила его совесть.
«Я подумаю над этим», проворчал он.
А если ты умрёшь до того, как закончишь думать над этим?
Нахмурившись, он засунул томик в один из удобных карманов, которые Нелл вшила для него в синие мантии, которые он любил, и собирался подняться, когда осознал присутствие кого-то в комнате, стоящего прямо за его плечом.
Он застыл неподвижно, потянувшись своим разумом Друида, чтобы определить, кем был незванный гость, но кем бы или чем бы ни был стоящий позади него, он бросал вызов его способности понимания.
«Сядь, Келтар», сказал серебристый, мелодичный голос.
Он сел. Он не был уверен, то ли он сам решил подчиниться, то ли её голос лишил его воли.
Пока он напряжённо сидел в ожидании, женщина выступила вперёд из тени позади него. Нет,.. о, существо. Он удивлённо поднял голову, уставившись на неё. Создание было таким восхитительным, таким прекрасным, что он едва мог смотреть на неё. У неё были глаза радужных оттенков, цветов, которым невозможно было подобрать название. Её волосы были струящимся серебром, а лицо - изысканным, эльфийским и сказачно красивым. Он внезапно подумал, не съел ли он немного подпорченной говядины на ужин и не мучился ли некой нестабильностью рассудка, вызванной отравлением. Потом ещё худший страх охватил его, тот, что вынудил чувствовать его так, словно его голова стала тревожно ясной, а его кровь бежала слишком быстро в его груди: может быть, его время пришло, и это была Смерть, ибо она была определённо достаточно красивой, чтобы завлечь любого мужчину в ту великую неизвестность, что лежала по ту сторону. Он слышал, как его собственное дыхание стало слишком быстрым и неровным, чувствовал странное покалывание в своих руках, словно они должны были вскоре оцепенеть. Холодный пот выступил на его коже.
Я не могу умереть сейчас, смутно подумал он. Я ещё не заявил о своих правах на Нелли. Он не сможет вынести это, думал он, моргая невероятно потяжелевшими веками. Они могли никогда не найти друг друга снова. Он мог быть вынужден страдать сотни жизней без неё. Это будет чистейший ад!
«Эобил, королева Туата Дэ Данаан, приветствует тебя, Келтар».
У него тревожно всё поплыло перед глазами, и его последней мыслью перед тем, как… э-э, перед тем, как напряжение от этого момента на время высосало из него разум, было облегчение, что он не умирал, и гнев на себя за то, что он пропустил даже одну секунду того, что было несомненно самым волнующим событием за всю его жизнь.
