Дина Джеймс - Сцены любви
Миранда, державшая руку матери, почувствовала, как ее пальцы дрогнули, хотя рука почти полностью была заключена в гипс. Все будет хорошо! Она наклонилась и поцеловала мать в щеку.
– Давай забудем об этом и будем жить дальше. Отныне мы с тобой сестры, а это наша мать.
Веки Рут опять дрогнули. На мгновение обе девушки увидели, что они чуть приподнялись. Неподвижные губы слегка приоткрылись.
Позднее, когда мать уснула, девушки пошли в больничную столовую выпить кофе.
– Виктору очень стыдно признаться, что он ничего не предпринял против незаконной продажи земли, – сказала Рейчел, помешивая кофе в чашке.
– Еще бы, – сказала Миранда. – Он мог бы давно это прекратить. Может быть, мама не пострадала бы, если бы они с Адольфом делали все как надо.
Некоторое время сестры молча пили свой кофе.
– Вероятно, им было просто выгодно – ведь они продавали много товаров этим переселенцам, – вдруг сказала Рейчел.
– Думаю, ты права.
– Когда приходит время принимать правильное решение, он прежде всего думает о деньгах.
Глядя на сестру, Миранда тепло улыбнулась.
Рейчел поставила чашку на стол и посмотрела куда-то в пространство.
– Я ненавижу такой подход.
– Но его ты не можешь ненавидеть. Рейчел взглянула на нее.
– Я думала, ты скажешь мне, что я должна его оставить.
Миранда покачала головой. Она потянулась через стол и накрыла своей рукой руку Рейчел.
– Они всего лишь мужчины. Не святые и не герои. Мне кажется, они спасают нас скорее не потому, что они такие хорошие, а потому что мы принадлежим им и они не хотят расстаться со своей собственностью.
– Наверное, это правда. Виктор ведет себя как собственник. – Она помедлила. – Особенно после того, как мы занимались любовью, – прошептала она. Из-под опущенных ресниц она следила за реакцией Миранды.
Ее сестра лишь улыбнулась.
– Шрив точно такой же. Он соблазнил меня, чтобы я влюбилась в него и осталась в труппе. Ему нужна была актриса.
– О Миранда!
– Я, конечно, вовсе не была актрисой, но зато ему не нужно было ничего мне платить.
– Это ужасно.
– Если посмотреть с его точки зрения, то нет. Труппа была для него самым важным в жизни. Я подозреваю, что для Виктора – это его магазин. Или может быть, конгресс, если его туда выберут. Или, может быть, пост губернатора.
– Но он же безнравственный.
– Вовсе нет, он просто самолюбивый. Тебе только надо заставить его увидеть, что ему же самому выгодно поступать по справедливости. В этом случае ты будешь ведущей силой в его жизни.
– А если он не захочет обращать на меня внимания?
– Он любит тебя?
Рейчел на секунду задумалась.
– Да, – уверенно сказала она. – Он меня любит.
– Тогда он захочет, чтобы ты была счастлива, и сделает все, что принесет ему наибольшую выгоду, потому что он будет гордиться тем, как хорошо он обеспечивает тебя. Именно это тебе и требуется от него. – Миранда улыбнулась. – Все всякого сомнения.
– Но это будет нелегко сделать, правда? – вздохнула Рейчел.
– Легко! Конечно, нет. – Миранда рассмеялась. – Ничто по-настоящему стоящее не достается легко. Но я буду всегда помнить, что Шрив не хотел, чтобы я ехала в Вайоминг. Он испробовал все возможные способы, чтобы помешать мне уехать. Позднее я узнала, что он даже достал разрешение на наш брак. – Для большего эффекта она широко раскрыла глаза.
– Но ты поехала.
– В конце концов я вынуждена была сбежать от него. Но он все же последовал за мной и помог мне устроить этот маскарад в форте Галлатин. Он пострадал из-за меня. Он столько раз спасал мне жизнь, иногда рискуя своей.
– Ты по-настоящему любишь его, – задумчиво произнесла Рейчел.
– По-настоящему. Хотя я знаю, что он никогда не изменится. Помни, Рейчел: женщина выходит замуж за мужчину, а мужчина женится на своей работе.
– Но вы счастливы вместе? – Уголки губ девушки поникли, будто она собиралась расплакаться.
– Абсолютно. Со Шривом я всегда точно знаю, как он поведет себя, потому что мне известно, кто он.
– И кто же?
– Актер.
Дверь за спиной Миранды открылась. На лице Рейчел появилась радостная улыбка.
– Мы здесь, – помахала она рукой.
– Наконец-то мы нашли вас. – Виктор подвел Шрива к столу. – О чем это вы тут так увлеченно беседуете?
– О вас, – откровенно призналась Миранда. – Мы обсуждаем и взвешиваем все ваши достоинства и недостатки.
Виктор помрачнел, а Шрив усмехнулся.
– Звучит интригующе.
– Действительно, – согласилась Рейчел, протягивая руку своему жениху и приглашая его сесть рядом. – Но мы решили, что оставим вас в неведении.
Сцена десятая
Всему конец![70]
– Вам письмо, сенатор Батлер. Помечено «срочно». – Раймонд положил конверт на стол перед сенатором и отступил, с беспокойством глядя ему в лицо.
Человек в кресле не пошевелился.
– Сенатор Батлер? – тихо позвал секретарь.
Послышался тяжелый вздох, и кресло угрожающе заскрипело, когда сенатор пошевелился, стряхивая с себя оцепенение. Он отложил очки и, поставив локти на стол, устало положил голову на руки.
– Я слышу тебя, Раймонд.
– Да, сэр. Могу я что-нибудь для вас сделать, сэр?
Батлер поднял голову. Выглядел он ужасно. Сеть крошечных красных сосудов покрывала землистого цвета лицо. У него был явно нездоровый вид.
Он безуспешно попытался откашляться и поморщился, когда боль пронзила его плечо и руку. Возможно, тяжелое, давящее ощущение в груди было вызвано начавшимся плевритом.
– Ничего, Раймонд, ничего. Секретарь кивнул и удалился.
– Если бы ты мог подарить мне несколько полноценных лет жизни, – пробормотал он, когда дверь закрылась. Он поднял руку и помассировал себе грудь. – Мне нужно еще несколько лет.
Сенатор с интересом посмотрел на письмо. Оно было адресовано ему, но без обратного адреса и без указания имени отправителя. Взяв конверт, он некоторое время подержал его в руке, раздумывая, не бросить ли его в корзину для мусора. Наконец, пожав плечами, взялся за нож для разрезания бумаг.
Содержание письма заставило его вскочить с места. Он еще раз перечитал его и громко выругался. Смяв листок и бросив его в корзину, он обошел стол и направился к вешалке.
Когда-то он преодолевал это расстояние тремя шагами. Сейчас боль мешала ему, пронизывала спину с такой силой, что он должен был ухватиться рукой за край стола. Пот выступил у него на лице; он схватился за грудь и начал растирать участок в районе сердца.
После нескольких глубоких вдохов он осторожно расправил плечи. Медленно ступая по полу, он дошел до вешалки, снял пальто, шляпу и открыл дверь.
