Юджиния Райли - Ангельский огонь
Оставшись в номере наедине с Анжеликой, Ролан резким движением захлопнул дверь, защелкнул замок, вынул ключ и только после этого обернулся к жене. Она за это время успела снять шляпку и накидку и бросила их в ногах кровати. Хоть это было и трудно, она постаралась достойно встретить горящий негодованием взгляд мужа. Было видно, что он крайне раздражен. Но Боже, как же мужественно и пугающе привлекательно выглядел Ролан сейчас!
— Вы! — прорычал он наконец, выставив в ее сторону палец. — Вы завтра же отправляетесь со мной домой!!
Анжелика была слишком измучена, чтобы отвечать.
— Я намерен покончить с твоим своеволием и независимостью! — голос Ролана постепенно повышался, похоже, звук собственных слов распалял его. — Дьявол! Дорогая, ты можешь петь блестяще!.. И без сомнения, ты наслаждаешься свободной жизнью здесь, в Новом Орлеане! Но, я боюсь, твой негодяй-муж намерен лишить тебя этого удовольствия!!! Да будь я проклят, жадный ублюдок, но ты принадлежишь мне! — Он стремительно пересек комнату, схватил Анжелику за плечи, и теперь его глаза сверкали прямо рядом с ней. — Ты — моя! Говорю тебе, я не намерен ждать, пока ты своими причудами угробишь себя! Ты — моя жена, и я слишком долго обходился без тебя, спасибо! А сейчас, давай-ка, снимай свою амуницию и забирайся в кровать! Твое замужество продолжается.
— Ах ты, грязное животное! — теперь Анжелика чувствовала себя свободнее. Она почти кричала мужу в лицо, стараясь заглушить его вопли. — Да как ты смеешь говорить о своих супружеских правах, когда ты лишился их! Как ты можешь требовать, чтобы я вернулась, когда сам выгнал меня!
— Именно ты сказала, что хочешь уехать! — выкрикнул Ролан.
— Нет, не я! Я только сказала, что лучше буду петь в опере, чем спущу тебе это безобразное отношение к Жаку и Андре Бьенвилю!
— Ха! — Ролан отбросил руки с ее плеч, и его голос спустился до свистящего шепота. — Твое требование было лишь желанием замаскировать истинную цель. Ты никогда не хотела быть моей женой!
— Это — ложь! — возмущенно закричала Анжелика. — Я действительно старалась быть тебе хорошей женой! Но ты — все решал за меня! Это ты отослал меня!
— Черт возьми, но я…
— Да, ты — сделал это! — Анжелика уже не сдерживала чувств, и слезы полились из ее глаз от творящейся несправедливости. — Ты разбил мое сердце! Когда я звала тебя, ты не пожелал сделать и шага навстречу. Это ты велел мне убираться!
Ролан часто-часто заморгал: правда наконец стала доходить до него.
— Но… но я думал, ты хочешь… Ты что, не знала, что сердце мое разрывалось, когда я позволил тебе уехать?!
— Но почему же — тогда?..
— Потому что… — не находя слов, он принялся ерошить себе волосы, — я думал, что слишком плох для тебя. Дважды моя ярость чуть не стоила тебе жизни…
— Но ведь это твое мужество спасло меня сегодня… — вставила Анжелика.
— Да, — безразлично согласился Ролан, стараясь возбудить в себе утихающую ярость. — Выходит, я не так уж и плох для тебя. Послушай, тебе нужна поддержка, надежный руководитель — и дисциплина. Поэтому я и увожу тебя.
— Ты увозишь! Да ты что, так ничего и не понял?! — возмутилась Анжелика. — Все, чем ты занимался с первого дня — это командовал мной, указывал, что следует делать… Ты никогда не позволял мне думать и решать за себя. Даже в самом маленьком деле. А уж когда дело дошло до этой оперы, ты и здесь вырвал решение из моих рук, велев отправляться сюда…
— Я… — начал было Ролан и осекся, будто вконец лишившись сил. — Чего же ты хотела, наконец?
С твердостью в голосе Анжелика произнесла:
— Все, чего я хотела, Ролан, это чтобы ты позволил мне выбирать.
— Выбирать? — грустно рассмеявшись, повторил Ролан. — Выбирать, быть моей женой или нет? Ты действительно думаешь, что я мог сделать это?
Анжелика согласно кивнула.
— Ну, и если бы я позволил тебе выбирать?
— Я бы выбрала тебя!
— О Боже! — Ролан в восхищении заключил жену в объятия и крепко прижал к сердцу. Ярость его испарилась, на смену ей пришло чувство радости и успокоения. Слезы застилали ему глаза, когда он прошептал:
— Дорогая, прости меня! Как и обычно, я оказался полным идиотом, позволив своей гордости и гневу решать все за нас. Но я хочу, чтобы ты знала — я люблю тебя, Анжелика…
— О, Ролан! — воскликнула она. — И я тебя люблю… Так сильно!
Их губы слились в страстном, бесконечном поцелуе. В этот миг барьеры, разделявшие их многие месяцы, рухнули. Супругов подхватила и понесла мощная волна неудержимой страсти. Не переставая целоваться, они в лихорадочной спешке срывали с себя одежды, словно узники, вырвавшиеся на долгожданную свободу.
— Скажи, что ты — моя! — выдохнул Ролан прямо в губы жене.
— Я — твоя! — прошептала Анжелика. — Твоя навеки!
Ролан подхватил жену на руки и увлек в постель. Осторожно уложив ее, он страстным взглядом пожирал ее наготу.
— Мой ангел, моя любовь, — прошептал он, приникая к ее трепещущим губам.
— Мой муж, моя любовь, — томно ответила она.
Она наслаждалась его теплом, ощупывая мощную мускулатуру спины, его упругие ягодицы, ощущая его каменеющее естество. Ролан застонал от наслаждения и впился губами в соблазнительную ложбинку между ее грудями. Анжелика затрепетала, ощутив, как его каменный подбородок надавил на ее твердеющий сосок. А руки ее в это время продолжали свое путешествие по его телу — все ниже и ниже. Наконец они достигли его естества и принялись любовно поглаживать его.
Реакция Ролана была мгновенной и пламенной. Помогая себе руками, он вошел в ее трепещущую, переполненную ожиданием плоть. О, как он был огромен, горяч и тверд, как скала!
И Анжелика унеслась в божественный мир наслаждения…
С яростным стоном он изо всех сил впился в нее губами. Она обвила его ногами и отдалась его ритму безраздельно. Ее тело благодарно принимало все, что он мог дать, и ее размеренные ответные движения в полной мере возвращали Ролану даримое им наслаждение. А Ролан входил в нее все глубже и глубже, пока наконец не наступил чудный миг пламенного освобождения.
Еще одно конвульсивное движение, поднявшее супругов над кроватью, и они, истомленные страстью, слились воедино…
* * *— Ты жива? — спросил Ролан много позже.
— Почти… — прошептала Анжелика.
— Надеюсь, моя любовь оставила тебя удовлетворенной? — спросил Ролан, устало отодвигаясь от жены.
— Никогда, — с улыбкой заверила его Анжелика, довольная тем, что он задал этот вопрос. Она приподнялась и снова прижалась к мужу. — Но я должна быть кое в чем уверена, Ролан. Когда я вернусь с тобой домой, все и вправду изменится? Будешь ли ты мне доверять на этот раз?
