Розмари Роджерс - В плену желания
— Эной занимается доктор, — сообщил Франко и обвел взглядом сестру. Она никогда не видела такого блеска в его глазах. Потом Франко повел Арчи к пещерам, выходившим к морю, и бросил его акулам, которые плавали внизу в ожидании любой пищи, какая могла им подвернуться. Вскоре он проделал то же самое с изувеченным трупом Реджи.
Глава 43
«Смогу ли я когда-нибудь забыть?» — горестно подумала Лаура. Сможет ли она избавиться от воспоминаний о кошмаре? И сможет ли Трент прикасаться к ней, даже смотреть на нее, не вспоминая то, что он видел, и то, о чем узнал? Сможет ли он забыть?
Они вернулись в Лондон на королевской яхте; каждую ночь Лаура просыпалась, чтобы вырваться из страшных снов, и горько плакала. Иногда Лаура спрашивала себя, что чувствовала Эна, мучили ли ее подобные кошмары. Но общие воспоминания мешали подругам посмотреть друг другу в глаза. «Господи, — в отчаянии думала Лаура, — что мне теперь делать? Как жить дальше?»
Она могла утешать себя тем, что Трент каждую ночь держал ее в своих объятиях, нашептывал ласковые слова, убирал волосы с ее лица. Но он ни разу не занимался с ней любовью, не целовал и не ласкал ее так, как делал это прежде! Неудивительно, думала Лаура. Могла ли она винить его? Во всем виновата она сама! Он спас ее, а теперь она стала для него бременем!
В поведении Лауры чувствовалась апатия, даже голос ее звучал вяло, подавленно. Эна цеплялась за руку Франко, словно боясь отпустить его от себя. «Интересно, как обстоят дела у них?» — подумала Лаура.
Франко и Эна шагали впереди, но потом вдруг исчезли. Чтобы прогнать из головы свои мысли, Лаура спросила: — Куда мы поедем теперь? И что будем делать? На самом деле ей хотелось сказать: «Почему бы нам не положить этому конец, Трент? Ты сделал то, что требовала твоя гордость, но теперь ты можешь отпустить меня. Я вернусь домой — мама меня поймет. Я не хочу получить тебя, Трент, только из-за твоего чувства долга!»
Ее обтянутые перчатками пальцы лежали на его руке. Мышцы Трента напряглись, он бросил загадочный взгляд на бледное лицо Лауры.
— Поскольку тебе все равно, моя любимая, надеюсь, ты не станешь возражать — я все для нас организовал.
В голосе Трента звучали ноты, заставившие Лауру пристально посмотреть ему в глаза.
— Организовал? Что ты организовал? Я бы хотела это знать, Трент!
Но он лишь произнес:
— Это сюрприз, моя любимая. Если я скажу все заранее, сюрприза уже не будет, верно?
— Я не уверена в том, что по-прежнему люблю сюрпризы. Правда, Трент, я бы хотела узнать.
— Почему бы тебе не догадаться, Лорелея, как только ты сядешь в поезд?
Он повел ее за собой — точнее, потащил, не реагируя на ее протесты.
— Трент! Трент, кем ты себя считаешь, о каком поезде ты говоришь, ведь мы только что приехали?
Но он взял ее на руки на виду у многолюдной толпы. Лаура поняла, что ей действительно безразлично, куда он несет ее, важным было лишь то, что это делал он. Чтобы скрыть вспыхнувшие щеки, Лаура уткнулась лицом в плечо Трента, робко обхватив руками его шею.
Глядя из окна их купе, Лаура подумала, что эта поездка в Корнуолл — возвращение в прошлое. Разница заключалась лишь в том, что сейчас она была с Трентом! Франко и Эна остались в Ройз-Хаусе. Франко собирался заказать билеты, чтобы через неделю отплыть из Англии в Штаты.
— Им требуется время, чтобы побыть вдвоем, как и нам, — сказал Трент, и Лауре показалось, что он посмотрел на нее почти оценивающе. Она испугалась, однако этот страх стал проходить, когда девушка вспомнила их первую близость. Господи, о чем она думает!
Когда они, наконец, прибыли в Ройз-Парк, Трент понес Лауру на руках в мавританскую комнату и распахнул ногой дверь. Внезапно девушка рассмеялась, вспомнив своих родителей.
— Черт возьми, что тут смешного? — спросил Трент, опустив Лауру на хорошо запомнившуюся ей широкую кровать с шелковым покрывалом.
— О, я не знаю! Просто я вдруг вспомнила, что, когда мои мать и отец ссорились, он всегда брал ее на руки и уносил в спальню, чтобы все уладить, распахивая при этом дверь ногой! Знаешь, мы с Франко долгое время не понимали, что у них там происходило!
Трент мрачно произнес:
— Я должен сказать тебе, что сейчас произойдет в этой комнате? Или пусть это станет для тебя сюрпризом, моя дорогая Лорелея?
Она лежала на кровати, все еще смеясь по какой-то причине — или без всякой причины! В ее глазах заблестели слезы облегчения, внезапной радости. Лаура протянула руки к Тренту и игриво спросила:
— Ты не собираешься меня сначала раздеть? Или ты сделаешь это на мраморной плите в Лунном саду?
— К сожалению, сегодня не полнолуние, Лорелея, поэтому нам придется довольствоваться этим мавританским будуаром. — Он начал расстегивать ее платье. — Но можно утешиться тем, что в нашем распоряжении есть бассейн. Или ты предпочитаешь, чтобы мы начали здесь?
Трент так спешил овладеть Лаурой, что не дал ей шанса ответить. Она обрадовалась его нетерпению, поняла, как сильно он хочет ее. Это ощущение прогоняло из души Лауры все сомнения и страхи.
Когда он раздел ее, она села и по собственному желанию принялась раздевать Трента. Он стоял перед ней, как тогда, в Лунном саду. Ее торопливые пальцы обнажали его тело дюйм за дюймом, двигаясь от груди и широких плеч к твердому животу, поджарым бокам и мускулистым бедрам. Лаура целовала Трента повсюду, любовалась его божественным телом, бормотала что-то, касаясь горячими дразнящими губами его кожи и твердого мужского естества; наконец терпение Трента иссякло, он поднял Лауру, крепко прижал к себе, стал ласкать ее атласную кожу. Потом они оба легли на кровать, он позволил ей сесть на него и, сверкая своими серебристо-серыми глазами, предложил показать, как велико ее желание.
— Думаешь, тебе удастся замучить меня, любимая? Ты сделаешь это?
— О, ты это увидишь, верно? И я тоже! О Трент! Я думала, что доставляю тебе удовольствие… и… о! Мне нравится заниматься с тобой любовью таким способом — я так хорошо тебя чувствую — и…
— О Господи, Лаура!
— Я доставляю тебе удовольствие?
— Ты отлично знаешь, что со мной делаешь! Ты испытываешь мое самообладание, маленькая колдунья!
— Но я хочу, чтобы ты потерял над собой контроль! Хочу, чтобы ты почувствовал то же самое, что чувствую сейчас я! Я поднимаюсь вверх, лечу и…
Движения ее становились все более неистовыми; Трент услышал крики Лауры, ощутил трепет ее плоти. Она упала на него, и он, исчерпав свою выдержку, тоже застонал, прижал ее к себе еше крепче, приподнял свои бедра, входя в Лауру глубже, почувствовал ее руки на своих ягодицах — она хотела получить его всего.
