Хизер Грэм - Мой враг, мой любимый
И неизвестно, увидятся ли они когда-нибудь еще.
– Подойди ко мне, Кирнан. Ведь это в последний раз..
Она послушно пересекла комнату. Осторожно взяв ее за подбородок, Джесс наклонился и коснулся ее рта губами, нежным, полным любви поцелуем, поцелуем с примесью горечи. Оторвавшись от ее губ, он прошептал ей на ухо:
– Береги себя, Кирнан.
Она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться, не припасть к нему на грудь… Джесс криво усмехнулся:
– Не хочешь пожелать мне удачи, да, Кирнан? Ну конечно, я понимаю – я ведь янки. Все правильно. Так и должно быть…
Он разжал объятия, подхватил сумку и направился к выходу, ни разу не обернувшись.
Кирнан закрыла глаза и услышала только, как негромко хлопнула дверь, а потом до нее донеслись удаляющиеся шаги Джесса. Только тут к ней вернулась способность соображать. Как безумная, она рванулась к двери и, распахнув ее, очутилась на крыльце.
Камерон как раз садился на Пегаса, солдаты сопровождения уже столпились в конце лужайки, готовые по первому зову отправиться в путь.
– Джесс!
Он на мгновение замер, и девушка, не помня себя, бросилась к нему через лужайку.
– Береги себя, Джесс, – прошептала она, задыхаясь. – Очень тебя прошу…
Он улыбнулся своей всегдашней улыбкой, которая так нравилась Кирнан.
– Спасибо тебе за добрые слова. Я постараюсь, – сказал он, коснувшись рукой фуражки.
Едва он тронулся с места, как Кирнан рванулась к нему и, уткнувшись в его колено, прошептала:
– Только не умирай, Джесс! Только не умирай…
Он склонился, ласково погладил ее по голове, потом потрепал по щеке.
– Не умру, – пообещал он и неожиданно добавил: – Я люблю тебя, Кирнан.
Она молчала, боясь испортить все словами. Джесс снова улыбнулся, тяжело вздохнул и пришпорил Пегаса.
– Я люблю тебя, Джесс! – крикнула Кирнан ему вслед. Впрочем, было уже поздно – он скрылся из виду.
«Я не вправе любить янки», – строго напомнила она себе. Но тут ей пришли на ум слова Каслмена, сказанные недавно Патрисии, и она поняла, что любит отнюдь не янки. Она любит Джесса.
Просто человека.
И этот человек снова уезжает от нее.
Часть 4
СЕПАРАТНЫЙ МИР
Глава 20
Декабрь 1861 года
Зимы страшнее этой Кирнан не могла припомнить.
Почти весь Харперс-Ферри и окружающая местность были опустошены обеими армиями. Северяне уничтожали склады оружия и продовольствия, а конфедераты, вернувшись, уничтожали все, что уцелело, дабы оно не попало в руки врагов.
И этим сменяющим друг друга волнам, казалось, не будет конца.
Сложнее всего дело обстояло в центре города. Непрерывный огонь снайперов-янки, засевших на Мэрилендских высотах, – ему вторили выстрелы конфедератов, укрепившихся на Лаудонских холмах, – заставлял жителей отсиживаться в домах. Когда-то Харперс-Ферри считался крупным городом с населением в шесть тысяч человек, однако теперь большинство населения его покинуло, и он превратился в настоящий город-призрак, где влачили жалкое существование, но не падали духом несколько сот самых стойких.
В канун Рождества Томас и Лейси Донахью приехали в Монтёмарт. Кирнан постаралась сделать все возможное, чтобы превратить этот день если и не в веселое торжество, то хотя бы в приятное. И больше всего она пеклась о близнецах, ведь это было первое Рождество, которое им предстояло отпраздновать без отца и старшего брата.
Сама она, конечно же, испытывала своего рода ностальгию, вспоминая, что ровно год назад, также на Рождество, состоялось ее свидание с Джессом в летнем домике Камерон-холла. Каких радужных надежд была она тогда полна, и не только относительно собственной судьбы! Все вокруг ни на минуту не сомневались, что если дело дойдет до войны, южане в считанные дни с легкостью победят северян.
Тогда никто и представить себе не мог, что Линкольн будет таким упорным, а зловещее пророчество Джона Брауна о том, что земля пропитается кровью, сбудется так скоро.
Рождество прошло тихо и мирно. Вернувшись из церкви, Джеремия зарезал последнюю крупную курицу, а Джейни приготовила к ней вкуснейший гарнир. Лейси привезла с собой яблочный пирог, и обед удался на славу.
Каслмен все еще обитал в Монтемарте. Он быстро шел на поправку и все больше времени проводил на свежем воздухе. Кирнан часто заставала его в одной и той же позе – он невидящим взором вглядывался куда-то вдаль, как будто силился рассмотреть, что там происходит. Ведь сам он уже не вернется в строй. Он дал слово капитану Камерону, а если его слово ничего не значит, то за что же тогда сражаться?
После обеда гости и хозяева обменялись подарками. На сей раз они были весьма скромны – в основном сделаны своими руками. Каслмен и Томас получили теплые носки, Кирнан и Лейси – вышитые носовые платки, Патрисия – кружевную рубашку, перешитую Кирнан из собственной, а Джейкоб – ножны для своего охотничьего ножа. Потом хозяйка Монтемарта, близнецы и чета Донахью поехали в город. Видимо, им придется пробыть в Харперс-Ферри несколько дней: по просьбе Томаса и Лейси Кирнан должна была заверить деловые бумаги.
Первым делом миссис Миллер попросила Томаса отвезти ее на Хай-стрит. Стоя посреди этой некогда оживленной, шумной улицы, девушка чувствовала лишь холод и пустоту. По мостовой ветер гнал сухие листья, а при взгляде на окна домов и витрины магазинов Кирнан лишь зябко поежилась. В городе царили грязь и запустение.
Внезапно ее осенило: да ведь она, вероятно, находится на земле северян! Харперс-Ферри принадлежал к числу графств, ратующих за свое собственное правительство. Во время голосования город наводнили солдаты северян, хотя многие горожане сохраняли лояльность прежним хозяевам. «Наверное, вскоре будет принята новая конституция, – подумала Кирнан, – а там недалеко и до образования нового штата».
Внезапный порыв ветра заставил ее плотнее закутаться в плащ.
«Везде постепенно устанавливают порядок», – с грустью подумала она.
И еще одна новость не давала ей покоя – она беременна. Еще в прошлом году Кирнан только радовалась бы и тут же вышла бы замуж за Джесса.
Но теперь она – вдова Энтони, и предполагалось, что она все еще скорбит по нему. Опять же Джесс уехал на войну. Возможно, она больше никогда его не увидит. Впрочем, даже если каким-то чудом Камерон вдруг очутился бы сейчас перед ней, вряд ли Кирнан призналась, что носит его ребенка. Ведь это означало бы, что в их извечной борьбе она потерпела поражение.
Как только появятся внешние признаки, люди наверняка сурово осудят ее. Ничего другого и ждать нельзя.
Конечно, она с легкостью плюнет на мнение окружающих, но как быть с Джейкобом и Патрисией? Что бы ни случилось, близнецы наверняка захотят жить вместе с нею.
