Бренда Джойс - Обретенная любовь
— Сэр! — закричала она. — Развяжите меня, чтобы я могла помочь моей подруге добраться до берега. Она не умеет плавать!
Гнев мешался со страхом. Элис понимала, что не может позволить Лорейн утонуть в бушующем впереди прибое.
Африканец презрительно посмотрел на нее.
— Она не умеет плавать! Вы говорите по-английски? Я просто обязана помочь ей в случае, если каноэ перевернется! — Она подняла вверх свои связанные запястья. — Да развяжите же меня, черт побери!
В воздухе сверкнуло лезвие ножа, и сердце Элис на мгновение перестало биться, но африканец, ухмыльнувшись, быстро перерезал веревки на ее руках и ногах. Она шумно выдохнула, дрожа всем телом. Затем мужчина разрезал и путы на запястьях Лорейн. Лодыжки ее связаны не были.
Элис принялась растирать руки, тяжело дыша.
— Это Курье? — гневно спросила она. — Он все устроил, да?
— Тихо, — снова повторил африканец.
— Мне кажется, он знает лишь несколько слов по-английски, — шепотом сообщила Лорейн. — Ах, мадам, найдут ли нас когда-нибудь?
— Не беспокойся, капитан де Уоренн рано или поздно спасет нас.
Лорейн посмотрела на нее так, будто решила, что хозяйка ее лишилась рассудка.
Элис на мгновение прикрыла глаза. Как же трудно думать! Ей очень хотелось вдумчиво поразмышлять об их похищении, но прямо сейчас следовало беспокоиться о страшном и неотвратимо приближающемся действе — преодолении зоны прибоя, чтобы никто при этом не утонул.
Лорейн задыхалась от ужаса. Бросив взгляд перед собой, Элис посоветовала:
— Держись за борта каноэ, дорогая. Крепче.
— Я боюсь.
— Я не позволю тебе утонуть.
Элис никогда не была настроена столь решительно. Но, какой бы искусной пловчихой она ни была, ни одна женщина не сумеет удержаться на плаву в таком многослойном платье.
Каноэ вошло в первую полосу накатывающихся волн. Когда крошечное суденышко подбросило вверх, Лорейн вскрикнула. На мгновение мужчины отложили весла. Затем, когда каноэ опустилось, они принялись грести с удвоенной энергией. Элис с силой вдохнула воздух, когда суденышко снова поднялось на гребне волны, и ее отбросило вперед. Она тут же поняла, что эти африканцы — очень искусные гребцы, которым, несомненно, сотни раз приходилось преодолевать полосу прибоя, чтобы достигнуть берега. Тем не менее, пока каноэ пыталось победить волны, Лорейн позеленела. Элис, никогда не страдавшая от морской болезни, сейчас также чувствовала себя неважно. Обе женщины в отчаянии вцепились в борта суденышка, от которого зависели их жизни.
Несколько минут спустя каноэ снова опустилось и оказалось в лагуне со спокойной водой, оставив беснующийся прибой позади. Элис заметила стоящих на берегу двух мужчин в европейской одежде — они были облачены в темные костюмы и шляпы-цилиндры, нелепо выглядевшие на фоне стены непроходимых джунглей. Значит, она права — они поджидают их. Не успела Элис задуматься о том, что может сулить их присутствие, как гребцы выпрыгнули из каноэ. Их вожак последовал за ними. Они стали тянуть суденышко из воды, пока оно не зарылось носом в песок. Один из мужчин тут же схватил Элис, а другой — Лорейн.
Горничная закричала. Их понесли по пляжу, будто они ничего не весили, а потом резко поставили на песок.
Лорейн воззрилась на свою хозяйку широко раскрытыми глазами:
— Я лишь слегка намокла.
Элис глубоко вздохнула, наблюдая за направляющимися к ним европейцами. Она взяла руку Лорейн и крепко сжала ее. За пляжем она заметила пыльную дорогу, исчезающую в джунглях, и повозку, в которую был впряжен мул.
— Они очень искусны, но все равно мы едва не утонули.
Лорейн повернулась, также заметив мужчин:
— Что они собираются с нами сделать? Чего хотят?
— Они не причинят нам вреда, — заверила Элис, сжимая руку девушки и демонстрируя уверенность в себе.
Их могли похитить с одной-единственной целью — получить выкуп.
Африканцы жестами приказали им двигаться вперед, и женщины с трудом зашагали по белоснежному песку, в котором то и дело увязали ноги. Элис почувствовала, что ее мучит отчаянная жажда. Когда они подошли к мужчинам, сердце Элис упало, так как они, небритые, грязные и источающие неприятный запах, явно не были джентльменами. И по внешности, и по характеру это были настоящие негодяи.
— Вы говорите по-английски, по-французски или по-испански? — обратилась она к ним.
Вопрос ее остался без ответа. Европейцы передали предводителю африканцев какой-то большой сверток, завернутый в промасленную ткань. Он ухмыльнулся, обнажив белоснежные зубы, среди которых поблескивал один золотой. Он отвернул уголок ткани, и Элис увидела, что внутри находится мушкет.
Она обменялась встревоженными взглядами с Лорейн. Африканцам, похоже, заплатили за ее похищение оружием. Но кто же за всем этим стоит?
Африканцы направились обратно к каноэ. Европеец схватил Элис за руку и потянул за собой.
— Куда мы направляемся? — требовательно спросила она.
Ей снова ничего не ответили, и тогда она повторила свой вопрос сначала по-французски, затем по-испански, но ничего не добилась.
Следующие пять-шесть часов тянулись с ужасающей медлительностью. Их посадили на тележку, связали и накормили безвкусной жидкой кашицей, затем дали попить. Тот европеец, что был выше ростом, сел на козлы и стал править мулом, а второй, более коренастый, разместился сзади с женщинами, то и дело бросая на них безжалостные взгляды. В руках у него было ружье. Когда Элис посмотрела ему в глаза, он плотоядно улыбнулся ей, и она тут же поняла, что совершила ошибку.
Никогда в жизни ей не было так неудобно и так страшно. Солнце пекло немилосердно, и Элис почувствовала, что щеки ее и нос горят огнем. Лорейн тоже сильно обгорела. Их похититель продолжал пялиться на них, и Элис могла без труда угадать его мысли. Она боялась, что он их изнасилует. Как же им с Лорейн выжить в дикой Африке, если их не выкупят и не спасут?
Нечего было даже надеяться, что Алексею удастся ее отыскать. Он, должно быть, уже обогнул мыс Доброй Надежды! Было гораздо более вероятно, что ее отец или брат придут ей на выручку. Но Элис продолжала вспоминать ту ночь в замке Эррол, как будто все случилось только вчера.
Ты не потеряешься. Я никогда не оставлю тебя…
Внезапно через мерное постукивание копыт мула и поскрипывание колес до слуха Элис долетел иной звук, очень похожий на детские крики и гомон. Она села прямее и огляделась. По обеим сторонам дороги показались крытые соломой хижины.
— Цивилизация, — прошептала она, гадая, достигли ли они конечной цели своего путешествия.
