Жюльетта Бенцони - Жажда возмездия
Его отправили охранять мост Буксьер через Мерту, меньше чем в одном лье от Нанси.
— Может быть, я встречу более теплый прием, когда принесу вам голову Карла Смелого? — крикнул он им в ярости.
— Будет очень жаль, если такая благородная голова попадет в такие грязные руки, — ответил Освальд де Тир Штейн.
4 января 1477 года лотарингская армия заняла предместье Нанси, после того как уничтожила находившийся там бургундский гарнизон. Битва должна была состояться на следующий день.
В это утро Фьора смотрела, как падал снег. Было не слишком холодно, все вокруг устилал белый покров. Ни она, ни Леонарда в эту ночь не спали. К ним шло их освобождение, но обе испытывали такое же чувство, как накануне катастрофы… Отряд за отрядом солдаты покидали лагерь и выходили на исходные позиции, расплываясь, точно призраки, в снежном вихре…
После мессы, на которой они были все вместе, герцог Карл простился с ними, а потом занялся с оружейниками, которые помогали ему облачиться в воинские доспехи.
Вдруг, когда на него уже надевали шлем, упал золотой лев. Со спокойным безразличием Карл наблюдал, как на красно-синем ковре лежал символ величия Бургундии, а затем пристально посмотрел в глаза бастарда Антуана.
— Это знак свыше, — только и сказал он, в то время как слуга прикреплял льва на место. Затем Карл надел шлем и собирался выходить, как появился Багтиста и склонил перед герцогом колено:
— Прикажите дать мне оружие, монсеньор! В этой битве я хочу быть с вами!
— Разве ты забыл свою миссию? Оставайся рядом с дамой.
— Я больше не нужен донне Фьоре и хочу биться рядом с вами! Я — Колонна! Это имя дает мне право быть там, где опасность!
— Пусть будет так, как ты хочешь, дитя, — произнес герцог с бледной улыбкой на застывшем лице. — Пусть ему дадут оружие! И прощайте, прощайте все!
Он вышел. Морс, его великолепный скакун, ждал хозяина в прекрасной сбруе, вместе с лошадьми остальных рыцарей. Герцог сел в седло, сделал прощальный жест рукой в сторону обеих женщин и тронулся в путь, сопровождаемый всей свитой. Фьора увидела, как золотой лев и черно-лиловый штандарт постепенно исчезли в снежной метели.
— Вам бы лучше вернуться в комнату, — попросила Леонарда, — на улице холодно.
— Подожди немного…
Фьора не хотела, чтобы старая подруга увидела, как из ее глаз текли слезы, и отошла на несколько шагов.
Нападение было неожиданным: появились трое всадников, один из них подхватил ее и перекинул через седло, не обращая внимания на ее крики, потом сразу повернул лошадь и поскакал прочь так быстро, как только позволял уже довольно глубокий снег.
— Я долго ждал, но теперь ты моя, моя навсегда, — раздался крик похитителя.
Фьора уже узнала Кампобассо и, не переставая кричать, начала отбиваться, чтобы как-то соскользнуть на землю, что замедляло скорость лошади.
— Оглушите ее, отец, — посоветовал один из всадников. — От шишки еще никто не умирал, а нам надо спешить!
— Убейте меня, — воскликнула Фьора. — Или я это сделаю сама, потому что никогда не буду принадлежать тебе! Ты мне противен…
Она поранилась о доспехи, но не прекращала своего бесполезного сопротивления. Кондотьер, возможно, и воспользовался бы советом Анджело, но из-за непроницаемой белой пелены появились трое других всадников и преградили им дорогу.
— Стой, Кампобассо! Я знал, что ты предатель. А теперь я хочу посмотреть, правда ли, что ты еще и трус! — закричал Филипп де Селонже. — Ты украл мою жену и за это заплатишь своей жизнью!
— Возьми ее, если хочешь, — ответил похититель и поднял Фьору на руках, превратив в живой щит. Но голос Филиппа оказал на молодую женщину магическое действие. Ногтями она вцепилась в открытое лицо, которое виднелось в отверстии поднятого забрала.
Кампобассо издал дикий вой и расслабил хватку.
Она тут же этим воспользовалась и соскользнула в снег…
— Отличная защита, — одобрил Дуглас Мортимер. — А теперь отойдите в сторону, потому что мы еще с ними не закончили!
Третий всадник, который оказался Эстебаном, соскочил на землю и помог Фьоре встать на ноги.
— С вами все в порядке? — спросил он.
— Да, но… откуда вы?
— Вам это объяснят позже. А сейчас мне некогда!
Он сел на лошадь и присоединился к своим друзьям. А между Селонже и его врагом уже начался бой, и были слышны звуки скрещивающегося оружия: боевого топора Селонже и цепа Кампобассо. Мортимер выступил против Анджело, а третий, еще один сын Кампобассо, достался Эстебану.
Прижавшись к дереву и затаив дыхание, Фьора не чувствовала ни холода, ни сырости, ни ветра. Она со страхом следила за развернувшейся на ее глазах яростной схваткой. Фьора молилась о том, чтобы победа досталась тем, кто защищает правое дело…
Внезапно раздался крик агонии, заглушая взаимную брань, которой обменивались противники.
— Джованни! — раздался вопль Кампобассо.
На снег упало безжизненное тело, и он окрасился в красный цвет. Эстебан, который был вооружен гораздо легче своих товарищей, прыгнул на круп лошади своего противника и моментально перерезал ему горло. В то же самое время Филипп воспользовался оплошностью Кампобассо, который смотрел на сына, и топором нанес ему страшный удар, раскроивший шлем, и ранил неаполитанца в голову… но тот остался в седле. Увидев это, Анджело, кое-как отбившись от ударов Мортимера, схватил лошадь отца за повод и потащил ее в сторону:
— Отец, бежим!
И оба всадника исчезли в снежном вихре.
Филипп уже снял свой шлем и бежал к жене.
— Моя любовь! Он не ранил тебя?
— Нет… О, Филипп… Я уже потеряла надежду тебя увидеть! Я думала…
Но он заставил ее замолчать страстным поцелуем, так крепко прижав ее к своей одетой железом груди, что она застонала.
— Вы ее раздавите, — заметил Мортимер, — и всем будет очень жаль. Дайте ей немного пожить!
Филипп освободил Фьору из объятий и расхохотался:
— Ты прав, друг мой, но от большого счастья люди сходят с ума. Я доверяю мою жену вам: берегите ее!
— Филипп! — позвала Фьора, когда увидела, что муж снова вдевает ногу в стремя. — Ты ведь не оставишь меня?
Она бросилась к нему, но его улыбка уже исчезла.
— Так надо, Фьора! Там идет бой, и мой принц может не увидеть завтрашнего дня. Мне надо к нему! Спасибо вам, друзья, и спасибо монсеньору Рене, который, как настоящий рыцарь, позволил мне присоединиться к своим, как только стало известно, что моя жена в безопасности!
— Филипп! — надрывно звала Фьора. — Вернись!
Тебя могут убить!
— Я надеюсь, что нет, потому что я тебя люблю!
Он ударил лошадь сразу обеими шпорами и быстро скрылся; Фьора бросилась было за ним вслед, однако Мортимер схватил ее и силой заставил остановиться.