Сьюзен Филлипс - Невеста Коупленда
В экипаже она хранила молчание в течение всей недолгой поездки до дома. Непроизнесенные слова рвались наружу, но она сдерживалась в ожидании момента, когда кучер не сможет их услышать. Куин даже не взглянул в ее сторону. Наконец они остались одни в тускло освещенном фойе особняка на Нортридж Сквер. Стоило Куину закрыть входную дверь, как Ноэль дала волю гневу.
— Как ты посмел так унизить меня!
— Не трогай меня сегодня, — он бросил на нее мрачный взгляд. — Будь ты поумнее, так убралась бы с моих глаз.
— Я исчезну с твоих глаз, безусловно, но прежде выскажу все, что думаю о твоих манерах!
— Предупреждаю тебя, Высочество…
— Это я предупреждаю тебя! Ты самовлюбленный, эгоистичный, заносчивый ублюдок!
— А ты дешевая маленькая кокетливая дрянь!
И тут Ноэль ему врезала. Она размахнулась и со всей силы всадила кулак ему в челюсть. Куин должен был предвидеть. В других обстоятельствах он бы уклонился. Но непривычная ревность, весь вечер выгрызавшая его изнутри как червь, притупила его рефлексы, и он принял полную силу ее удара.
Ноэль втянула воздух, осознав глупость своего поступка. Господи Боже, он же убьет ее! Задрав юбки над икрами, подгоняемая страхом, она взбежала по лестнице.
И оказалась в ловушке. Она не различала, стучит ли это ее сердце или его шаги за спиной. Мысли мельтешили. Ключ? Ключ от спальни в замке? Она преодолела последнюю ступеньку, пролетела коридор; тело ощущало его присутствие позади, и в отчаянном рывке она бросилась к двери. Когда ручка поддалась под рукой, это показалось чудом. Она заскочила внутрь и навалилась на дверь. Щеколда вошла в пазы. Она потянулась к ключу и начала вращать его…
Дверь распахнулась от удара невероятной силы, сбив Ноэль с ног. Пол под ней сотрясся, когда тяжелая дубовая плита с грохотом захлопнулась. Лежа на темном ковре в атласном ворохе, она услышала поворот ключа в замке. Раздался всхлип — жалобный, как у ребенка. С отстраненным любопытством она задумалась, кто еще в комнате, кроме них, и вдруг осознала, что это хныканье вырвалось из ее горла.
Куин смутно маячил над ней, видимая рука была сжата в кулак.
— Ты понимаешь, что заплатишь за это единственным образом.
Глядя ей в глаза, муж поднял руки к лацканам, медленно стянул вечерний сюртук и швырнул его на ближайший стул, не меняя позы. Затем начал расстегивать жилет, скользя от одной черной блестящей пуговки к другой. Без единого лишнего движения. Каждое его действие было продумано, неторопливо и наполнено нарочитой угрозой. Он дернул узел белого шейного платка.
— Я несколько недель держался на расстоянии от тебя. Оплачивал твои счета и позволял жить, как тебе угодно. Недавно я спросил себя, а почему? И знаешь, Высочество, не смог найти убедительный ответ.
Ноэль зачарованно наблюдала, как неторопливо распахнулась его рубашка, обнажая мощную мускулистую грудь, так запомнившуюся ей. И только когда его руки опустились к поясу брюк, она вырвалась из ступора. С криком Ноэль вскочила на ноги и бросилась к выходу, но его рука взметнулась и обвила ее, словно хлыст.
— О, нет, даже не думай! Я с тобой еще не закончил.
Он сорвал с нее плащ, подхватил и бесцеремонно бросил на кровать. Ноэль взвизгнула от боли, угодив локтем в деревянную голову дракона, но Куин проигнорировал ее вопль. Рухнув рядом с ней, он схватил Ноэль за хрупкие плечики, перевернул на живот, затем придавил коленом талию.
— Раз одежда оплачена мной, будь я проклят, если порву!
Только аккуратно расстегнув каждый крючок, Куин стянул атласное платье с отбивающегося тела. Однако его терпение вскоре иссякло, и, когда дело дошло до нижних юбок, они быстро превратились в груду тряпья на полу.
Жена лежала перед ним на спине, и лишь тонкая сорочка прикрывала наготу. В пылу борьбы за одежду, волосы рассыпались и теперь струились вокруг нее, словно заиндевевшие от зимнего лунного света, льющегося в окно.
С минуту Куин разглядывал женщину. Было что-то необычное в ее облике. Это настораживало. В следующее мгновение он понял, в чем дело. Прекрасные сверкающие глаза полны гнева и отвращения, но в них нет страха. Она ненавидит его, это очевидно, но, по-видимому, больше не боится.
С заинтересованность ученого, проверяющего гипотезу, Куин наклонился и охватил ее грудь под тонкой тканью. Она выплюнула злобное ругательство и принялась неистово брыкаться. Он тихо рассмеялся. Но все веселье сошло на нет с болезненным стоном, когда один из ударов пришелся на его пострадавшую челюсть.
С рычанием он обрушился на нее, используя тяжесть массивного тела, чтобы подавить сопротивление, и впился в ее губы поцелуем, в котором было больше агрессии, чем ласки, сминая ее уста твердыми губами, стремясь причинить боль. Ноэль боролась с мужем, царапая спину ногтями, выгибая тело в тщетной попытке скинуть его. Куин почувствовал первую дрожь ее паники, и необъяснимым образом его гнев исчез. Утратив страстное желание ранить, его губы утешали истерзанный рот Ноэль. И что-то неуловимо изменилось в ее реакции. Ладони все еще упирались в его плечи, пытаясь оттолкнуть, но медленно раскрывающиеся губы свидетельствовали о другом.
Он целовал ее виски, ушки, наслаждался стройностью шеи. Когда он вновь приник к ее рту, языку не пришлось прорываться с боем, его ждали. Теперь ее тело извивалось под ним в особенном ритме. Сексуальное чутье подсказывало Куину, что руки могут двигаться дальше, не встречая сопротивления, что ее груди жаждут, чтобы их ласкали пока нежные вершинки не заноют и не набухнут еще сильнее.
Ее отклик превратил его желание в одержимость, но он сдерживался, поглаживая ее руки и шею, прежде чем спустил лямки сорочки, целуя линию ключиц и плечи до того, как посягнул на груди. И когда оба остались обнаженными в потоке лунного света, он вслушивался в ее тело, улавливая малейшие сигналы. Затем его поцелуи двинулись от талии к низу живота, и, ощутив слабый боязливый трепет, Куин сменил губы пальцами и улыбнулся про себя, когда ее мышцы вновь расслабились.
Внезапно все изменилось. Он почувствовал несильный толчок в плечо, говорящий, что она не хочет, чтобы он нависал сверху. Осторожно сместившись, он лег на бок, лицом к Ноэль. На мгновение она притихла, а потом мягкая ручка потянулась к нему, и Куин, наконец, понял. Она желает потрогать его тело.
Вдох застрял у Куина в горле, когда неуверенные пальчики принялись исследовать его плечи и грудь. Хотя ее движения были робкими и неискушенными, Куин не мог припомнить, чтобы прикосновения женщины возбуждали его сильнее. С еле слышным стоном он опрокинулся на спину. Пальцы взъерошили волоски у него на груди и нашли сосок, твердый и плоский, в отличие от ее собственных. Он вздрогнул, и рука упорхнула. Убеждая себя лежать неподвижно, он ждал. Поколебавшись, Ноэль продолжила испытывать свою власть. Его дыхание ускорилось, когда поток ее волос, дразня, потек по его обнаженному телу. Ее рука проделала путь к его животу, пропутешествовала по плоской поверхности и нерешительно двинулась ниже. Он почувствовал ее трепет, и затем прикосновение к пульсирующей плоти. Содрогнувшись, она отдернула руку от мужского достоинства, и страх, что муж вновь подчинит ее своими настойчивыми ласками, сковал ее.
