Сьюзен Грейс - Невеста из Калькутты
– Вы прочитали об этом в дневнике Амелии?
– Не только. Увы, все это я видела собственными глазами. В ту ночь я уже легла в постель, как и все остальные слуги, но мне не спалось, и тогда я решила отправиться в кабинет за книгой – почитать на ночь, – и тут на лестнице послышалась возня. Все произошло так быстро, что барон даже вскрикнуть не успел, но когда я осторожно приоткрыла дверь кабинета, то увидела Амелию и Найджела. Они радовались, целовались и поздравляли друг друга с победой. Сатанинское зрелище. Правда, радость их оказалась недолгой.
– А почему? – спросила Рэнди.
– Потому что не Найджел оказался наследником барона. Титул и состояние перешли к сыну второго брата барона, служившему в колониях. Таким образом, Амелии не оставалось ничего другого, как только выйти замуж за герцога Мейдстоуна. С его помощью, точнее, с помощью его денег, она решила устроить будущее Найджела. Но мне кажется, что герцог раскусил ее, потому что он согласился лишь на то, чтобы устроить Найджелу офицерский чин и отослать его подальше. – Теперь слезы текли по лицу Эдит потоком. – Герцог всегда был так добр ко мне. Вскоре после того, как он женился на Амелии, его светлость отпустил меня на покой и назначил мне хорошую пенсию.
– И вы позволили ему жениться на этой ведьме Амелии? Не раскрыли ему глаза? – сердито спросила Рэнди.
– Что я могла ему сказать? Ведь в том, что Амелия стала такой, есть большая доля и моей вины, – всхлипнула Эдит. – Конечно, если бы я нарушила запрет викария и рассказала обо всем герцогу, все было бы совсем иначе, но я боялась, а помочь мне было некому.
Рэнди обняла вздрагивающие плечи Эдит, понимая, что если и можно кого-то винить в случившемся, так только общество с царящими в нем законами, а не эту слабую старую женщину. По большому счету, Эдит сама оказалась жертвой.
– Не сердитесь на меня, Эдит. И не надо плакать.
– Но я попыталась искупить свою вину, миледи, – прошептала Эдит, вытирая фартуком мокрое лицо. – В прошлом, году я написала герцогу письмо, в котором рассказала обо всем, что мне известно. Я полагаю, что после этого он сумел прочитать дневник Амелии и нашел в нем подтверждение моим словам.
– Он нашел ее дневник, вы в этом уверены?
– Да, – ответила Эдит. – Перед Рождеством герцог ответил мне и написал, что нашел дневник, но одних только записей в нем будет недостаточно для того, чтобы доказать вину Амелии и Найджела. Он умолял меня приехать в Лондон и подтвердить в суде все, что я видела и слышала той ночью. Я ответила согласием, но решила дожидаться суда не в Лондоне, где я могла случайно столкнуться с Амелией, а здесь, в Фавершеме. Теперь представьте мои чувства, когда в один прекрасный день я увидела на пороге Амелию собственной персоной! Она приехала в полночь и застала меня в таком виде, что решила, будто я слегка не в себе. Ну а я решила, что будет лучше не переубеждать ее. Иногда прикинуться слабоумной бывает только на пользу.
Эдит поднялась с кровати и снова отошла к шкафу.
– Не будем больше терять время, – сказала она. – Пары подходящих туфель для вас я не подберу, а те, в которых вас привезли, потерялись. Дам-ка я вам толстые шерстяные носки. Здесь недалеко, не успеете замерзнуть.
– Можешь не искать их, Эдит, – раздался от двери мужской голос. – Наша гостья никуда не уезжает, и ты тоже. Закрой шкаф и пересядь на стул.
– Но, Найджел, мальчик мой, ты не понимаешь…
Найджел вошел в комнату с двумя пистолетами в руках и направил один из них на Эдит.
– Я понимаю, что ты больше не заслуживаешь доверия, Эдит. Как ты могла пойти на такое предательство? – Он подошел вплотную к старой служанке и приставил пистолет к ее щеке. Лицо Найджела было перекошено от гнева. – Из-за тебя мы с Амелией могли лишиться всего, и за это ты заслуживаешь только одного – смерти.
Рэнди понимала, что со скованными ногами, с головой, затуманенной лауданумом, ей никогда не справиться с Найджелом, но не прийти на помощь Эдит она не могла. И она решила отвлечь его внимание на себя.
– Постыдитесь, лейтенант Рейнольдс, – сказала она, выпрямляясь на кровати. – Вы, молодой сильный мужчина, угрожаете оружием беззащитной старой женщине. Это позор для британского офицера. Неужели вы не можете найти для себя более подходящего соперника?
– Ну, давай, тронься с места, и я пущу пулю тебе в лоб, – сказал Найджел, отпуская Эдит и оборачиваясь к Рэнди. – Или, быть может, ты рассчитываешь на какие-нибудь фокусы, которым обучилась в своей проклятой Индии? Вставай, и я пристрелю тебя, а Амелии скажу, что ты пыталась бежать.
Рэнди закинула на кровать свои скованные кандалами ноги, улеглась и сложила на груди руки.
– Что ж, стреляй, Найджел, и пусть твоя сестра увидит, что ты убил меня вопреки ее приказу.
– Я не из тех, кому можно приказывать! – яростно прохрипел Найджел. – Мы с Амелией – равноправные партнеры в этом деле, и, если я решу, что лучше будет пристрелить вас с Эдит, я это сделаю.
В эту секунду в комнату вошла Амелия – полностью одетая, с зажженной лампой в руке.
– Какого черта ты здесь делаешь, Найджел? – недовольно спросила она. – Я же сказала, чтобы ты не трогал эту девку, по крайней мере до утра.
– Скажи спасибо, что я нарушил твой запрет, сестрица; – поджал свои тонкие губы Найджел. – Наша гостья собиралась бежать, а Эдит ей в этом помогала. Теперь-то ты не будешь возражать, если я докончу с ними обеими?
* * *Трое всадников, ведомые тигрицей, пробирались по заснеженной, освещенной светом полной луны дороге. За время долгого бега Зидра заметно устала, но тем не менее продолжала все так же упорно стремиться вперед.
– Где мы сейчас находимся, господин? – спросил Абу.
– На окраине Фавершема, – ответил Джеймс. – Если я не ошибаюсь, где-то здесь расположено фамильное поместье Амелии. Может быть, они держат Рэнди именно там.
Зидра внезапно сменила направление и потянула всех к ближайшему лесу. Здесь, за деревьями, Джеймс заметил в снегу разбитую, обгоревшую повозку. Передав поводок Зидры Ксавьеру, он спешился и пошел вперед, пробираясь через сугробы.
Подойдя к повозке, Джеймс опустился перед оторванной доской, на которой сохранились буквы, и воскликнул:
– Взгляни, что здесь написано, Абу, – «Рыбная лавка Мак-Джи». В этой повозке вывозили из дома пустые бочки. Теперь я не сомневаюсь, что Рэнди была спрятана именно в одной из них, – он выпрямился и осмотрелся вокруг. – А где же сами бочки?
– Вон они, – указал рукой Абу на торчащие из-под снега доски.
Они бросились к разбитым бочкам и в первой же из них обнаружили мертвое тело. Это был пожилой мужчина, задушенный белым шарфом, оставшимся у него на шее.
