Стефани Лоуренс - Любовь на краю света
Осознав, что старается завоевать расположение Элизы, будто страстный поклонник, Джереми неожиданно для себя самого не остановился, но продолжил эту захватывающую игру. Он находил в ней неизъяснимое удовольствие. Его охватило желание покорить свою даму, вскружить ей голову, позабавить ее, поразить. И ему это удавалось.
Элиза отвечала открыто и свободно, без всякого жеманства. Глаза ее смеялись, лицо светилось радостью. Дойдя до озера, гуляющая пара побрела вдоль берега под склоненными ветвями ив, медленно удаляясь от дома.
Элиза чувствовала себя околдованной, завороженной. Взяв Джереми под руку и шагая рядом с ним, она принялась расспрашивать его о дядюшке Хамфри, попросила описать дом, в котором они жили с дядей. Джереми подробно обо всем рассказал, не упустив ни единой мелочи. И все же Элиза заметила весьма существенный пробел в его повествовании. Она удивленно подняла брови.
— А как же библиотека?
Джереми вздрогнул, лицо его скривилось.
— На самом деле их две. Я превратил бывшую оранжерею в гостиную, а из гостиной сделал себе кабинет.
Элиза быстро спросила:
— Так ваша новая гостиная выходит теперь окнами в сад?
Джереми настороженно кивнул.
Элиза улыбнулась, прижавшись к его плечу.
— Знаете, теперь это необычайно модно.
— Правда? — Джереми недоверчиво нахмурился. — Вы это только что выдумали?
Элиза рассмеялась, качая головой:
— Нет, правда. Об этом пишут во всех дамских журналах. Это последнее веяние моды.
— Хм. — У Джереми просветлело лицо. — Что ж, выходит, мы с дядей опередили свое время. Не забыть бы рассказать об этом Хамфри.
— Наверное, он будет горд.
— Не сомневаюсь.
Они продолжали обмениваться шутливыми замечаниями, добродушно подтрунивая друг над другом, но не теряя потаенной нити разговора, значимой для них обоих. От Элизы не укрылось, что Джереми избрал форму легкой, непринужденной беседы, чтобы рассказать о себе и узнать как можно больше о ней.
Спасаясь от преследований лэрда и его наемника, они многое не успели поведать друг другу.
Джереми не было нужды раскрываться перед Элизой, описывая свою жизнь, подробно останавливаясь на незаметных, но важных мелочах, составлявших ее суть.
Элиза вовсе не требовала от него подобной откровенности, как не ждала, что он проявит интерес к ее прошлому. И все же он с жадностью расспрашивал о ее жизни. Его интерес был искренним, неподдельным. То был интерес ученого, поглощенного исследованием необъяснимой загадки. Оказавшись объектом столь пристального внимания, Элиза почувствовала непривычное волнение. Никогда прежде она не испытывала такого захватывающего ощущения.
Зная, что Джереми ведет замкнутую жизнь ученого вдали от светских развлечений, Элиза не ожидала, что он станет ухаживать за ней, пытаясь понравиться. Его неожиданная галантность покорила ее.
Обойдя вокруг озера, они направились к замку. Глядя на увенчанную башенками крепость, Джереми вздохнул:
— Должен признаться, мне ничего не известно о помолвках. Понятия не имею, что от нас требуется. Это делается прилюдно или наедине? — Он покосился на Элизу. — Вы не знаете?
Элиза посмотрела ему в глаза.
Итак, Джереми перешел от абстрактных рассуждений к действиям, тем же легким, непринужденным тоном заговорив о вопросах, требовавших разрешения.
— Я кое-что знаю, — проговорила она. — Вначале помещают объявление в «Газетт». Существует расхожая формулировка.
— А потом?
Элиза тяжело вздохнула, словно ей не хватало воздуха.
— Это во многом зависит от того, что мы решим, какой путь выберем.
Джереми недоуменно нахмурился, и Элизе пришлось объяснить:
— Наше поведение после выхода объявления в «Газетт» послужит своего рода сигналом обществу… покажет, на чем будет основан наш брак. — Справившись с волнением, она продолжила спокойным, будничным тоном: — В обстоятельствах, подобных нашим, все обычно ожидают, что за объявлением в «Газетт» последует тихая свадьба в узком кругу семьи и близких друзей.
— А-а, — протянул Джереми и, подняв голову, принялся рассматривать зубцы на стене башни.
Не видя его лица, его глаз, Элиза не могла угадать, о чем он думает. И все же она должна была знать. Слишком многое от этого зависело. Когда-то они решили не задумываться о мнении света и предоставить событиям идти своим чередом. Теперь настало время принять решение.
Станет ли их союз браком по любви? Сумеют ли они воспользоваться драгоценным даром судьбы или упустят свое счастье? Отступят, предпочтя безопасное соглашение, предписанное законами высшего общества?
Откажутся от истинного чувства?
— Нам придется на что-то решиться, сделать выбор, — произнесла Элиза, тщетно пытаясь поймать взгляд Джереми.
— Да, я понимаю, — отозвался он, глядя в сторону.
Лицо его казалось отрешенным, едва ли не хмурым, словно он обдумывал вопрос, требующий внимательного анализа.
И не был уверен в ответе.
Элизу одолевало искушение подстегнуть его, но… возможно, Джереми требовалось разобраться в своих чувствах. Должно быть, он еще не решил, какой выбрать путь. Жены братьев и кузенов Элизы часто говорили, что мужчины неохотно принимают решения, когда речь заходит о чувствах. Хотя Джереми и ученый, он как-никак мужчина.
Быть может, следовало дать ему время все обдумать и вынести вердикт, а лишь потом высказаться самой.
На память Элизе пришли слова Анджелики, но она отмахнулась от них. Элиза не собиралась отказываться от своей мечты. Она знала, чего хочет, и готова была добиваться цели, однако она могла получить желаемое, лишь если Джереми хотел того же.
Они подошли к замку.
Джереми распахнул дверь перед Элизой и следом за ней вошел в холл.
— Скажите, каким было самое необычное, самое причудливое объявление о помолвке из всех, что вам доводилось читать?
Вопрос застал Элизу врасплох.
— Необычное? — После короткого раздумья она покачала головой: — Не помню, чтобы мне когда-нибудь попадалось что-то оригинальное.
— Нет? Что-нибудь вроде «Лорд и леди Хиггинботем с огромным облегчением объявляют о помолвке своей пятой дочери Присциллы с мистером Кортни»… или «Мистер и миссис Фоксглав, не помня себя от восторга, спешат объявить о предстоящем обручении своей старшей дочери Миллисент с виконтом Снарингом»?
Элиза весело рассмеялась:
— Никаких упоминаний об облегчении, а тем более о восторге, как бы ни обстояли дела в действительности.
Джереми хмыкнул:
— Думаю, нам следует выдумать нечто особое. По крайней мере, стоит попытаться. Когда еще выпадет такой случай?
