Катриона Флинт - Утраченное сокровище
— Вернемся к вопросу оплаты. Будет вполне справедливо, если часть обещанного мне гонорара я получу авансом, — закончила разговор Молли.
Через час она была готова к отъезду. Вещи сложены, счет за проживание уже оплачен. На ней теперь было скромное серое дорожное платье — богини Афродиты больше не существовало. Ее ожидал небольшой домик, снятый братьями Роквеллами. Она заглянула в свою сумочку: ее не устраивала моральная сторона дела, но припрятанная кучка купюр дарует спасение. О, ужас! Артур перед тем, как сбежать, ограбил ее, вытащив из потайного карманчика все деньги, которые ей с таким трудом удалось скопить.
«Проклятье! Чертов ублюдок! Когда-нибудь я найду тебя и разобью твою мерзкую башку!»
Что же оставалось? Только уповать, что эта новая роль ей удастся. «Вперед — за наследством!»
В дверь постучали. Пришел коридорный забрать ее вещи.
— Вы готовы, мадам?
— Да, я ко всему готова, — и Молли, гордо подняв голову, покинула номер «Паласа».
Глава 3
Сэмпсон Левин восседал в кожаном кресле, вытянув ноги. Его мысли витали вокруг большого листа бумаги, лежавшего на столе. Это была афиша премьеры постановки комедии «Богиня любви» — причины вчерашнего пожара в театре «Мажестик». Постановка могла принести ей славу. Афишами был завешан весь город — на стенах, рекламных будках, деревьях… Вчера они были глашатаями победы, сегодня — свидетелями поражения.
Сэмпсон грустно помотал головой. «Прелестная женщина! Ее карьера погибла в огне…» А ведь у него были связаны такие заманчивые планы насчет нее…
Задумав что-то, он уже не отступал. В обед он заезжал в «Палас», но гостиничный клерк сказал, что актриса уже расплатилась и съехала. По счету платил высокий, хорошо одетый господин. За небольшую мзду он выудил все интересовавшие его детали отъезда актрисы…
Дверь с тяжелой металлической монограммой резко распахнулась, в кабинет, отстранив помощника Дженкинса, ворвался Уинслоу Форчун.
— Сэмпсон, когда же вы дадите мне ответ? Вы нашли женщину, которую я искал?
— Не все сразу, уважаемый, не все сразу!
Дженкинс бесшумно притворил дверь в кабинет, оставив адвоката наедине с клиентом. Сэмпсон отметил про себя, что Уинслоу одет в тот же мятый костюм, галстук небрежно повязан. «Интересно, как часто он меняет костюм?» Сам адвокат одевался у лучшего портного в городе и, разумеется, самого дорогого. Уинслоу же даже не удосужился отдать в гостинице свой костюм почистить и отгладить.
— Отличный день, Уинслоу! Присаживайтесь.
— Ужасный день! Я лучше постою.
— Как вам будет угодно, — Сэмпсон указал на афишу.
— Я только что разговаривал с редактором «Дейли ньюс», — сказал Уинслоу, разглядывая афишу. — Никто так и не откликнулся на наше объявление об учительнице. Никто!
— Я знаю, — спокойно ответил Сэмпсон, иронично поглядывая на этого медведя, случайно забредшего в приличный дом.
— Но почему!
— По многим причинам. Главная — не многие согласятся ехать в глушь, в преддверии зимы. Вы ведь наверняка уже искали добровольцев в Обурне, Плейсвилле, Джорджтауне?
— И еще в Сакраменто, Мейерсе, Коломе, Килей и других местах. Разве в Калифорнии не осталось учителей? Они что — перевелись, черт возьми?
— Никто не захочет работать у черта на куличках вдали от любого города. Такая перспектива отпугнет любого. За последние три года я послал к вам восемь женщин-учительниц, и все они сбежали.
— Две остались и вышли замуж, — возразил Уинслоу.
— Но остальные шесть не смогли этого сделать, — парировал Сэмпсон. — И что особенно плохо, они даже не доработали до конца семестра. Последнюю учительницу до сих пор разыскивают, но никто о ней ничего даже не слышал.
— Знаю, я нанимал людей, чтобы нашли ее, и… ничего. Конечно, она сбежала с ухажером. Другого объяснения я не вижу. Сэмпсон, если я не найду другую учительницу, мои люди бросят работу и увезут куда-нибудь свои семьи. Я уже потерял нескольких специалистов и плюс к тому же — я теряю свою репутацию. Я обещал им и не держу своего слова! — Уинслоу плюхнулся в кожаное кресло с высокой спинкой. — Я обещал своим рабочим, что построю школу в поселке для их детей. И сдержу свое слово. Мне нужен хоть кто-нибудь, чтобы воспитывать и учить детей.
Уинслоу был расстроен и тих. Сэмпсон наблюдал с любопытством за метаморфозой в поведении клиента и друга. Такое уже случалось не раз с тех пор, как он взялся вести это дело о наследстве. Эгоизм дедушки, мечтавшего попасть в книги по истории, сгубил молодость его внука. Стремление Уинслоу выполнить завещанное превратилось в манию. Собственные мечты и желания Уинслоу отступили на второй план, даже любовь побоку. Его невеста отказалась от помолвки, не желая ехать с ним в глушь. Он отпустил девушку, и она вышла замуж за одного банкира из Окленда.
Скоро кончатся пять лет, оговоренные в завещании, и вопрос о наследстве будет окончательно решен. Какая ноша упадет тогда с плеч Сэмпсона! С плеч Уинслоу тоже.
— Не так просто найти женщину на это место, Уинслоу. Где искать подходящую кандидатку?
— Я найму мужчину!
— Мужчина может заработать гораздо больше на другой работе…
— А я и буду платить ему больше.
— Черт возьми? В городе поговаривают, что последнюю учительницу разбудили среди ночи и швырнули в реку!
— Кто распускает такие слухи?
— Мне сказал об этом редактор «Дейли ньюс» вчера утром. А вам он не говорил?
— Нет, у него кишка тонка, заявить мне такое прямо в лицо!
— Думаю, вы правы, но сказал, что этот слух бродит по городу уже больше месяца.
— Агата Пауэл еще месяц назад работала в школе. Я знаю, откуда идет эта вонь, Сэмпсон!
— Ты, конечно, думаешь, что обедню испортили братья Роквеллы?
Уинслоу кивнул в ответ. Он уже давно подозревает, что именно Роквеллы создали проблему с учительницей. Подобные методы вполне вписываются в их понимание «цивилизованных» методов борьбы за наследство. Они перекупали лесорубов, суля им более высокие доходы в других местах, мешали отправке грузов, запугивали возможных покупателей его леса, подбивали сбежать учительниц… При этом Шелдон и Хэрлен в отличие от других мерзавцев, предпочитали делать грязную работу чужими руками.
— И это мои единственные родственники! Как бы я хотел быть сиротой…
— Мы это можем устроить, — поддразнил его Сэмпсон. — В Сан-Франциско можно подкупить кого угодно, были бы деньги.
— Всех, кроме учительницы. Что касается этих двоих братцев, то я не позволю никому другому расправиться с ними, это удовольствие я приберегаю для себя, когда все кончится.
