Кэт Мартин - Грешные обещания
Со всевозрастающим волнением наблюдая за состязаниями, Элизабет отметила про себя, что виконт довольно красив, однако, по ее мнению, ему было далеко до Николаса Уорринга.
— Лорд Хардинг может и выиграть, — заметила тетя Софи. — Нужно было нам с тобой все-таки держать пари.
Элизабет промолчала: она слишком волновалась, чтобы вести светские беседы. Впереди был виден первый поворот. Лошади прошли его почти ноздря в ноздрю. Хардинг, который шел по внутреннему кругу, сумел вырваться вперед, однако Рейвенуорт нагнал и обошел на прямой. На втором повороте инициативой снова завладел Хардинг, и Элизабет от волнения прикусила нижнюю губу. На прямой виконт по-прежнему шел впереди, однако видно было, что его лошади начинают уставать.
К тому времени как лошади домчались до третьего поворота, взметая из-под копыт тучи грязи, сердце Элизабет так и норовило выпрыгнуть у нее из груди. Хардинг все еще шел впереди, однако лошади его скакали все медленнее, и граф уже нагонял его.
— Ну же, быстрее! — шептала Элизабет. — Ты должен выиграть! Ты можешь это сделать!
Прошли четвертый поворот. Хардинг снова впереди. Граф привстал с сиденья. Сигару он уже давно выбросил. Николас правил лошадьми с такой ловкостью, какой Элизабет от него не ожидала. Проезжая мимо, он обернулся в ее сторону, и на мгновение их взгляды встретились. Что уж граф там углядел — неизвестно, однако он стегнул лошадей изо всех сил, крикнул что-то, чего Элизабет не разобрала, и, вырвавшись вперед, первым пересек финишную черту.
Зрители восторженно закричали, зааплодировали, и Элизабет радостно рассмеялась.
Тетя Софи тоже захлопала в ладоши, приговаривая:
— Я же тебе говорила, что он выиграет!
Элизабет, улыбаясь, замахала графу рукой, однако улыбка медленно сползла с ее лица, а рука застыла в воздухе, когда она заметила, что граф уже в толпе своих малоприятных друзей.
— Да, — сказала она тете, — именно это вы и говорили.
Как же ей хотелось тоже подойти к графу, поздравить его с победой, разделить с ним минуты триумфа! И от того, что она не может этого сделать, радость, которую Элизабет испытывала, померкла.
— Нам пора, — сказала она тетушке, однако перед уходом не смогла удержаться, чтобы не бросить на Рейвенуорта последний взгляд.
Каково же было удивление Элизабет, когда она заметила, что и он на нее смотрит! На мгновение взгляды их встретились. «Я выиграл эту скачку для вас», — прочитала Элизабет в глазах графа. «Быть этого не может, все-то ты себе придумываешь», — одернула себя Элизабет, однако это прозвучало не очень-то убедительно. Элизабет отвернулась, а когда снова взглянула на графа, он уже улыбался женщине в серебристо-голубом платье, актрисе по имени Джилли Пейн. Виконт сунул Николасу в руку стакан с джином и принялся энергично хлопать его по спине, поздравляя с победой, однако Элизабет сильно сомневалась в его искренности. По тому, как лорд Хардинг недовольно кривил губы, было видно, что он намеревался выиграть и сильно переживает из-за своего проигрыша.
Подняв стакан, Рейвенуорт одним махом осушил его, и Элизабет отвернулась, помрачнев еще больше.
Из груди ее вырвался вздох. Граф неисправим, но было в нем нечто чрезвычайно притягательное. Если бы ее отец хоть на мгновение мог представить себе, что судьба его дочери окажется в руках такого повесы, он бы ни за что на свете не отдал бы ее на попечение своего доброго друга, третьего графа Рейвенуорта.
Но как это ни странно, с тех пор как Элизабет оказалась в Рейвенуорт-Холле, под защитой Николаса Уорринга, она впервые за долгое время чувствовала себя в полной безопасности.
— А этот лорд Рейвенуорт… в нем действительно что-то есть, — хмыкнув, тихонько проговорила тетя Софи.
— Это уж точно, — согласилась Элизабет и вновь посмотрела на победителя состязаний.
На его лице сияла самодовольная улыбка, а очаровательная Джилли Пейн награждала его за победу поцелуем. Элизабет почувствовала, как сердце больно сжалось в груди. Не обращая внимания эту боль, она взяла тетушку под руку и направилась к дому.
Глава 3
Гости Ника все еще спали. Они и в обычные дни редко поднимались раньше полудня, а уж сегодня, после состязания, завершившегося его победой и обильным возлиянием по этому поводу, наверняка проспят еще дольше.
В отличие от своих гостей Ник никогда не спал допоздна. Отвык. Слишком много лет ему приходилось вставать до рассвета. И каждый день он занимался тяжелым трудом. Даже сейчас, когда годы эти канули в Лету, стоило первым солнечным лучам коснуться земли, как Ник просыпался и понимал, что сна нет ни в одном глазу.
Вот и сегодня утром, хотя его владения еще окутывал густой туман, а голова немилосердно трещала с похмелья, Ник уже позавтракал и поскакал проведать одного из своих арендаторов, Колина Риза, жена которого со дня на день должна была родить.
Он несколько минут назад вернулся домой и, поставив лошадь в стойло, вышел из конюшни на солнышко, которое только-только начало проглядывать сквозь туман, как вдруг заметил Элизабет Вулкот. Девушка стояла у кузницы — низенького каменного строения, расположенного через дорогу. Любопытство заставило Ника подойти поближе. Сайлас Маккенн, кузнец, кивал своей большой косматой головой в ответ на слова Элизабет.
Ник подошел к ним и остановился прямо рядом с тяжелой дубовой дверью, однако Элизабет с Сайласом настолько увлеклись разговором, что не замечали его.
— Спасибо вам большое, мистер Маккенн, — говорила Элизабет. — Вчера я увидела в саду такую очаровательную славку, Быть может, с вашей помощью мне удастся сделать так, чтобы она прилетела снова.
Гигант ирландец вспыхнул от удовольствия.
— Славку, говорите? — Он ухмыльнулся. — Ну надо же! И как это вы умеете разбираться в птицах? Ну конечно, мисс Вулкот, я с превеликим удовольствием смастерю для нее кормушку.
Элизабет повернулась, собираясь уйти, и только тогда заметила Ника, который стоял, небрежно прислонившись к стене. Щеки девушки покрыл легкий румянец.
— Надеюсь, вы не станете возражать, милорд. Я спросила мистера Маккенна, не найдется ли у него времени, чтобы изготовить мне кормушку для птиц. Я бы повесила ее за окно моей спальни. Мне так нравится наблюдать за птичками, хотя приходится быть очень осторожной, чтобы их не спугнуть.
Ник выпрямился.
— Думаю, вы в них хорошо разбираетесь. Наверное, знаете, как каждую из них звать-величать.
— Ну не всех, но очень многих. Я люблю птиц.
Ник улыбнулся. Надо же, Элизабет опять его удивила! Оказывается, в ней еще столько неведомых ему черт! Интересно, сколько ему потребуется времени, чтобы как следует узнать ее?
