Елена Арсеньева - Разбитое сердце Матильды Кшесинской
– Вы привезли мне подарок? – Маля чуть не запищала от восторга. – Где же он?!
Макферсон достал из кармана пиджака небольшой сверток в шелковой бумаге.
– Что это?
– Возьмите и посмотрите.
Бросив на англичанина лучистый взгляд, Маля развернула пакетик и ахнула в неподдельном восторге. Это было прелестное портмоне из слоновой кости с незабудками – подарок очень изысканный и вполне подходящий для барышни ее возраста.
– Ах! – воскликнула Маля. – Как красиво! Не знаю, как вас благодарить! Вы просто чудо!
– Дайте мне поцеловать вам руку, – выдохнул Макферсон. – Это будет прекрасная благодарность.
Маля протянула ему руку. Он едва коснулся пальцев дрожащими губами, потом повернул кисть вверх ладонью, словно намереваясь поцеловать и ее, как вдруг с его лба сорвалась капелька пота и упала на ладонь.
Маля хихикнула, а Макферсон остолбенел:
– Простите, о, простите!
– Ничего страшного, – улыбнулась Маля и слизнула капельку. – Вот, смотрите, уже ничего и…
Она хотела сказать «нету», но не успела: Макферсон издал невнятное восклицание и кинулся к ней. Схватил в объятия и крепко поцеловал в губы.
От изумления Маля замерла в его руках. Новые ощущения были ошеломлющие. Так вот что такое: целоваться! Это вовсе не то, что она однажды позволила своему училищному партнеру Николаше Легату. Тот просто прижался сомкнутым ртом к ее рту. А Макферсон трогает ее губы своими, играет с ними, ласкает… Кроме того, Николаша Легат только пытался обнять Малю за плечи, а Макферсон водит рукой по ее груди… Она вышла в лес без корсета – она всегда ходила в лес без корсета, вот еще, а такую-то жару! – и он мучительно застонал, касаясь ее сосков. Маля прерывисто вздохнула, обняла его за шею и принялась подражать игре его губ. Голова начала кружиться… показалось, что земля покачнулась… солнце ударило в глаза… не тотчас она сообразила, что лежит на траве, а Макферсон навис над ней и, упираясь одной рукой в землю, пытается развязать многострадальный шнурок ее декольте.
Маля опомнилась. А вдруг кто-то увидит их здесь? Порой ей приходилось сталкиваться в лесочке с крестьянскими ребятишками и детьми дачников. Какой скандал разразится, если кто-то узнает, что любимая дочь Феликса Кшесинского, одна из самых обещающих балерин театрального училища, валялась на траве, как простолюдинка, без корсета, позволяя какому-то англичанину тискать и целовать себя!
Она с силой оттолкнула Макферсона, так что он чуть не упал на спину, и вскочила.
– Я знаю! – крикнула она запальчиво, от волнения неправильно спрягая французские глаголы. – Вы думаете, что все балерины доступны! Уж не вознамерились ли вы бросить мне палку?
Макферсон вытаращил глаза и огляделся, словно искал где-то рядом палку, которую он намеревался бросить. Мале стало смешно, и страх прошел.
– Нам пора, мистер Макферсон. Наверное, мисс Алиса уже проснулась…
У него сделалось такое потерянное лицо, что Мале стало его жаль. Да он ведь сейчас заплачет, бедный!
– Посмотрите, прошу вас, не набились ли травинки мне в волосы, – ласково сказала она, взглядывая исподлобья.
Макферсон коснулся дрожащими руками ее пышной, распушившейся косы, которую она не успела переплести утром.
– Маля… – выдохнул он. – Что вы со мной делаете! Алиса – дочь моего начальника, он обещал мне протекцию по службе… Я должен сделаться помощником атташе. Но сейчас я чувствую, что все мои карьерные соображения ничего не значат! Я готов бросить все, все: посольство, невесту, Англию… Вы меня погубите!
Маля отпрянула. Он упрекает ее? Мужчина упрекает женщину?
– Что вы, мистер Макферсон, – сказала она чопорно. – У меня и в мыслях не было губить вашу карьеру или ваше семейное счастье. Прошу вас, давайте скорей вернемся, чтобы у мисс Алисы не было оснований нажаловаться отцу.
– Маля, простите меня! – простонал Макферсон, но девушка уже бросилась в рощу:
– Не отставайте! И не забудьте надеть пиджак! И жилет! А то мисс Алиса невесть что подумает!
Ей было грустно, смешно, противно – все разом. Она сама не понимала, то ли она насмеялась над Макферсоном, то ли он над ней, то ли она отвергла, то ли отвергли ее, то ли ее надежды обмануты, то ли она обвела Макферсона вокруг пальца. Спустя несколько минут, уже когда показались крыши дома, она окончательно поняла, что Макферсон ей не нужен. Она добилась, чего хотела, – на минуточку свела его с ума. Теперь ему будет тошно даже смотреть на его сухоребрую Алису!
Но именно Алиса была первой, кого они встретили, войдя в калитку и оказавшись во дворе. Подбирая юбки так высоко, что стали видны ее тонкие лодыжки, – Маля с удовольствием обнаружила, что они кривоваты, – она бежала к калитке.
– Где вы были, Алан? – закричала она.
Даже при своем не слишком хорошем английском Маля оказалась способна понять эти слова и робкий ответ Макферсона:
– Мы были в лесу. Мы собирали грибы.
– Это неправда! – закричала Алиса, и ее глаза наполнились слезами. Она сорвала пенсне и сердито смахнула слезы: – Вы валялись на траве! Вы делали какие-то неприличные вещи! Вы… вы изменник, Алан! Я все скажу отцу!
– Успокойтесь, мисс Алиса, – надменно сказала неизвестно откуда взявшаяся Юлия. – Летом в лесу с утра всегда роса. Помните, Маля говорила об этом еще вчера? Если бы они, как вы говорите, валялись на траве, они были бы мокрые. Так что поосторожней говорите гадости о моей сестре! Вы гостья папеньки, и только это удерживает меня от того, чтобы указать вам на дверь!
– Роса, роса! – уже почти плача, воскликнула Алиса. – Ну ладно, они не мокрые, это правда! Но где же грибы? Если они не принесли грибов, то чем они занимались?
Маля чуть не ахнула. Она так спешила убежать с поляны, что совсем забыла про свою корзинку! Теперь Алиса от них не отстанет…
– Вот грибы, – раздался тихий голос Макферсона, и девушки изумленно обернулись к нему. Он держал в охапке полное доверху лукошко Мали. Она и не заметила, когда молодой англичанин его подобрал.
И как он успел на ходу, с лукошком в одной руке, умудриться надеть и жилет, и пиджак, да еще и застегнуться на все пуговицы?! Просто чудеса.
Алиса на глазах успокаивалась и даже начала улыбаться.
– Алан, – сказала она, все еще шмыгая носом, – вы помните, отец просил нас не задерживаться и вернуться сегодня. Я уже собрала свой саквояж. Прошу и вас сделать это.
– Хорошо, – покорно вздохнул Макферсон и, передав Мале корзинку и бросив на девушку последний тоскливый взгляд, побрел к дому.
– Мистер Алан! – окликнула его Маля.
Ах, как стремительно он обернулся! Какой надеждой сверкнули его глаза!
