Барбара Картленд - Где же ты, любовь?
— Сборище тупиц, — проворчал сэр Норман.
— А вы его слышали, дядя Норман? — спросила Синтия.
— Мне есть чем занять время. Между прочим, Майкл Филдинг приглашен к нам сегодня вечером на ужин. Вот это правильный подход — заставлять Членов парламента приходить к нам. Почему это мы должны ходить к ним?
Синтия засмеялась. О ненависти сэра Нормана Болтиса к политикам было давно всем известно. Ее причиной стал отказ, который он много лет назад получил от выборного комитета, когда выдвинул себя в кандидаты от мелчестерского округа.
— Так мистер Филдинг придет к вам? — быстро перепросила она.
— Да, дорогая, на ужин, — ответила мисс Хелен. — Я пригласила его, когда Норман сказал, что назначил ему встречу сегодня вечером.
Синтия удивленно посмотрела на мисс Хелен. Это было так не похоже на нее — брать на себя какую бы то ни было инициативу.
— И он принял приглашение?
— Сказал, что с удовольствием приедет, если не случится ничего неожиданного, — ответила мисс Хелен. — А ты, Норман, постарайся не грубить ему. И для Синтии будет очень приятно поговорить с молодым человеком…
— Она приехала сюда не затем, чтобы знакомиться с молодыми людьми, — отрезал сэр Норман. — Этого ей и в Лондоне хватает. Но мы, по крайней мере, узнаем, что это за парень. Если я буду с ним нелюбезен, то он начнет мне мешать, а я этого не желаю.
Наступила неловкая пауза. Затем мисс Хелен тихонько сказала:
— Ну, лично мне кажется, что Майкл Филдинг очень привлекателен. Тебе он понравится, Синтия, я знаю. А я просто в восторге от того, что он придет к нам сегодня вечером.
— Я тоже, — медленно произнесла Синтия.
Ее тон был совсем не восторженным, но мисс Хелен ничего не заметила.
Глава 4
Майкл открыл дверь небольшого коттеджа, который купил в Мелчестере.
Туги сумела превратить его в удобное место, где он мог бы жить, приезжая в свой избирательный округ.
Окно спальни выходило на пустырь, где утром раздавались лишь голоса детей, будившие тех, кто хотел бы еще поспать.
В доме все дышало покоем. Майкл постоял несколько секунд, представляя, как Туги взглянет на него и улыбнется, вставая ему навстречу.
— Добро пожаловать домой, дорогой, — сказала она. — Как идут дела?
— Очень хорошо.
В эту минуту в комнате появилась Мэри Ренкин.
— Привет, Мэри! Как ты? — добродушно улыбнулся Майкл.
Мэри была очень рада. Она теперь совершенно не походила на несчастную бродяжку, которую он подобрал возле реки.
— Расскажи нам обо всем, — настойчиво обратилась к нему Туги.
Майкл обнял ее за плечи и усадил в громадное кресло.
— Я чувствовал себя как новичок, которого в первый раз ведут в школу. У меня было предчувствие, что обязательно случится что-то ужасное. Мне хотелось закричать, чтобы ты забрала меня домой, как когда-то, помнишь, ты оставила меня в школе в первый раз.
— Чепуха! — воскликнула Туги. — Ты преувеличиваешь.
— Ну, может быть, немножко, — с улыбкой согласился Майкл. — Но парламент произвел на меня именно такое впечатление.
— А другие члены парламента были милы с вами? — робко спросила Мэри.
— Они были просто очаровательны, — ответил Майкл, улыбаясь ее наивному вопросу. — Дело в том, что я почувствовал себя на два-три дюйма выше, когда попал в Вестминстер. Я получил столько поздравлений, сколько никогда не ожидал получить.
— А вы поклонились спикеру? — снова спросила Мэри.
— Как можно грациознее, — со смехом ответил Майкл. — Как жалко, Туги, что там не было тебя. Мне так тебя не хватало!
— Я знаю, дорогой, но мне нужно было переделать столько дел.
— Да, я знаю, — сказал Майкл. — Может быть, нам не следовало затевать здесь ремонт?
— Это необходимо тебе, — ответила Туги. — А мне нужно скорее домой. Не могу представить, как там без меня мои детки.
— С ними все в порядке, — поспешил успокоить Майкл. — Я звонил мисс Смитерс.
— Это хорошо, — с облегчением вздохнула Туги.
— И я сказал ей, — продолжал Майкл, — что ты еще побудешь со мной.
— А она что тебе на это ответила? — спросила Туги.
— Я тебе не скажу, — ответил Майкл. — А то ты загордишься.
Он прошел через комнату и посмотрел, что печатает Мэри.
— Ты уже закончила? — спросил он.
— Нужна только ваша подпись, — ответила она.
Он взглянул на бумаги.
— «Майкл Филдинг, член парламента», — прочитал он вслух. — В первый раз в газетах появится мое имя с этим титулом.
— О, Майкл, это чудесное письмо! — порывисто произнесла Мэри.
— Ты так думаешь? — спросил Майкл.
— Просто чудесное, — повторила Мэри. — Но прежде чем мы поговорим о нем, расскажите о палате общин. Вы так нам ничего о ней и не рассказали.
— Ну хорошо.
Майкл присел на ручку кресла Туги и стал рассказывать о своих приключениях; о том, с кем он встречался, кого видел, и о том, как его представили в палате двум спонсорам.
Когда он закончил, Туги тихо сказала:
— Это только начало, дорогой. Я уверена, что ты сумеешь сделать что-нибудь стоящее.
— Если я сделаю что-нибудь стоящее, — ответил Майкл, — то исключительно благодаря тебе.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб. На какое-то время воцарилось молчание. Нарушила его Мэри:
— Майкл, обещайте, что когда-нибудь возьмете меня с собой, ладно? Я так хочу посмотреть на то, как вы произносите речь. Местные газеты цитировали вашу вчерашнюю речь дословно. Посмотрите только на заголовки: «Крестоносец в Вестминстере», «Молодой человек с правильными идеями и правильными идеалами».
Она протянула ему газеты, но Майкл отмахнулся:
— Не надо. Никогда не поверю в то, что печатают в газетах. Расскажи мне лучше, Туги, чем ты занималась.
— Навещала одного твоего старинного друга, ответила Туги. — Интересно, помнишь ли ты его? Это Билл Эванс.
— Билл Эванс! — повторил Майкл. — Конечно же я его помню. Он служил в моем подразделении в сорок третьем, а затем его уволили из авиации в запас по инвалидности. Он здесь?
— Да, здесь, — ответила Туги. — Живет в Мелчестере. Он очень беден и так несчастлив!
— Бедняга Билл! — покачал головой Майкл. — Я должен с ним повидаться. Где он?
— Я встретила его совершенно случайно, — ответила Туги, — и он не горит желанием видеться с кем бы то ни было.
— Думаю, меня он захочет увидеть, — сказал Майкл. — А что с ним случилось?
— Он совсем плох, — ответила Туги. — Живет в убогом, грязном домишке. Когда-то там была мастерская, но теперь в нем устроили квартирки для бедняков.
