Хизер Кэлмен - Вчерашние розы
«Вероятно, Джейк Парриш — отличный любовник?» — эта мысль глубоко волновала и смущала девушку.
Хелли сделала попытку вернуться к своей задаче и пробормотала:
— Сейчас я управлюсь с постелью, и вы там уютно расположетесь.
Но Сирена, казалось, не слышала ее. Она смотрела в дальний темный угол комнаты и беззвучно открывала и закрывала рот.
Со смертельно бледным лицом, прижавшаяся к спинке кресла, Сирена воплощала нескрываемый ужас. Хелли озадаченно проследила за направлением ее взгляда. Оказалось — всего лишь алая перчатка, едва ли способная вызвать такой испуг.
С умоляющим выражением на лице, похныкивая. Сирена замотала головой. Затем внезапно, заставив Хелли подпрыгнуть от неожиданности, провопила:
— Остановите его!
Сделав неверное движение, больная потеряла равновесие и упала с кресла на пол. Она лежала, свернувшись в комочек, и дрожала, прижимая руки к груди, однако вопли продолжались:
— Ради Бога! Не позволяйте ему снова бить меня! Теперь она выставила руки вперед, словно защищаясь от удара. Напуганная такими проявлениями ужаса, Хелли поспешила женщине на помощь. Она опустилась на колени и стала тихонько гладить ее по спине. Сирена дернулась словно от удара.
— Я так старалась ему угодить, так старалась. Но когда я не смогла… Боже правый! Он так противен, когда бьет меня? — Она забилась еще глубже, продолжая извиваться в ответ на воображаемое нападение. — Не давайте ему бить меня!
— Успокойтесь. Никто не собирается сделать вам больно, — пыталась убедить больную Хелли.
По щекам Сирены катились слезы, а сама она зажала уши, словно боролась с неприятным шумом:
— Ради Бога! Пусть он не говорит этих ужасных слов! Он знает, что я их не переношу!
Хелли чувствовала себя абсолютно беспомощной. «Боже, что сделали с этой беднягой? И кто?»
При всех его недостатках Джейк Парриш не казался человеком, способным плохо обращаться со своей женой. Весьма неохотно Хелли призналась себе, что была тронута его терпением — ведь он даже не повысил голоса, когда Сирена укусила его.
Хелли была в затруднении. Может быть, Джейк Парриш разыгрывал такую терпимость ради нее? По опыту она знала, что, насколько это касается мужей, они, ягнята на людях, очень часто оказываются наедине со своими женами волками.
Разве все в Филадельфии не восхищались Амбруазом Гардинером, преданным мужем и примерным отцом?! Хелли рано узнала, что внешность мужчины может быть обманчива, — ее отец был мастером притворяться и разыгрывать сцены. В волчьей стае он всегда был бы вожаком. Может быть, и Джейк Парриш тоже волк в овечьей шкуре?
Сирена встала на четвереньки и, уставившись на Хелли сквозь гриву своих волос диким, звериным взглядом, простонала:
— Я ведь говорила, что он не может получить удовлетворения, если я не плачу и не умоляю. Он стыдит меня, если не может…
Она разрыдалась, Хелли попыталась поднять ее.
— Сирена! Со мной ты в безопасности. Я не позволю ему сделать тебе больно. Никогда! Ты меня слышишь?
Под руками Хелли женщина обмякла, и лишь тело ее сотрясалось от сдавленных рыданий.
— Ну, ну, милая моя. Ты же хорошая девочка, и со мной ты в безопасности, — шептала Хелли.
Внезапно Сирена поднялась с колен и, прорычав, как бешеное животное, с удивительной силой злобно отшвырнула Хелли к стене.
Первый раз в жизни Хелли была благодарна кринолину и множеству нижних юбок — они защитили ее от сильного удара в спину и смягчили падение. Ошеломленная, она лежала, пытаясь прийти в себя.
К счастью, ей это быстро удалось, и сот доктор уже склонилась над своей пациенткой, которая собиралась залезть под кровать. Ловким движением Хелли ухватила Сирену, стараясь не повредить ей живот.
Как можно нежнее она перевернула сопротивляющуюся Сирену на спину и, игнорируя удары, обняла пациентку и крепко прижала к себе. Какое-то время они оставались в таком положении. Девушка успокаивала больную, баюкая ее, как маленького ребенка. Израсходовав свой гнев, Сирена затихла. Затем она вдруг подняла голову с мокрого плеча Хелли и вытерла лицо рукавом.
— Боже! — прошептала больная с тоской в голосе. — Что я наделала?
Выбравшись из объятий Хелли, Сирена уселась неподалеку от нее. Она обхватила живот руками, скрестила ноги и стала с любопытством рассматривать рыжеволосую незнакомку. Наконец она проговорила:
— Извините, но, мне кажется, я с вами незнакома. — Покачав головой, она добавила: — Конечно, я думаю, что многих теперь не знаю.
Хелли опешила. Если бы Сирена, должным образом ухоженная, подавала чай в своей гостиной, тон ее не мог быть более сердечным, а выражение лица более нормальным. Хелли улыбнулась и протянула руку:
— Я — доктор Гардинер.
— Очень рада. — Сирена пожала протянутую руку. — Леди — доктор? Только представьте себе! Никогда ничего подобного не слыхала. — Она испытующе посмотрела на Хелли. — А что? Кто-нибудь болен?
Затем лицо ее затуманилось.
— О, — вздохнула она. — Вероятно, Джейк. Он был так болен. Война и все такое, вы понимаете. Так он умирает?
Хелли покачала головой и улыбнулась:
— Ничего столь ужасного. Я здесь по счастливому случаю, чтобы помочь вам родить ребенка.
Сирена посмотрела на свой живот, прикрытый мягкой рубахой.
— Ребенок… Боюсь, я совсем об этом забыла, — прошептала она, и по щекам покатились слезы. — Мой бедный ребенок. Как я могла забыть о нем?
— Теперь это не имеет значения. Вы только думайте о малютке, который хочет родиться. Вы позволите мне помочь вам?
Сирена критически оглядела Хелли. Она казалась честной и доброй.
— Думаю, да.
— Вот и хорошо.
Хелли с минуту колебалась, но затем осторожно продолжила:
— Для того чтобы помочь вам, мне необходимо вас обследовать. Вы понимаете, что я имею в виду?
Предложение Хелли, казалось, вызвало у Сирены панику.
— Вы мне доверяете?
Гнев на лице Сирены сменился нерешительностью, и наконец она утвердительно кивнула. Хелли вздохнула с облегчением:
— Умничка! Я не хочу тебя обманывать и говорить, что ты родишь без боли. Нет, вероятно, будет достаточно больно, но я обещаю сделать все, чтобы облегчить тебе роды. Ты поняла?
Сирена кивнула снова.
— Отлично. Тогда ляг в постель — там тебе будет удобнее. Все будет хорошо.
Когда они были уже у кровати, Сирена резко остановилась и ухватилась за Хелли.
— Вы не позволите ему трогать меня, правда?
— Кому? Мужу? — удивилась доктор. Сирена покачала головой.
— Не только. Вообще мужчине! — В глазах ее вновь показалось безумие, а в голосе появились истерические нотки: — Обещайте, что не позволите ни одному мужчине трогать меня! Обещайте!
