Вирджиния Хенли - Покоренные страстью
— Полагаю, вы отправляетесь с визитом к адмиралу. Если в пятницу вечером пожалуете к нам на ужин, я попрошу мсье Бюрка приготовить ваше любимое блюдо.
— Благодарю, с удовольствием. Цель моей поездки известна, а вот вашей — нет.
— В самом деле? — рассмеялась девушка.
Гамильтон уже собирался схватить ее в объятия, как рядом с ними на вершине холма появился Хит. Сын адмирала нахмурился при виде красавца-цыгана.
— Вот и ваш грум[10].
— Спокойной ночи, Патрик, я спешу на очень срочное свидание.
Гамильтон проехал еще миль пять, прежде чем сообразил, что сегодня — ночь костров. Отметая закравшееся подозрение, юноша вслух произнес:
— Нет, она не посмела бы.
План мужчин Кеннеди должен был сработать. В предыдущую ночь они разведали обстановку, доехав до территории клана Дугласов. Это семейство имело богатейшие в Шотландии земельные угодья и неисчислимые стада скота. Донал и Дункан изложили свою идею другим братьям. Не приближаясь к замку Дугласов, второе название которого было Грозный замок, Кеннеди намеревались захватить около двух сотен голов крупного рогатого скота и более четырехсот овец. Самым удачным моментом плана являлось то, что в содеянном Дугласы скорее всего обвинят своих ближайших соседей и злейших врагов — Гамильтонов.
Члены семейства Кеннеди договорились немедленно разделить стадо и скрыться в разных направлениях. Донал собирался отогнать часть скота к крепости в Киркудбрайте (в десяти милях от Грозного замка), где он был хозяином. Он строго-настрого приказал своим людям не приближаться к цитадели Дугласов, не желая кровопролития. Если все сложится удачно, члены враждебного клана узнают о набеге лишь под утро.
Все шло как по маслу, пока Кеннеди дружно подчинялись командам Донала. Но у Дэви были свои собственные идеи. Наслушавшись о набегах былых времен, мальчишка лелеял надежду как следует напугать соперника, его не устраивало просто стоять на страже, выполняя приказ старшего брата. Он еще заставит считаться с собой! С этими мыслями Дэвид поднес пылающий факел к посевам на краю поля, и огонь быстро охватил высохшие без дождя стебли.
Почувствовав запах дыма, Донал выругался:
— Какой сукин сын устроил поджог?
Со всех сторон уже бежали крестьяне, и, без сомнения, обитатели замка были тоже разбужены. Пожар, хаос и неразбериха в ночной темноте позволили братьям Кеннеди незаметно угнать стадо. Дункан скакал рядом с Доналом:
— Дэвид должен был стоять на страже, наверняка этот сопляк и поджег поле.
— Я надеру ему задницу, как только вернусь из Киркудбрайта.
Вид охваченных пламенем снопов почти у самых стен замка заворожил Дэви, но в этот момент чья-то рука выхватила у него факел, опалив рукав, и словно удар молнии поверг мальчишку из седла на землю. Этой молнией оказался голый Гэвин Дуглас, выскочивший из теплых объятий Дженны. Дэвиду повезло, что у того не было оружия. Повозив в грязи младшего Кеннеди, чтобы затушить тлеющий рукав, новоявленный любовник Дженны с удивлением обнаружил, что его противник очень молод. Гэвин с проклятием огляделся, но увидел только своего брата Камерона, все остальные тушили пожар.
Дэви был за волосы притащен в зал, который сразу заполнился охранниками и слугами. Прихрамывая, подошел Колин, и Гэвин объяснил ему картину:
— Удалось схватить только этого ублюдка. Проклятые Гамильтоны уже натравливают на нас младенцев.
Колин заметил, как бледен мальчишка, и предложил:
— Я сейчас перевяжу ему руку.
— Что? — Гэвин не поверил своим ушам. — Да его надо целиком поджарить!
— Когда ты успокоишься, то поймешь, что Рэм предпочтет взять выкуп за этого сосунка, — объяснил Колин.
Тут Дэви решил, что слишком уж часто его обзывают сосунком, и, набрав полный рот слюны, плюнул Колину в лицо.
Удар кулака раскроил мальчишке губу и свалил его на пол, а Гэвин тем временем обрушился на охранников:
— Кто был на страже? Почему не подняли тревогу при первой вспышке огня?
— Мы думали, это святые костры, — последовал глупый ответ.
— Свиньи ленивые! Все, на что вы годитесь — это пить, трахаться и драться.
Тут он вспомнил о своей собственной наготе и о том, чем сам занимался во время пожара.
— Уберите отсюда эту сволочь. Заприте его в подземелье. У вас две минуты, чтобы догнать грабителей или узнать, куда ведут следы. Когда Рэм вернется, он наверняка захочет вздернуть кого-нибудь из вас.
Гэвин потер шею, моля Бога, чтобы это случилось не с ним.
Глава 4
Тина Кеннеди с волнением и нетерпением ожидала наступления ночи костров, и случайная встреча с Патриком Гамильтоном только обострила ее возбуждение. Пускай надменный молодой лорд попробует догадаться, куда она собралась!
Вместе с Хитом девушка полностью отдалась веселью: прыгала через костер, кружилась в неистовом танце, озаренная усиливающимся, пожирающим огромные ветки огнем.
У всех народов есть или был подобный праздник, который сохранился с языческих времен, это приветствие наступающей весне. Тина ни за что на свете не пропустила бы такое развлечение. К полуночи, однако, и мужчины и женщины, старые и молодые, были уже невменяемы: одни перепились до беспамятства, другие дошли до такой степени возбуждения, что срывали с себя одежду и совокуплялись с любым желающим. Видя, как подобное зрелище шокирует Валентину, Хит немедленно увел ее подальше.
— Тебе пора возвращаться в Дун, — твердо сказал он.
Она посмотрела юноше в глаза.
— Что, это всегда так заканчивается? — упавшим голосом спросила девушка.
— Да! Люди — те же животные, одно лишь отличие — они ходят на двух ногах.
Тина отправилась домой без возражений. Хит никогда ничего не запрещал и не читал нотаций, он разрешал ей испробовать все самой и полагался на здравомыслие девушки, не позволявшее повторять ошибки. Проводив старшую дочь Кеннеди до разводного моста, он галопом направился на юг.
Тина завела кобылу в стойло и отряхивала платье, когда двор замка вдруг наполнился всадниками и скотом. Коровы мычали, овцы блеяли, на это собаки отвечали лаем. Послышался напряженный голос Дункана:
— Отгоните этих чертовых овец на дальний луг, а коров — на пастбище у реки.
Тина выскочила из конюшни с круглыми как блюдца глазами.
— Вы из набега!
— Закрой рот! Какого дьявола ты ошиваешься здесь в это время? Отправляйся спать!
Подбоченившись, Огонек собралась достойным образом ответить, но, испугавшись, что брат ударит ее, решила удалиться…
Волнение всю ночь не давало ей спать, и на рассвете девушка уже была на кухне, не дожидаясь завтрака в зале. Лицо мсье Бюрка отливало зеленью, он наблюдал за приготовлением пищи, с трудом удерживая тошноту.
