Ширли Басби - Всегда, когда любишь
Элизабет полагала, что счастье женщины только в замужестве, в чем убедилась на собственном горьком опыте. Разумеется, это не значило, что Саванна должна была броситься на шею первому встречному, однако завещание Давалоса предоставляло им возможность, как часто говорила мать, общаться с людьми более высокого происхождения, уважаемыми и честными.
— Я знаю, — внушала ей мать, — наше положение не позволяет тебе выбрать достойного тебя жениха, но лавочники и зажиточные крестьяне, люди вполне порядочные, почли бы за честь взять в жены такую девушку, как ты.
После одного из таких разговоров Саванна и покинула дом.
Она ворочалась с боку на бок и никак не могла уснуть. До чего же ей не хотелось возвращаться в Кампо-де-Верде! И вовсе не потому, что она не любила мать. Но стоило подумать о респектабельном лавочнике, которого ей прочила в женихи Элизабет, как Саванне становилось тошно, так же как при мысли о скучных, однообразных занятиях, по мнению матери, обязательных для женщины. Как ни странно. Саванне больше была по душе отчаянная борьба за существование таверны, чем навязываемая ей Элизабет домашняя рутина. И только страх перед негодяями вроде Майкейи, которому девушка не в силах была противостоять, гнал ее обратно в Кампо-де-Верде, хотя при воспоминании о жизни там Саванна не испытывала ничего, кроме уныния.
Саванне казалась удивительной тяга матери к респектабельности. Ведь большую часть жизни она провела в глухом, отторженном ото всего мира месте. Стоило Саванне подумать о скуке, которая ждала ее в Кампо-де-Верде, и она уже готова была сказать Боудену, что никуда не уедет отсюда. Но тут перед ее мысленным взором появилось искаженное болью лицо Сэма, и благоразумие взяло верх над эмоциями. Она не должна подвергать риску ни себя, ни Сэма. А Майкейя здорово струсил, это было написано на лице бандита, когда Боуден ткнул его винтовкой в спину. Вспомнив об этом. Саванна невольно усмехнулась. Теперь он не скоро сюда заявится, и нечего думать об этом ублюдке. Возможно, она никогда больше его не увидит. Саванна, однако, ошиблась в своих предположениях.
Майкейя был в ярости. Уже дважды за сравнительно короткий срок эта девчонка обвела его вокруг пальца. Он едва ноги унес и лишь через несколько миль почувствовал себя в безопасности и смог перевести дух. Взбешенный, он уже готов был вернуться и снова испытать судьбу, но не решался, стоило ему вспомнить выражение лица Саванны, целившейся ему прямо в лоб, и этого проклятого Салливэна, едва не отправившего его на тот свет. Ничего, думал Майкейя, он еще покажет этому ублюдку, пусть тогда Саванна увидит, кто настоящий мужчина!
Всю дорогу до самого Натчеза негодяй строил планы мести, а тут еще пошел дождь, и, когда показались наконец величественные крутые берега Миссисипи, вымокший до нитки, голодный Майкейя чувствовал себя хуже бездомной собаки. Оставив взмыленную лошадь в платной конюшне, Майкейя отправился искать дружков.
Натчез, по сути дела, состоял как бы из двух городков. Верхнего и нижнего. На высоком, поросшем деревьями крутом берегу жили богатые плантаторы и уважаемые торговцы с семьями. Там на утопающих в жасмине тенистых улочках можно было встретить смешение американского и испанского стилей в архитектуре, ажурные металлические решетки, стройные колонны и широкие сводчатые галереи. А под ними, в двухстах футах от верхнего города, у самой воды, лежал нижний город, Натчез-андер-Хилл. И если верхний город отличался роскошью и элегантностью, то нижний являлся прибежищем всякого сброда.
Чувствуя себя в этой части города как рыба в воде, Майкейя отправился прямиком в свое излюбленное местечко, жалкую таверну «Белый петух», посещаемую такими же подонками, как он сам. Прошмыгнув в темный угол, Живодер сел за маленький шаткий столик, с опаской оглядел насквозь прокуренную, тускло освещенную комнату и, не увидев ничего подозрительного, развалился на стуле, с наслаждением отпив обжигавшее горло виски прямо из бутылки, которую ему подала стоявшая за стойкой грязная, растрепанная девица.
«Белый петух» был заполнен только наполовину, и Майкейя смог хорошо рассмотреть двух появившихся посетителей, в одном из которых узнал своего бывшего напарника, Джема Эллиота, одетого в темно-синюю куртку и испачканные облегающие штаны. Второй, ростом повыше, видимо, был чужаком. Элегантный красноватого цвета пиджак, накрахмаленная манишка и белоснежные манжеты выдавали в нем богатого щеголя, что разожгло любопытство Майкейи. «Что за дела у Джема с этим красавчиком? — думал Майкейя, не сводя глаз с обоих. — Может, Джем собирался обыграть его в карты? Или ограбить, когда тот хорошенько поднаберется? А может, что-то поинтереснее?»
Эллиот, в свою очередь, тоже с опаской оглядел помещение и кивнул ему. Не успел Майкейя опомниться, как его бывший напарник вместе со щеголем уже стоял у его столика.
— Майкейя! Старина! — воскликнул Эллиот широко улыбаясь, продемонстрировав свои крепкие белые зубы, от чего его невыразительное лицо сразу преобразилось. — Говорят, ты снова наведывался к этой рыжей лисице Саванне. — Глаза его лукаво блеснули. — Что-то ты очень скоро вернулся! Опять получил от ворот поворот?
Майкейя промычал что-то в ответ и предложил Джему и его спутнику присоединиться к нему. И они сели, хотя, судя по выражению лица незнакомца, тот не был в восторге от приглашения Майкейи. Воцарившееся за столом неловкое молчание длилось до тех пор, пока на столе не появились еще стаканы, на которые незнакомец смотрел с явным отвращением, потому что они были грязными, и, когда Майкейя разлил виски, тихо сказал:
— Я думал, мы поговорим с глазу на глаз. Дело деликатное, ты же знаешь!
Потягивая виски, Эллиот незаметно подмигнул Майкейе и обратился к незнакомцу:
— Успокойтесь, мистер! У меня нет секретов от моего друга. И при чем тут деликатность, если речь идет об убийстве? Ведь Майкейя — тот самый человек, который нам нужен. Уж он-то сообразит, как расправиться с вашим Адамом Сент-Клэром.
Подобный оборот дела явно не устраивал незнакомца. Лицо его стало непроницаемым, как маска. Он смотрел на Эллиота с нескрываемым презрением, буквально испепеляя его взглядом, в то время как Эллиот невозмутимо улыбался. Достаточно было взглянуть на его лохматые волосы и заросший щетиной подбородок, чтобы понять, кто он такой.
— Слыхали про Майкейю Живодера? — как ни в чем не бывало спросил Эллиот.
Незнакомец во все глаза уставился на Майкейю. Тот улыбнулся и с вежливым видом кивнул,
Незнакомец схватил свой стакан, залпом выпил до дна и вздрогнул, когда крепкий напиток обжег горло и разлился горячей волной по его тщедушному телу.
