Маргарет Макфи - Западня для лорда
Фонари на улице не светили, что лишь усиливало нервозность Венеции. Крепче вцепившись в ридикюль, она ускорила шаг. Со ступеней изящного особняка, мимо которого она проходила, в ее сторону метнулась маленькая черная тень. Венеция вздрогнула. Это оказался всего лишь кот, темная шерсть которого сливалась с мраком ночи. Мяукнув, он растворился во мраке. С ее губ сорвался короткий смешок. Собственная пугливость разозлила. Мысленно она приказала себе не глупить, но дорогу преградили двое мужчин, поджидавших на тех же ступенях.
Венеция остановилась.
— Мы не хотели пугать вас, мадам.
Голос мужчины был таким же грубым, что и его внешность. На вид лет тридцать, среднего роста, тучный. На голове черная шапка, скрывающая волосы. Он смотрел на Венецию алчным взглядом, не соответствующим вежливым словам. Его подельник казался моложе. На обезображенном оспой лице сверкали жестокие глаза. Сердце Венеции бешено забилось.
Она заметила, как они разглядывают ее добротный плащ и маленький блестящий ридикюль с длинной ручкой, обернутой вокруг запястья, на котором красовался браслет с бриллиантами.
— Опасно леди одной ходить по улицам глухой ночью, — произнес толстяк. — Особенно леди вроде вас.
Венеция не удостоила его ответом.
— А может, вы и не леди вовсе. — Он снова смерил ее дерзким взглядом, будто пытаясь рассмотреть, что скрыто под плотным плащом. — Может, вы та самая актриска?
Во рту пересохло, как в пустыне. Она спрятала руки и ридикюль в складках плаща.
Мужчина заметил это движение и расхохотался:
— Это не поможет, дорогуша.
— Возможно, и нет, — согласилась Венеция, — а это может.
Она выбросила вперед руку и нацелила на обидчика маленький пистолет с ручкой из слоновой кости. Он ухмыльнулся, хотя в глазах промелькнул страх.
— Играем по грубому, значит?
Венеция изогнула губы в подобии улыбки:
— Подите прочь, оба, и я не стану стрелять.
— Сильно сомневаюсь, леди, что вам вообще известно, как…
— Напротив. — Она нажала на спуск. — Мне это отлично известно.
Выстрел для такого маленького пистолета прозвучал оглушающе громко.
— Вы подстрелили меня! — изумленно воскликнул бандит, хватаясь за окровавленное бедро, будто до сих пор не мог поверить в случившееся.
Венеция бросилась бежать, но второй бандит схватил ее и с силой прижал к себе, не давая вырваться.
— Нужно убираться отсюда, Спайк. Выстрел привлечет внимание сторожей. Что будем с ней делать?
— Заберем с собой. Я еще поквитаюсь с этой ведьмой.
Венеция старалась не поддаваться панике.
— Я так не думаю.
Донесшийся с некоторого расстояния голос был низким, убийственным и прорезал ночную тишину, как нож. Сердце Венеции затрепетало. Линвуд.
— А ты, черт побери, кто такой? — спросил Спайк.
— Не важно. Отпусти женщину!
Выражение лица Линвуда не изменилось, по-прежнему оставшись замкнутым и почти безразличным. Он не отрываясь смотрел на негодяя. Его неподвижность обескураживала, а спокойствие было более опасным, чем развязность или показная бравада. Опасность витала в воздухе, такая осязаемая, что лишь совершенно бесчувственный человек не сумел бы это понять.
Никто не сдвинулся с места и не произнес ни слова, лишь мужчина, удерживающий Венецию, сильнее впился пальцами ей в руки.
Хотя она и ожидала, что Линвуд атакует противника, но, когда это случилось, стало для нее полной неожиданностью. Он сделал выпад вперед с быстротой и убийственностью гадюки. Набалдашник в виде волчьей головы сверкнул в свете луны и с силой поразил негодяя, держащего Венецию. Тот выпустил жертву и опрокинулся назад. Затем Линвуд ударил по ноге раненого сообщника. Вскричав от боли, тот рухнул на дорогу.
Линвуд не удостоил его ни единым взглядом. Подойдя к Венеции, взял ее за руку и быстро повел прочь. В домах по соседству стали зажигаться фонари, захлопали двери, но Линвуд с Венецией уже растворились во мраке. Лишь когда они, завернув за угол, оказались на другой улице, той самой, на которой она жила, Венеция остановилась и посмотрела ему в лицо:
— Что вы здесь делаете? Я полагала, вы до сих пор у Рейзби. Думала, вы… — «Едите фрукты прямо с обнаженного тела куртизанки, подобно всем прочим развратным гостям маркиза», — мысленно закончила она.
— Десерт пришелся мне не по вкусу.
Она внимательно всматривалась в его глаза, выискивая ложь, но так и не обнаружила.
— А потом я узнал, что вы решили идти домой пешком. — Он был предельно серьезен, выражение лица столь же жестко, что и при встрече с бандитами. — Очень глупо с вашей стороны, мисс Фокс, а я не считал вас глупой.
Заслышав порицание в свой адрес, Венеция покраснела. Внутренне признавая справедливость его слов, она тем не менее стала противоречить еще более яростно:
— Я не хотела больше ни секунды оставаться в том доме. Кроме того, я вовсе не беззащитна.
— Да, я видел.
Она не смогла понять, в самом ли деле он имел в виду свои слова или иронизировал. Румянец на щеках стал еще жарче. Обоим было известно, что случилось бы, не подоспей он вовремя.
— В следующий раз дождитесь меня.
— В следующий раз? — эхом отозвалась она, раззадоренная из-за своей уязвленной гордости. — Не слишком ли вы самонадеянны?
Линвуд ничего не ответил, ни единый мускул не дрогнул на его лице. Он посмотрел на нее, заставив устыдиться собственной мелочности.
— Простите меня, — пробормотала она, отводя взгляд. — Я благодарна вам за вмешательство.
Их взгляды встретились в темноте. Венеция подумала о том, что Линвуда надо опасаться ничуть не меньше, чем бандитов. В действительности она испытывала к нему лишь настороженное любопытство и физическое влечение, но не страх.
— Я провожу вас домой, мисс Фокс.
Он не предложил ей руки, не улыбнулся. Она кивнула, понимая, что едва не погубила тщательно разработанный план, и ей срочно нужно сказать что-то, чтобы поправить ситуацию, но не могла этого сделать. Чувствовала себя неуверенно и неловко, была потрясена сильнее, чем могла бы признаться даже самой себе. Причиной подобного состояния стало не нападение, а Линвуд.
В неловком молчании они дошли до парадной двери ее дома и остановились.
— Доброй ночи, мисс Фокс.
Между ними будто разверзлась бездна, а взаимопонимание, которого они достигли за ужином, вмиг улетучилось. Венеция испугалась, что проиграла игру, едва успевшую начаться. Стукнув несколько раз дверным молоточком, Линвуд развернулся и зашагал прочь.
— Линвуд, — не давая себе времени передумать, окликнула она.
