Патриция Коулин - Просто женаты
Если сегодняшний вечер пройдет, как было задумано, вскоре она сумеет пригласить к себе Кристиану. Только вместо скромного домика в Найтсбридже, единственного жилья, которое позволяли снять ее стесненные средства, Ли вывезет Кристиану в свет из самого фешенебельного особняка во всем Лондоне — не говоря уже о том, что ей окажут поддержку состояние и влияние герцога Рейвена. Если ее новоиспеченный муженек считает, что сумел откупиться пригоршней золотых монет, то он глубоко заблуждается!
— Прошу. — Рейвен указал на кожаное кресло и сдвинул в сторону кипу газет и счетов, освобождая для себя место на углу письменного стола. Сняв плащ, Ли села.
Наступило молчание.
Ожидая, когда хозяин дома заговорит, Ли сложила руки на коленях и огляделась. Вдоль двух стен комнаты выстроились шкафы, набитые книгами в кожаных переплетах. У Ли даже зачесались руки от желания перебрать их. Возле третьей стены высился массивный камин, а четвертую занимали высокие окна, выходящие в огромный сад — такой же запущенный, как и дом. Придется заняться садом в первую очередь, решила Ли, представляя себе живописный оазис пестрых цветов и зелени, где Кристиана могла бы принимать поклонников в погожие дни, Да, это было бы великолепно!
Воспользовавшись затянувшимся молчанием, она внимательно рассмотрела географические карты в рамах, тонкие узоры персидского ковра и… картины с обнаженными фигурами, висящие по обе стороны двери. Не заметить последние было невозможно. С преобладанием ярко-малиновых оттенков, они оживляли мрачную комнату и изображали двух самых пышнотелых и сладострастных женщин, каких Ли когда-либо случалось видеть.
Ли удалось окинуть их таким же безмятежным взором, каким она обводила всю комнату. Картинам она уделила не больше внимания, чем хрустальным графинам или деревянному глобусу — как будто эротические сюжеты давным-давно наскучили ей. Но по правде говоря, она с трудом сдерживала желание подойти поближе к картинам и как следует рассмотреть их.
Несколько раз она искоса поглядывала на мужчину, сидящего напротив. Герцог обладал высоким ростом и безупречным сложением. Он предпочитал одеваться в утонченном и элегантном стиле лорда Браммела. Когда Ли читала об этом законодателе моды, ей представлялся несколько мрачный, но романтичный образ, и Рейвен не разочаровал ее. Черные сапоги, облегающие черные панталоны, черный жилет и сюртук, подчеркивающие безупречную белизну рубашки и галстука, выгодно оттеняли. бронзовое лицо герцога и его глаза — самые синие в мире.
Именно таким Ли в мыслях и рисовался этот человек — любитель скандальных выходок, сердцеед, который относился с глубоким пренебрежением ко всем, кроме самого себя. Любой женщине в здравом уме следовало бы подхватить юбки и броситься наутек в тот же миг, едва Рейвен попытался бы поцеловать ее. К несчастью, бегство не было выходом для Ли.
— Итак, — неожиданно нарушил молчание Рейвен, — я жду.
Ли ответила ему вопросительной гримаской. Взгляд Рейвена, прежде надменный и бесстрастный, стал пронзительным.
— Жду объяснений, — уточнил он. — Почему вы ворвались сюда без приглашения, не предупредив меня?
— А по-моему, объяснений должна потребовать именно я.
— Вы? У меня? — Рейвен скрестил руки на груди и издал краткий недоверчивый смешок. — А вам известно, кто я такой, мадам?
— Разумеется. Должна с прискорбием сообщить, что вы мой муж.
— Я герцог, — нетерпеливо поправил он.
— Следовательно, я герцогиня, — тихо, но твердо изрекла Ли. — Точнее, ваша герцогиня, ваша светлость. В доказательство могу представить подписанное вами письмо и вот это кольцо.
Она протянула вперед левую руку, надеясь, что она не задрожит. По словам мистера Грантли, массивное золотое кольцо с печаткой надел ей на палец сам Рейвен.
— Это не доказательство. Кольцо вам велико.
— Было велико, а теперь впору. — Ли повернула руку ладонью вверх. — Мистер Грантли был так любезен, что отослал кольцо ювелиру.
— Правда? Значит, мистер Грантли…
— Порядочный человек, — перебила Ли. — Он глубоко сожалеет о роли, которую ему навязали в этом фарсе, и потому заверил меня, что готов оказать всяческую помощь. Я на него не в обиде. Людям свойственно ошибаться.
— Еще бы! — Рейвен вскочил и принялся вышагивать по комнате.
— По-моему, вы оказываете на него дурное влияние.
— Вот как? — Обернувшись, Рейвен снова пронзил ее гневным взглядом. Ли вдруг показалось, что герцог в любую секунду может оскалить зубы. — А что еще вам известно о моем характере, герцогиня?
— Известно кое-что, но об этом потом.
Хрипло рассмеявшись, Рейвен провел ладонью по своим темным волнистым волосам, откидывая их со лба. На его лице играл золотистый отблеск свечей.
Он чересчур хорош собой, решила Ли. Его лицо приковывало взгляд — так иной раз невозможно оторваться от превосходной картины. Однако Ли не могла вообразить себе картину, при виде которой ее сердце забилось бы так бешено, как в эту минуту.
— Это безумие, — наконец выпалил Рейвен, безвольно опуская руки.
— И я того же мнения.
— Вы все равно ничего не добьетесь.
Ли вскинула брови:
— О чем вы?
— О том, что привело вас сюда! — Рейвен нетерпеливо взмахнул рукой.
— Всего две недели назад я охотно согласилась бы с вами. Правда, в то время я считала абсолютно невозможным заболеть, а через несколько дней, придя в себя, обнаружить, что ты стала женой совершенно незнакомого человека. Смею добавить: человека сомнительной репутации.
Губы Адриана насмешливо изогнулись.
— Вы же сказали, что с критикой в мой адрес можно подождать.
Ли согласно кивнула.
— Ну ладно! — Герцог схватил стул и уселся на него верхом, не спуская глаз с Ли. — Я совершил ошибку и раскаиваюсь в этом. Во что она обойдется мне?
— Обойдется?
— Вот именно. Назовите свою цену.
— Ах вот как? — Ли окинула его внимательным взглядом. — Скажите, сэр, в чем именно вы раскаиваетесь: в том, что совершили гнусный, непростительный поступок, или в том, что вместо трупа обрели жену?
Рейвен вдруг почувствовал неловкость, несмотря на всю свою дерзость.
— Послушайте, леди Стреттон… то есть Рейвен… — Он раздраженно вздохнул; — Не знаю даже, как к вам обращаться…
— Не вижу ничего плохого в том, что вы будете звать меня Ли. — Она помолчала. — В конце концов, мы женаты.
Идеально правильные губы герцога сложились в печальную улыбку, и в глубине души Ли шевельнулось некое теплое, непривычное чувство. Должно быть, разыгрались нервы, решила она.
— Хорошо, Ли. — Он ослабил галстук. — Я хотел сказать, что искренне сожалею о случившемся. У меня и в мыслях не было оскорбить вас — напротив, я был готов оплатить все ваши расходы. Надеюсь, добропорядочный мистер Грантли сообщил вам об этом?
