Бал виновных (СИ) - Рейн Леа

– Не собираюсь я ничего писать! – воскликнул Йон. – Немедленно меня отпусти, пока это все не зашло слишком далеко!

– О, это уже давно зашло слишком далеко. Так или иначе, Лукас получит этот отель. Но сколько ещё будет жертв, зависит только от тебя. Ты можешь положить всему этому конец прямо сейчас, и никто больше не пострадает. Веришь или нет, но мы тоже от этого устали, но отступить уже не можем.

– Просто в голове не укладывается, как Лукас мог поступить так со своей семьей… И из-за чего? Из-за денег! Из-за проклятых денег!.. Значит, это ты стрелял в него на побережье? – вдруг понял Йон. – А потом всем начал говорить, что якобы видел, что это сделал я. И это ты вчера чуть не зарезал его у казино? Да вы оба просто сумасшедшие!

– Стрелял я, – подтвердил Рафаэль. – Между прочим, стреляю я отменно! А вот про казино ты неправ. Там случилось непредвиденное обстоятельство. Это был какой-то безумец в маске, который пытался нас ограбить. Но зачем всем знать, что нас пытались ограбить? Мы, конечно, всем сказали, что Лукаса пытался убить тот самый убийца, который уже давно точит на него свой зуб.

– Если ты хорошо стреляешь, то почему просто не пристрелил меня сразу, на балу? – спросил Йон. – Тогда бы все остальные были живы! Зачем это все?

– Не спорю. Если бы стрелял действительно я, то мы бы получили отель гораздо раньше. Но это был не я. Я тогда веселился в зале. А грязную работу решил выполнить Лукас.

– Чертов двуличный ублюдок!

– Когда он подслушал разговор своего дядюшки и кузена о том, что ты, простой официант, унаследуешь тут все, то он просто взбесился. Он задумал убить всех, кто знал эту тайну. Начал он с тебя, а закончил твоей матерью. Расправиться с остальными же у него не хватило духу. Пришлось действовать мне.

– Так это ты убил Матео и вытолкнул из окна моего отца! И ты отравил дона Игнасио! И это ты нанял Викки, чтобы она вколола моему отцу морфий!

– Дона Игнасио отравил Родриге, – возразил Рафаэль. – Конечно, он не сам до этого додумался. Мы пообещали ему должность дворецкого, но за это попросили его подсыпать отраву в чай. Предполагалось, что от этой отравы умрет и старуха, но не вышло. Впрочем, она сама себя довела до эшафота и оказала тем самым нам большую услугу. Следующей жертвой должна стать донья Беатрис. А Иван поплатится за все преступления. Если ты, конечно, не напишешь завещание.

– Что значит, Иван поплатится? – не понял Йон. – Он ничего не совершал!

– Конечно, нет, – устало ответил Рафаэль, словно он пытался объяснить что-то маленькому ребенку. – Немудрено его будет подставить. Поверь, мы это сделаем. Это будет несложно.

– Какой нормальный человек поверит в то, что все это совершил Иван? Монтойя-то точно поймёт, что здесь что-то не так!

Когда Йон это сказал, Рафаэль неожиданно расхохотался.

– Ты правда думаешь, что он такой талантливый детектив, что раскроет любое дело на раз два? – спросил он. – Я как увидел его, так сразу понял, что это самый обыкновенный сноб, который только и умеет отдавать приказы с самым высокомерным выражением лица. Не все детективы – Шерлоки Холмсы, тем более в нашей провинциальной полиции. Останется только подкинуть все улики Ивану, и Монтойя сразу признает его виновным. Ну а судья уже доделает это дело. Не зря же он кузен моего отца.

Йон был растерян. Он не знал, стоит ли верить в угрозы этого человека? Может, это всего лишь угрозы? С тем же успехом он мог сказать, что его дядя – король Волкенбурга 4. Все равно это проверить сейчас никак не удастся.

– Я понимаю, что вы все равно меня убьете, – произнёс Йон, делая все возможное, чтобы в его голосе не звучал страх. – Ты ведь не стал бы мне все это рассказывать, если бы собирался отпустить.

– Хорошо соображаешь.

– Тогда какой смысл мне писать завещание, если после этого мне конец?

– У тебя есть выбор: все закончится сейчас или погибнут ещё люди. Иван, донья Беатрис, дон Хоакин. Они все мешают, и мы их все равно уберём, если ты не сохранишь им жизнь одной лишь бумажкой. Ну и о себе подумай. Либо ты умрешь быстро и без страданий, либо будешь мучиться и медленно издыхать. Ты ведь не думал, что пока ты будешь размышлять над завещанием, я обустрою тебе тут уютную комнатку с кроватью, подушками и шведским столом? Нет, ты так и будешь тут сидеть, у этого столба, пока либо не сдохнешь, либо не напишешь документ.

– Я не стану ничего писать, – отрезал Йон. – Можешь сожрать эту бумажку и сдохнуть сам.

– Подумай хорошенько. Тело вот-вот могут обнаружить. А там начнутся и поиски убийцы, коим окажется Иван.

– Какое ещё тело?!

– Я же сказал, что ты вчера вечером покинул отель, и тебя убили. Твой труп сейчас валяется в лесу под камнями, и обнаружить его будет не так уж и трудно. Ну, конечно, это не ты. Это всего лишь наш славный Родриге, но поверь, ни у кого даже в мыслях не возникнет, что это можешь быть не ты.

~

На следующий день Рафаэль снова зашёл к Йону, захватив поддельное завещание и графин воды. Он был уверен, что Йон уже принял правильное решение, и предвкушал, как они сейчас все напишут и оформят.

– Как жизнь? – весело спросил он, подходя к поникшей фигуре Йона. – Что-то ты совсем раскис.

Он развязал ему рот и опустился перед ним на корточки. Йон исподлобья взглянул на Рафаэля, и взгляд его полнился такой ненавистью, что любому бы стало не по себе. Но Рафаэль даже не изменился в лице. Он продолжал смотреть на Йона с насмешкой, словно вся эта ситуация его только забавляла. Казалось, что под человеческой оболочкой Рафаэля находится сущий дьявол, решивший устроить в этом отеле филиал ада.

– Подумал над предложением?

Йон предпочёл не отвечать.

– Время идёт, каждая минута твоего промедления не делает твоих близких счастливее. Ты представь только, Альба ездила на опознание обнаруженного тела и признала в нем тебя. Как видишь, никто и не подумал, что это не ты, а Родриге. Завтра тебя похоронят. Ты не видел, как она, бедная, страдает, ведь любовь всей её жизни мертва!

– Не верю, – кинул Йон.

– Можешь не верить, – ответил Рафаэль. – Но сейчас именно от тебя зависит судьба практически всех оставшихся Гарсиа. Готов написать завещание?

– Я лучше сдохну, чем позволю таким ублюдкам, как вы с Лукасом, победить.

– Не волнуйся, ты все равно сдохнешь. И кстати, я принёс тебе воды. Наверняка жажда замучила. – Рафаэль поднёс к его лицу графин с водой. Йон отнёсся к нему с опаской, но пить и правда хотелось страшно, поэтому он сделал глоток.

Ожидать от Рафаэля можно было чего угодно, но Йон никак не мог подумать, что после того, как он сделает несколько глотков, вся остальная вода выльется ему на голову.

– Ой! – деланно воскликнул Рафаэль. – Я случайно.

– Ты – мразь! – прошипел Йон, попытавшись пнуть Рафаэля связанными ногами, но не смог до него достать, так как тот уже отскочил на безопасное расстояние.

– Думай над завещанием, – сказал Рафаэль, словно не услышав слов Йона. – Я уже говорил, что так или иначе, но отель мы все равно получим. – И он ушел, оставив Йона одного.

Йон, по правде, не знал, что делать. Все действия Рафаэля и Лукаса казались жестокими настолько, что мало походили на правду. Но они уже убили несколько человек, тогда чего им стоило убить кого-то ещё? Они зашли настолько далеко, что их ждёт только два исхода – либо они обретут все, либо все потеряют.

А ведь донья Канделария говорила мне написать завещание, – вспомнил Йон. – Почему я этого не сделал? Завещал бы все Альбе!.. Или нет. Если бы я завещал все Альбе, то эти уроды пристали бы к ней. Пусть лучше мучают меня…

После Рафаэль приходил к Йону еще несколько раз. Он сообщал о похоронах, о расследовании, об аресте Ивана и требовал написать завещание, упрекая Йона в том, что это на самом деле он виноват во всем происходящем.