Лаура Паркер - Игра
— Ода!
Сабрина потупила взгляд. Ибо в этот момент больше всего хотела бы застрелить самого лорда Лавлейса, с тошнотворной хитростью и коварством чего-то от нее добивающегося. Но надо держать себя в руках. Одно неосмотрительное слово может погубить все!
Она подняла глаза на адвоката:
— Наверное, рассказывая эту историю, я кое-что приукрасила. В частности, свое умение стрелять без промаха.
Лорд Лавлейс никак не отреагировал на ее объяснение. Но при следующем вопросе взгляд его стал жестким и колючим.
— Кто именно ограбил вас, мисс Линдсей?
— Разбойник не назвал своего имени.
— Разве вы потом не сказали экономке, что узнали в грабителе Черного Джека Лоу?
Мысленно Сабрина пожелала миссис Варней провалиться в преисподнюю.
— Возможно, я действительно так сказала. Потому что была ужасно напугана. Кроме того, накануне отъезда мы долго говорили с миссис Варней об опасностях предстоящего путешествия. Естественно, зашел разговор и о Черном Джеке Лоу. Поскольку ни с одним бандитом мне встречаться не приходилось, я знала лишь это имя. И когда на нас напал разбойник в маске, оно и пришло мне на ум. Если бы в тот момент я вспомнила имя лорда Лавлейса, то, возможно, назвала бы экономке именно его…
В зале раздался громкий смех. Улыбнулся и Рэн. У Сабрины сразу отлегло от сердца.
А лорд Рэндольф уже задавал следующий вопрос:
— Не могли бы вы, мисс Линдсей, объяснить, каким образом виконт Дарлингтон оказался соучастником похищения вашего сводного брата с целью получения выкупа?
— У меня не было и мысли о выкупе! Я только хотела увезти Кита в безопасное место. И уверена, что смогу заботиться о нем лучше, нежели кто-нибудь другой.
— И вы выкрали его?
— Кит поехал со мной добровольно. Он отлично знал, что я никогда не причиню ему вреда.
— Где сейчас ваш сводный брат?
— Там, где ему ничто не угрожает.
— Вы можете это доказать?
— Мне кажется, что местонахождение ребенка, которого король оставил без средств к существованию, не должно интересовать никого, кроме его родной сестры. А она самоотверженно заботится о нем.
Среди сидевших в зале началось некоторое волнение. По отдельным доносящимся до Сабрины репликам она поняла, что многие пэры готовы с ней согласиться, хотя у большинства из них определенно были незаконные дети, оставленные на произвол судьбы.
Рэн обернулся к своему оппоненту со стороны обвинения:
— Прошу вас, господин прокурор.
Прокурор поднялся со своего места. Его лицо было непроницаемым, а глаза холодно смотрели из-под огромного парика. Для Рэндольфа это был самый серьезный противник.
— Ответьте мне на один вопрос, мисс Линдсей, — ровным и бесцветным голосом сказал он. — Вы верите в то, что виконт Дарлингтон и Черный Джек Лоу — одно и то же лицо?
Сабрина невольно рассмеялась:
— Я? Конечно, не верю!
Бесстрастность и надменность на лице прокурора сменило презрительное выражение.
— Вы разочаровываете меня, мисс Линдсей! Я думал, что столь умная и проницательная женщина, как вы, должна была бы заметить совершенно очевидную и изобличающую связь между ними.
— А именно?
— Взять хотя бы созвучие имен. Дарлингтону при рождении было дано имя Джон. Потом оно трансформировалось в имя Джек. Его фамилия Лоутон.
Подумайте: Джек Лоутон.. Джек Лоу… Разве прозвище бандита не говорит само за себя?
— Все зависит от интерпретации, — возразила Сабрина. Она с удивлением задумалась над странной схожестью этих имен, чего раньше никогда не замечала. Джек для нее всегда был виконтом Дарлингтоном. А когда она полюбила его, то стала мысленно называть «мой дорогой Джек». И не находила в этом имени ничего таинственного и опасного.
— Джеков много, — продолжала она. — Надо быть чудаком, чтобы усмотреть в имени хитрость или злой умысел.
В зале снова засмеялись.
— Не думаете ли вы, мисс Линдсей, что сейчас не время развлекать суд? — уже с раздражением спросил прокурор.
Сабрина с улыбкой посмотрела на него:
— Я не собиралась никого развлекать, сэр! Просто отвечаю на ваш вопрос в том же духе, в каком он был задан. Если я сказала что-то не так, то прошу меня извинить.
Сабрина отлично понимала, что прокурора разозлила та независимость, с какой она отвечала на его вопросы. Ведь перед судом аристократов была простолюдинка, которой не полагалось вести себя слишком вольно в подобном случае.
Прокурор смотрел на нес чуть дольше, чем требовалось. Видимо, он обдумывал следующий вопрос. Но вдруг сжал тонкие губы и сказал:
— Спасибо, мисс Линдсей. Вы свободны.
Рэндольф некоторое время наблюдал за Сабриной, которая с достоинством направлялась на свое место, и в душе аплодировал ей. Вообще все это представление начинало доставлять ему удовольствие. А главное, Сабрине удалось отвести обвинение в похищении ребенка и оправдать Дарлингтона, пусть даже ценой собственной репутации…
Он посмотрел в зал и увидел сидящего с мрачным лицом Макдоннела, а около него Меррипейса. Последний нервно покусывал нижнюю губу.
— Защита вызывает лорда Джека Лоутона, виконта Дарлингтона, — объявил председатель. — Джек Дарлингтон, пройдите на свидетельское место.
Джек подошел к столу, положил руку на Библию и произнес клятву.
— Лорд Лоутон, — начал Рэндольф, — будучи в Шотландии, вы называли себя разбойником Черным Джеком Лоу?
— Возможно. На шотландцев, похоже, большее впечатление производит человек, живущий собственным разумом и смекалкой, нежели за счет труда угнетенных соотечественников.
Со скамеек, занятых аристократами и землевладельцами, послышались возмущенные выкрики. Председатель несколько раз ударил молотком, призывая к порядку.
— Значит, вы признаете себя известным бандитом Черным Джеком Лоу?
— Конечно, нет! Просто мне порой было выгодно так называться.
— Выгодно? Разве вы не были арестованы после признания в похищении мисс Линдсей и ее сводного брата с целью получения выкупа?
— Тогда мне казалось более благоразумным прибегнуть ко лжи, нежели позволить увезти мисс Линдсей в такое место, где из нее силой попытаются выбить еще одну ложь.
При этом Джек посмотрел на Баклея, который нервно заерзал на стуле.
Рэндольф театрально закашлялся, после чего задал следующий вопрос:
— Не могли бы вы объяснить суду, в каких отношениях вы находитесь с мисс Линдсей?
— Нет.
— Вы говорите так, чтобы защитить ее честное имя?
— Ее честное имя не нуждается в защите. Мисс Линдсей чистая очаровательная девушка со смелым сердцем и самыми благородными устремлениями.
— Похвальное заявление! Особенно если его делает человек, уговоривший девушку убежать из дома и скитаться с ним по диким горам Шотландии.
