Анна Грейси - Идеальный вальс
Она встала так изящно и грациозно, что сердце Себастьяна сжалось и во рту пересохло, и добавила:
– Теперь я вернусь домой, чтобы сменить платье и забрать моих сестер. И, наверняка, вы тоже хотели бы переодеться. Затем, в два часа, вы должны приехать и забрать нас в своей карете, и мы поедем к Астлею. После этого, возможно, ваш брат купит нам всем мороженое у Гюнтера[52]? Что вы на это скажете?
– Да, пожалуйста! – взволнованно воскликнули обе девочки, мгновенно забыв обо всех тревогах прошлого. Себастьян запоздало понял ее намерения. Она пыталась вернуть их в детство. Он же просто хотел окружить их заботой и вниманием, скрыв от всех волнений мира. Он подумывал о дневном сне, чтобы они могли оправиться после всех испытаний. Она же предлагала им веселое времяпрепровождение, удовольствие и возможность, оставив прошлое позади, идти дальше.
Его любимая удивительная женщина. Это не случайно, что ее назвали Хоуп. Она была его надеждой – теперь и навсегда.
Девочки выбежали, чтобы переодеться и подготовиться к поездке, Себастьян и Хоуп остались одни.
– Я думал, это будет намного хуже, – нервно произнес он. – Я думал...
Она подошла к нему и приподняла его лицо за подбородок.
– Знаю. Я тоже.
– Они изумительны, мои сестры, разве нет? Я еще не поблагодарил тебя за спасение Дори, – тихо произнес он. – Иди сюда. – Он притянул ее к себе и нежно поцеловал. – Ты не только спасла Дори, но и всех нас. Особенно меня. Я уже говорил вам, что люблю вас, мисс Хоуп Мерридью?
Она рассеяно улыбнулась.
– М-м-м, если я и спасла тебя, то только по эгоистичным соображениям. Я тоже люблю вас, Себастьян Рейн. Очень, очень! – И она снова улыбнулась ему с такой всепоглощающей любовью во взгляде, что он, не удержавшись, опять ее поцеловал. Затем еще раз и еще.
– Неужели тебе так обязательно ехать домой переодеваться? – бормотал он, покрывая ее шею легкими поцелуями. – Думаю, ты и без этого замечательно выглядишь, впрочем, как и всегда.
Хоуп нежно оттолкнула его и посмотрела сквозь полуприкрытые веки.
– Да, – ответила она мягко и подошла к двери. Повернув замок, она закрыла ее. Оказавшись перед ним, Хоуп загадочно улыбнулась.
– У нас есть полчаса.
Обычно она носила голубой бархат, но когда Себастьян расстегнул жакет, то увидел, что сегодня она надела только тонкую шелковую рубашку. Он мог видеть очертания ее сладостного тела, мягкие розовые соски, которые мгновенно затвердели под его взглядом. Он легко уложил ее на кушетку.
Хоуп видела, как его серые глаза потемнели, а челюсть затвердела от напряжения и упорства. Получаса явно будет недостаточно, подумала она. Он опять станет вести себя слишком благородно.
Себастьян поцеловал ее глубоким поцелуем, сильный мужской вкус наполнил ее рот, обостряя чувства, заставляя кровь бежать быстрее, вызывая головокружительную потребность именно в этом мужчине. Она поцеловала его в ответ, цепляясь за мощные широкие плечи, которые когда-то так ее пугали.
Его сила была в ее власти. И она хотела ее, хотела так сильно, что это почти пугало. Она распахнула его сюртук и начала возиться с пуговицами его рубашки. Он излучал испепеляющий жар, и она не могла им насытиться. Его грудь оказалась гладкой и твердой и так отличалась от ее. Она слегка поцарапала его кожу ноготками, он застонал и содрогнулся под ее рукой.
– Мой тигр, – прошептала она.
Он резко выдохнул и потянулся к ней. Хоуп гордилась тем, что легко пробуждала в нем такой голод. Она. Неуклюжая, жалкая Хоуп Мерридью. Он взял ее грудь в свои ладони, лаская через шелк ее твердеющие соски восхитительными движениями подушечек больших пальцев.
Она откинула голову назад и выгнулась, когда ее пронзила волна чистой страсти.
– О, это так...
Он втянул в рот ее сосок вместе с тканью, и она задрожала, едва сдерживаясь, чтобы не закричать от этой боли-удовольствия. Она судорожно сжала его.
– Моя тигрица, – прорычал он. – Тебе нравится?
– М-м-м, – она бездумно обхватила его голову и притянула к себе, тогда он взял в рот другой сосок и стал посасывать, горячо и требовательно, через тонкую шелковую рубашку.
Ее тело беспокойно забилось под ним. Она могла чувствовать его твердую, восставшую плоть, вжимавшуюся в ее юбку. Ей хотелось, чтобы между ними не осталось никаких преград. Она начала расстегивать его рубашку, дергая крошечные перламутровые пуговицы.
Его большая рука остановила ее.
– Нет.
– Почему, нет? Я хочу чувствовать тебя...
– Не здесь и не теперь. Когда я возьму тебя, моя маленькая нетерпеливая любовь, это будет не поспешное совокупление на твердой кушетке. Это будет происходить медленно и в кровати. Я желаю, чтобы ты запомнила это, как нечто восхитительное. – Он выдержал паузу и добавил: – И я хочу, чтобы ты стала моей женой, Хоуп Мерридью. Ты выйдешь за меня?
Она подумала, что ее лицо невероятным образом раздвоилось. Ее состояние было загадкой для нее самой: она наполовину смеялась и наполовину плакала – и почему она должна плакать, когда он был всем, чего она когда-либо хотела. Она обхватила ладонями его лицо и покрыла восторженными, неуклюжими, влажными поцелуями.
– О, да, Себастьян. Я выйду за тебя, с гордостью и с удовольствием. – Она сделала паузу и затем многозначительно добавила: – С огромным удовольствием. А теперь, пожалуйста...
Он откинул голову назад и рассмеялся.
– Ну что ж, очень хорошо, моя маленькая нетерпеливая тигрица, вот твое удовольствие, – и он скользнул рукой ей под юбку. Она часто-часто задышала, почувствовав его пальцы в опасной близости от ее самого интимного места, в то время как его губы вновь обхватили ее сосок. Его рука и губы начали слаженное движение, и она растворилась в волнах бурных, невозможных, великолепных ощущений.
Позже она вспоминала, что в тот миг, возможно, даже кричала. Но полной уверенности у нее не было. Хоуп безжизненно лежала на кушетке, утонув в серых глазах своего любимого мужчины.
Спустя значительное время она, наконец, смогла заговорить.
– О, Боже, – прошептала она. – Что это было?
Он усмехнулся.
– То, что ты просила.
Она сладко вздрогнула.
– О! Я и не знала, что просила именно это.
Он поцеловал ее.
– После того, как мы поженимся, ты можешь просить это так часто, как только пожелаешь.
– О, Боже, – она задумалась над его словами. – Думаю, тетя Гасси также получает это, хотя и не замужем. Даже кошки на крышах получают это.
Он засмеялся и начал приводить в порядок ее одежду.
– Нет, моя сладострастная красавица. Тебе придется подождать.
