Джулия Лэндон - Любовь дьявола
– Мне все равно, – перебил он ее, поняв что она хотела сказать. – Мне нужна ты, неужели не понимаешь? – Он приподнял ладонями ее лицо. – Пошлет нам Господь детей, значит, так тому и быть, и я стану лелеять их так же, как тебя. А не пошлет, я с этим смирюсь, ведь у меня есть ты. А это для меня самое главное. Все мое счастье в тебе. Ты нужна мне, как воздух. – Он нежно поцеловал ее в лоб.
Абби уткнулась лицом в мягкие волосы на груди Майкла, потрясенная глубиной его чувства, едва сдерживая горячие слезы. Он не переставал шептать ей слова любви, которых она так долго ждала.
Майкл подхватил ее на руки и отнес на постель. Абби не заметила, как Майкл снял с нее платье, потом сорочку. Вся во власти желания, она жаждала его ласк и напряглась, когда он обхватил ее грудь и кончиками пальцев стал теребить соски.
– Я так соскучилась по тебе, – шептала Абби, млея от блаженства.
Майкл встал с постели, чтобы снять халат, и отступил на шаг, залюбовавшись ее великолепным телом. Потом, дрожа от страсти, лег в постель, заключив Абби в объятия.
– Обещай, что никогда не покинешь меня, – говорил он, в то время как его руки скользили по ее телу.
– Никогда, – прошептала Абби. Его поцелуи опьяняли, весь мир перестал существовать для Абби. Остались только Майкл и она. Их слившиеся воедино тела, охваченные страстью. Его губы не отрывались от ее губ, а пальцы щекотали лоно, Абби выгнулась, стремясь к завершению, но Майкл не спешил, его язык скользнул к ее животу и ниже и вошел в лоно. От наслаждения Абби застонала. Майкл поднял голову и обхватил губами сначала один сосок, потом другой, после чего снова стал языком прокладывать дорожку к ее животу и ниже, пока не достиг шелковистых темных завитков. – Майкл! – выдохнула Абби. Он тихо засмеялся, и его язык метнулся к теплым, нежным складкам. Она приподнялась. Наслаждение, которое он дарил, было сокрушительным. Он обхватил своими сильными ладонями ее ягодицы, продолжая медленно водить языком между ног. Абби тонула в. море страсти. Ее тело жаждало освобождения, пальцы вцепились в его черную шевелюру, торопя его, умоляя прекратить это сладкое мучение. Майкл был неумолим и, ощутив, как она напряглась в преддверии освобождения, стал двигать языком быстрее.
Внутри у Абби все взорвалось. По телу пробегали судороги. Майкл приподнял ее, одним яростным толчком вошел в лоно и стал ритмично двигаться, Абби прижалась к нему так крепко, как могла, запрокинув голову.
– Я люблю тебя, Майкл, – сквозь слезы прошептала Абби и услышала его тихий стон, Он вошел в нее последним сильным толчком, излив семя в глубину тела, и рухнул на нее.
– Боже правый, как я по тебе истосковался, – прошептал он, целуя ее.
Абби подавила рыдание. Пустота, которую она ощущала в себе столько недель, исчезла. Все заполнила страстная любовь к мужу. Сердца их бились в унисон.
– Не плачь, любимая, – прошептал Майкл, приподнявшись на локте и осторожно вытирая ей слезы.
– Я так… виновата, так виновата!
– Нет, дорогая, это я виноват.
Он улыбнулся ей и перекатился на бок.
– Я был глупцом, любимая... Мне не следовало так поступать с тобой. Ты не сделала ничего плохого, ничего…
– Нет, сделала, Майкл! Я с самого начала не была до конца откровенна..
– Все в прошлом. Все позади. Главное, что ты сейчас здесь и больше не покинешь меня! Ведь ты обещала?
Абби медленно кивнула. Он слишком добр к ней, она этого, не заслужила. Слезы неудержимым потоком лились из глаз.
– Давай забудем о прошлом. Останемся в Блессинг-Пар-ке, а время от времени будем ездить в Америку, чтобы твои кузины могли повидать наших детей и смастерить для них немыслимые шляпки. Мы состаримся вместе, глядя, как взрослеют наши дети и как растут дети наших детей.
Абби намотала на палец прядь его волос.
– А если у нас не будет детей? – прошептала она.
– Тогда мы состаримся вдвоем, радуясь друг другу и, конечно же, обществу Хавершемов. Кузины подарят тебе новые шляпки, и я буду на все лады расхваливать нх. Мы объездим весь мир, а ты, дорогая, будешь играть мне вечерами на скрипке. Мне так недоставало твоей музыки!
Абби теснее прижалась к нему. Его сильные руки и нежные слова вернули ее к жизни.
– А теперь я хочу кое о чем тебя попросить, – шепнула Абби.
– Все что угодно, любовь моя, – ласково ответил он.
– Я буду играть для тебя вечерами, а ты для меня – ночами. Майкл рассмеялся, нежно целуя ее.
– Бог свидетель, ты никогда не будешь страдать от недостатка любви, – пообещал он и перекатился на спину. Теперь Абби сидела на нем верхом и медленно двигалась, возбуждая его. Он обхватил ее груди ладонями.
– Правда? А если я забеременею и стану толстой? – усмехнулась Абби.
– Это не имеет значения. Я подожду, пока ты родишь всех наших детей.
– А если от меня будет пахнуть собаками и овцами? Все равно будешь ждать? – смеясь спросила Абби.
Майкл поднял глаза. Абби вся сияла. Его жена, Его прекрасная жена! Он коснулся ладонью ее щеки, и она прильнула к ней. Ее фиалковые глаза светились любовью.
– Я всегда буду ждать тебя, любимая, – прошептал он.
Абби вздохнула и прижалась к нему
Эпилог
Майкл расписался на банковском счете, поданном ему Себастьяном. Внезапно наступившая тишина заставила его поднять голову, перо замерло в руке. Музыка смолкла. Он отдал Себастьяну стопку бумаг и обернулся к мальчику, который выбежал на террасу.
– Папа, папа! – закричал мальчик, бросаясь в объятия отца.
– Эйдан, мальчик мой, как поживаешь? – весело спросил Майкл, подхватив сына на руки, взъерошил ему волосы, крепко поцеловал испустил на пол. – Ты закончил свой урок музыки?
Мальчик энергично кивнул.
– Мама сказала, что когда-нибудь я буду играть с оркестром! – гордо заявил он. Майкл сомневался, знает ли его маленький сын, что такое оркестр.
– Так и будет, сынок.
У всех троих детей был ярко выраженный талант к музыке. Ему больше не приходилось воображать себе оркестр, когда Абби играла. Элайна садилась за фортепьяно, Алекса брала скрипку, и это было отличное трио. Эйдан, младший сын, подавал еще большие надежды, чем сестры. Майкл сел и взял мальчика на колени.
– Знаешь, тетя Тори и дядя Сэм собираются к нам на ужин? – сказал он.
Мальчик нахмурился.
– У нее младенец, папа, и он все время плачет. Мама говорит, что младенцы всегда плачут, но, по-моему, я никогда так не плакал! – заявил малыш, скрестив на груди руки, и в подтверждение своих слов кивнул.
Майкл и Себастьян рассмеялись.
– Уверяю тебя, маленький принц, ты тоже плакал, – сообщил ему Майкл.
