Виктория Холт - Дорога на райский остров
— Да.
— Я боюсь ночи.
— Бояться нечего, ты на Карибе.
— Мне снятся кошмары.
— Помни, что я за стенкой. А стены тонкие. Если проснешься, просто постучи, и я сразу приду.
— О да… постучу. Ты так добра ко мне, Эннэлис.
— Вздор. Я забочусь о тебе, и, мне кажется, у меня неплохо получается.
Я устроила Фелисити поудобнее и поправила сетку над кроватью.
— У меня такое чувство, словно я заперта, — сказала она. — Прямо как…
— Тебя от этого дома отделяют много миль. Это все позади. Все уже по-другому, и помни, что я за стенкой.
Я поцеловала подругу, посидела рядом, пока, она не уснула, затем ушла к себе. Я и впрямь очень устала.
Было, наверное, два часа ночи, когда меня разбудил стук в стену. Я поспешно встала и, накинув халат, пошла к Фелисити.
Та сидела в кровати и дико озиралась вокруг.
— Нет, нет, — стонала она.
— Все хорошо, — воскликнула я. — Я услышала стук. Я здесь. Опять сон?
— Он вошел, — запинаясь, пробормотала Фелисити. — Виски… я слышала запах. Ненавижу виски, потому что… потому что…
— Послушай меня, — сказала я. — Все прошло. Ты должна забыть. Ты поправишься. Здесь так много можно сделать. И все так интересно. Милтон готов помочь нам. Все, что тебе надо, — это поправиться. Я дам тебе пилюлю. Доктор сказал, ты можешь пить по одной — только по одной — каждый вечер. Возможно, мне следовало дать тебе лекарство перед тем, как я легла, но ты так мирно спала. А теперь я дам тебе пилюлю. Ты заснешь и будешь видеть хорошие сны.
Я отправилась в свою комнату и принесла Фелисити пилюли. Она послушно выпила.
— Я здесь, на Карибе… да? Ты со мной, а он умер… умер. Он лежал, а вокруг было столько крови…
— Он умер, — подтвердила я, — и его похоронили. С ним покончено. Он никогда больше не будет тебя мучить. Он мертв, а мы здесь, вот это важно.
— Да.
— А теперь лежи тихо и закрой глаза. Я побуду с тобой, пока ты заснешь.
— Обещаешь?
— Обещаю, и если тебе приснится дурной сон, скажи себе: «Это сон». А если я тебе понадоблюсь, постучи в стенку.
— Да… да… так и надо. Все хорошо, правда? Ведь все хорошо?
— Все хорошо, — повторила я. Фелисити лежала, бормоча:
— Все хорошо…
Пилюля быстро подействовала, и скоро дыхание девушки стало ровным. Она засыпала.
А потом я услышала, как она прошептала:
— Реймонд… почему… если бы только… О, Реймонд…
Я смотрела на нее и думала: «Если бы я не поехала на ту конференцию… если бы я никогда не встретила Реймонда… ничего бы этого не было».
Фелисити крепко спала, я встала и направилась к себе.
Заснуть я не могла. Все думала, в какой же запутанной ситуации мы оказались. Фелисити любит Реймонда. И ей сейчас больше всего нужно, чтобы Реймонд приехал и сказал, что любит ее.
Я искренне хотела, чтобы он так и сделал, ибо мне становилось все яснее, что если я уеду с Карибы — а, стало быть, и от Милтона Хемминга, — я уже никогда не буду совершенно счастлива.
На следующее утро, едва встав с постели, я отправилась взглянуть на Фелисити. Она была бледной, но, по крайней мере, сохраняла душевное равновесие.
Я спустилась вниз и позавтракала во дворике позади отеля. Завтрак состоял из мяса со свежим хлебом и кокосового молока. Пока я ела, подошла квартеронка и осведомилась о здоровье Фелисити.
Я сообщила, что врач придет позднее и что Фелисити, кажется, немного лучше, но она по-прежнему очень усталая.
— Если вам что-нибудь понадобится, спросите меня, — предложила девушка. — Мое имя — Роза. Я знаю тут всех.
— Да.
— Бедная миссис Грэнвилл. У нее такой больной вид.
— Мы надеемся, ей скоро станет лучше.
— Мистер Хемминг по-настоящему заботится о ней… и о вас.
— Он очень добр и во многом помог нам.
— Он очень важный человек. Весь остров от него зависит. Мы этого не забываем… и он тоже.
Прозвучала ли в ее словах легкая укоризна ? В ответ я просто кивнула.
— Плантация — это хорошо для острова. Все это процветание… — И Роза повела рукой.
— Да, наверное.
— Так много людей хотят сахар… так много. Наша плантация больше, чем у миссис Мануэль на втором острове.
— Это ближайший отсюда остров, да? Второй по размеру в архипелаге?
Роза кивнула.
— Мистер Мануэль — он недавно умер. Мистер Хемминг был тогда в Англии. Миссис Магда теперь управляет островом. Очень умная леди.
— Как интересно. Мне бы хотелось посмотреть другие острова, пока я здесь.
— Может, мистер Хемминг отвезет вас на второй остров, да? А может, нет.
Похоже, что-то в этой ситуации забавляло девушку. Но она вдруг объявила:
— Извините меня. Мне надо работать.
Я размышляла о другом острове, о том что такого особенного было в Магде Мануэль, что так забавляло Розу.
Я покончила с завтраком и поднялась еще рад взглянуть на Фелисити. Когда я вошла, Фелисити открыла глаза, и я спросила, не хочет ли она немного поесть. К моей радости, Фелисити согласилась, и я отправилась вниз и попросила принести молока, фруктов и хлеба.
Я сидела рядом с Фелисити, пока она ела. Вид у нее был гораздо лучше, она ничего не сказала о том, что произошло ночью, и, похоже, забыла об этом. Фелисити очень устала, наверное, из-за лекарства, и ей, очевидно, надо поспать, Я сидела рядом, пока Фелисити не заснула, а потом спустилась вниз, вышла из двери отеля и на минутку остановилась, глядя на гавань. Перед отелем на террасе сидели на стульях несколько человек. Над их столиками были установлены навесы, и само местечко поэтому напоминало «Континентальное кафе». Люди потягивали из стаканов, как я предположила, местный прохладительный напиток или, возможно, в отеле предлагались и другие вина. Однако казалось странным пить вино так рано утром. Другие земли, другие обычаи, подумалось мне.
Я уселась на один из стульев, подошел официант и поинтересовался, не желаю ли я чего-нибудь. Я отказалась.
— Какое чудесное утро. Как увидишь туман над островом, так сразу знаешь, что тебя ждет.
Официант, как и большинство островитян, с готовностью откликался на приветливое обращение. Казалось, здесь все с удовольствием смеялись и болтали.
Я спросила, как его зовут, и он ответил:
— Обадия.
— Хорошее библейское имя, — заметила я.
— О, мы христиане, хозяйка. Мы ходили в миссионерскую школу.
— На этом острове?
— Да, да. Здесь есть для маленьких. Они ходят в миссионерскую школу. Учат там про Бога и как считать. Они образованные.
— А вы давно на острове, Обадия? Он расхохотался, словно услышал какую-то очень веселую шутку.
— Ой, мисси леди, да вы шутите. Я тут родился. Люди не приезжают на Карибу… разве что леди вроде вас или по делу, да на отдых… А такие, как я, мы тут родились.
