Патриция Мэтьюз - Укротить беспокойное сердце
– Я любил ее, хотя мне и рассчитывать было не на что! – продолжал Бенджи. – Она никогда бы не стала относиться ко мне как к мужчине, никогда бы не полюбила меня! Но я хотел немного тепла, немного интереса, поэтому служил ей и был рядом. Да, как собачонка готов был лежать у ее ног, но она была ласковее со своей Пуччи, чем со мной. И вот в тот последний день она сказала…
Бенджи снова покачнулся, едва не выпустил рупор из рук, но удачно сбалансировал.
– В тот день я принес ей пунша в примерочную и слышал, что сказал ей брат и что ответила она. Она сказала, что низшему сословию надо находить применение. Это мы – низшее сословие, мы, кто был рядом и кому она была небезразлична. А впрочем, все, вы все.
Бенджи говорил и плакал, его рыдания эхом разносились по всему цирку. Он опустил рупор и одной рукой пытался вытереть слезы. Сердце Лоры разрывалось на части от боли за несчастного друга, который вынужден переносить такие нечеловеческие страдания.
– Что ты стараешься объяснить? – крикнул шериф.
Бенджи медленно поднес рупор ко рту. Видно, ему удалось справиться с собой. Теперь голос его стал твердым и уверенным.
– Ты что, не понимаешь? Я говорю, что убил ее, дурак! Я убил Дайану Сальери.
Шериф, явно потрясенный признанием, повернулся к Бэйли. Они посовещались, затем шериф обратился к Бенджи.
– Как же тебе удалось сделать это? – спросил он.
– Снотворное, – ответил Бенджи. – Я подсыпал снотворное в стакан с напитком и принес ей перед вечерним представлением. Сперва думал подрезать трос трапеции, но это рискованно, так как мог пострадать другой. Я знал, что снотворное подействует на нее, она будет плохо ориентироваться и упадет. Да, я хотел, чтобы она свалилась вниз с этой высоты. Она, заносчивая и высокомерная, должна была упасть вниз. Бог помог мне, это случилось.
Все внизу заговорили разом, и последующие слова карлика потонули в общем шуме. Шериф крикнул, чтобы все сейчас же замолчали. Потом он обратился к Бенджи:
– Хорошо, дружок. Ты во всем сознался. Может, теперь спустишься?
Тот ответил ему истерическим смехом. – Нет, шериф, еще не все. Да, конечно, я не мог успокоиться, не мог. Я убил любимую женщину, разрушил свою жизнь. А еще я видел, что один мой близкий друг, подруга несчастна. Она стала жертвой отвратительного человека – эгоистичного, алчного, грубого, не способного на любовь. Мне надо было помочь ей, освободить ее.
Лора почувствовала, как холодеет и земля уходит у нее из-под ног. Она вцепилась пальцами в руку Милли и с ужасом ждала, что скажет Бенджи.
– Я только хотел помочь тебе, Лора! – умоляющим тоном произнес карлик. – Не думал, что принесу горе и несчастье.
– Бенджи! – закричала Лора. – Ты же не мог…
– Да, Лора, – снова звонким голосом выкрикнул он. – Я убил Николаса Орландо. Ради тебя, Лора! Хотел освободить тебя от него!
В толпе раздался дружный вздох, и снова какая-то женщина вскрикнула визгливо:
– Господи! Боже мой!
– Да, Бог накажет меня, – сказал Бенджи, – но не за то, что я убил человека, а за то, что не сознался, когда другого, моего дорогого друга, обвинили в этом преступлении.
Толпа роптала, голос Бэйли перекрыл все эти негромкие голоса:
– Как ты сделал это, Бенджи? Ты должен рассказать шерифу.
Бенджи стоял на площадке, опустив голову, он качался, но старался удержать равновесие. Потом снова поднес к губам мегафон.
– Я послал Нику записку и позвал его ночью сюда, в большой шатер. А записку подписал именем Уилла Адамса.
– А почему он, по-твоему, захотел бы встретиться с Уиллом? – удивился Бэйли. – Уилл избил его во время драки. Зачем бы он пошел к нему ночью?
– А в этой записке я извинился, – глухо сказал Бенджи, он охрип, и ему было трудно говорить. – Написал, что я, то есть Уилл, дам ему денег, большую сумму, только чтобы он забыл о случившемся и уехал отсюда.
– И он пришел?
– Еще бы! Он же был жаден до денег. Конечно же, пришел.
– А что было потом?
Бенджи вдруг засмеялся странным, надтреснутым смехом, потом сильно закашлялся. Прошло минуты две, пока он заговорил. Стояла мертвая тишина.
– Он пришел сюда. Я был вон там, сидел на высокой стойке, ну, где прикрепляют канат. Мои глаза уже привыкли к темноте, а он только вошел и ничего не видел. Я позвал его, и он пошел вперед, а когда приблизился к стойке, я прыгнул на него, как маленькая обезьянка – он так называл меня, – а нож у меня был наготове. Я сразу и поразил его в самое сердце. Этот нож вы найдете у меня под кроватью.
Бенджи снова зашелся в кашле. Рупор выпал у него из рук и полетел вниз на опилки. Лора как загипнотизированная следила за падением. Чувства ее смешались – она испытывала радость, потому что Уилла теперь освободят, и боль за этого несчастного маленького человечка под куполом.
– Теперь спускайся вниз, Бенджи! – позвал Бэйли, стараясь оставаться спокойным даже после таких потрясающих признаний.
Карлик выпрямился, придерживаясь одной рукой за боковые перильца.
– Да! – закричал он теперь издалека, звук его голоса стал слабым. – Да, я сейчас спущусь! Иду вниз раз и навсегда!
Лора в ужасе схватилась за руку Лайонела. В ту же секунду Бенджи, отпустив перила, шагнул к краю, там была прикреплена трапеция. Он отвязал ее и взялся за перекладину.
Никто не успел окликнуть его и попробовать остановить, как он полетел на трапеции вперед. Потом, сделав сильнейший мах, – назад и снова вперед. Оказавшись над самым центром, Бенджи отпустил руки и полетел камнем вниз, на манеж.
Охваченная ужасом, Лора отвернулась, чтобы не видеть, как разобьется бедный карлик. Она только услышала душераздирающий крик:
– Дайана!
Глава 26
Лора и Милли сидели в вагончике Лайонела и пили кофе в молчании.
После того как тело Бенджи увезли, Беппо, протрезвевший от потрясения, подробно рассказал о том, что предшествовало трагическому событию в цирке.
Похоже, Бенджи удалось сбежать среди ночи из амбулатории. Он явился к Беппо в их спальный вагон и принес с собой бутылку виски, зная, что тот любит выпить. После нескольких стаканчиков Бенджи исповедался другу в своих грехах и объяснил, что хочет во всем признаться. Он добавил, что умирает от болезни легких и Беппо должен оказать ему последнюю услугу и помочь, потом изложил свой план.
Беппо немного знал, как играть на каллиопе, вот и согласился участвовать. Он уже был пьян, поэтому просьба Бенджи показалась ему вполне разумной.
Каллиопа должна была поднять всю труппу на ноги, а когда люди соберутся, Бенджи признается в двух убийствах. Он хотел дать показания при большом числе свидетелей и в присутствии руководства цирка и полиции, чтобы Уилла Адамса освободили из-под стражи.
