Вивьен Воган - В сетях обмана и любви
Малыш-Сэм потянул ее за юбку:
– Пожалуйста, Молли, напиши мистеру!
Младшие братья всю неделю повторяли эту просьбу утром, днем и вечером, и Молли поняла: ей надо придумать, как заставить их замолчать, прежде чем она сойдет с ума. Она знала, что ей не следует приглашать Рубела Джаррета в Блек-Хауз на Рождество. Однако, пытаясь успокоить детей, она все же написала письмо.
– Я написала, – сказала она всей честной компании однажды утром за завтраком.
Этим утром она намеревалась пойти в город и выяснить, что Клитусу известно о последнем предложении «Харвей». Она чувствовала себя виноватой. «Ты обманываешь детей!» – упрекала Молли ее совесть. Линди взглянула на сестру с подозрением.
– Дай прочитать, – попросила она.
Молли вытащила письмо из кармана фартука и протянула. Малыши слушали, Линди читала вслух.
– «Мистер Джаррет»… Мо-олли! Ты не должна называть его мистером Джарретом!
– Его зовут Рубел, – подсказал Вилли Джо.
– Я знаю его имя, – ответила Молли.
Линди прочитала первую строчку:
– «Дети попросили меня написать вам»… – Линди подняла глаза. – Молли!
– Линди! – передразнила Молли.
– Ты не должна упоминать, что это мы просили тебя написать, – выразила недовольство девочка.
– Но вы просили!
– А ты не упоминай об этом!
– Ты просишь меня обмануть его?
Они посмотрели друг на друга через головы мальчиков.
– Напиши то, что ты чувствуешь сама, – возразила Линди, – и это не будет ложью.
Молли попыталась вырвать письмо.
– Я попробую. Сейчас оставьте меня одну.
Линди увернулась, не желая возвращать письмо.
Она начала снова:
– «Дорогой мистер Джаррет, дети просили меня написать вам и пригласить к нам на Рождество на обед».
– На обед? И он не сможет остаться после обеда? – удивился Вилли Джо.
– Почему бы ему не пожить у нас, как прежде? – не понял Малыш-Сэм.
Молли отобрала у Линди письмо.
– Потому что он все равно не приедет, Вилли Джо…
– Я Сэм!
– Да-да, я знаю. Ешь. У нас много дел. Нужно помочь Шугар.
– Напиши другое письмо, – тихо попросила Линди.
– Нет!
– Пожалуйста, Молли.
Молли вздохнула. Какая разница! Она все равно не собиралась посылать письмо. Можно, конечно, написать и то, что хотят, чтоб было написано, дети. Если она откажется, они проведут оставшиеся до Рождества дни в бесконечных спорах.
– Хорошо, – согласилась она, – я напишу другое.
– Ты поспеши, скоро Рождество, – напомнил Вилли Джо.
– Поспеши, Молли, иначе мистер может снова отправиться в Калифорнию, – забеспокоился Сэм.
– Я покажу вам письмо за обедом, – Молли хотелось верить, что Рубел уже в Калифорнии.
Но если он так далеко, почему воспоминание о нем столь живо в ее сердце? Почему ей все еще ужасно больно?
Клитус не приходил в Блек-Хауз ужинать с того самого вечера, когда она объявила ему, что не выйдет за него замуж. Но в церкви он все еще садился рядом с ней. Свои колени он, конечно, не предлагал Малышу-Сэму в качестве подушки. Дети сидели по другую сторону от Молли.
Молли не изменила своих намерений – черкнуть письмо она всегда успеет – и отправилась в банк.
– Молли, – широкая улыбка появилась на лице Клитуса. – Входи.
Он провел ее в свой кабинет, указал рукой на стул, закрыл дверь и сел на край своего стола, внимательно глядя на нее, как человек, потерявший навсегда любовь. «Любил ли он меня?» – подумала Молли.
– Как ты? – он смотрел на нее, не отрывая взгляда.
– Прекрасно.
Клитус помолчал минутку.
– Я думаю, ты пришла по делу, – сказал он, наконец, его голос выдал разочарование.
Молли приступила к вопросам:
– Что ты знаешь о представителях «Харвей»?
– Они заинтересованы в покупке.
– Когда они купят?
– Как только ты решишь продать.
– Ты имеешь в виду… даже прежде, чем будет известно, где пройдет железная дорога?
– Думаю, да. В договоре все будет отражено. И не так уж плохо, в конце концов, что пока никто и не собирался уточнять, где именно пройдет железная дорога. Еще одна ложь в длинном списке подвигов Джаррета!
Молли постаралась пропустить замечание мимо ушей, разглядывая нелепую картину на стене: элегантная пара гуляла под дождем по гладкой, мощеной булыжником дороге в каком-то городе.
Несмотря на обман, Рубел сделал немало и хорошего и заслужил благодарности. Но этого говорить Клитусу Молли не хотела.
– Что именно будет отражено в договоре?
Клитус положил сцепленные замком руки себе на бедро.
– Они купят дом, начнут его обновление в январе, а если железная дорога не пройдет через Эппл-Спринз, они согласны вернуть дом прежней хозяйке.
– Как насчет денег?
– Сначала они заплатят лишь часть продажной стоимости, и эта сумма послужит компенсацией при расторжении договора, если сделка не состоится.
– И велика ли эта сумма?
– Тебе хватит на жизнь в течение какого-то периода времени, причем довольно длительного: пока маршрут дороги не определится окончательно. Обновление дома, которое будет сделано за это время, окажется для тебя бесплатным. Их заставляет так поступать необходимость выжить в конкурентной борьбе компаний.
– Если я правильно поняла, дети смогут…
– Нет, Молли, не смогут. Люди «Харвей» рассчитывают, что на эту сумму ты одна сможешь жить, сняв в аренду маленький дом в городе на три месяца. Они полагают, что к этому времени в руководстве «Латчер и Мур» будет решен вопрос в отношении железнодорожного полотна.
Молли выпрямилась на стуле, доблестно стараясь сосредоточиться на деле и решив не обращать внимания на горечь в душе.
– Я соглашусь только в том случае, Клитус, если они дополнительно заплатят за следующий семестр Тревиса, без взыскания последующего возмещения, а также возьмут на себя расходы на проживание в течение трех месяцев вместе со мной моей сестры. Мы обе будем работать, так что это выльется компании не в такую уж большую сумму.
Клитус нахмурился.
– Ты, действительно, намерена продать Блек-Хауз?
– Разве не ты заставлял меня сделать это с тех самых пор, как умерла мама?
Он наклонился и взял ее руки в свои.
– Ты упускаешь из виду наиболее важную часть моего предложения, я ведь предлагал тебе не только продать Блек-Хауз…
Молли вырвала руки. Клитус сел на место, глядя ей в глаза с этим своим вечным виноватым выражением на лице.
– Не хочу оказывать на тебя давления, – сказал он, – но я не намерен сдаваться.
Позже Молли обдумала эти слова, довольно важные и сказанные любящим ее человеком. Почему же сдался Рубел? Он не любил ее так сильно, как Клитус? И почему она не может ответить на любовь Клитуса? Однако у нее было одно дело к Клитусу.
