Шарлин Рэддон - Навеки моя
Бартоломью хотелось сказать Причарду что-то приятное:
– Видишь, как тебе повезло с женой, Причард.
– Спасибо, дядя Барт. Я сейчас передам тебе вот это блюдо.
– И мне дай немного, – вставил Джейкоб, – я не знаю, что это, но как было бы хорошо, если бы Эри научила миссис Гудман так готовить!
Эри подождала, пока они распробуют это новое блюдо:
– Я рада, что вам понравился этот кальмар.
Причард прекратил жевать. Его лицо позеленело:
– Это кто?
– Жареный кальмар, – улыбнулась она, – а что, не нравится?
Он замотал головой, пробормотал «простите» и выбежал из-за стола.
Все, кроме Джейкоба, засмеялись. Мальчик прожевал, проглотил и облизнул губы.
– Кальмар, говорите? Звучит ужасно, но такая вкуснятина!
– Тогда попробуй-ка вот это, – Эри передала ему блюдо с маленькими тоненькими кусочками мяса, приготовленными с помидорами, вином, луком и сельдереем.
Джейкоб игриво бросил один кусочек себе в рот:
– Хмм, это даже лучше, чем кальмар. Похоже, что это осьминог или морской лев какой-нибудь.
– Ты прав, это осьминог.
– Черт меня подери!
Кельвин строго отругал парня за его выражения, но в этот момент закричал Роберт. Смех после слов Джейкоба затих. Вскакивая на ноги, Роберт показал в сторону леса.
– Это собака. Разве тетя Хестер разрешила вам держать собаку, дядя Барт? Она же ненавидела собак.
Эри повернулась. Рядом с изгородью, в ярдах ста от них стоял Аполлон.
Причард вернулся, держась за живот. Его лицо все еще было бледным, хотя уже без зеленоватого оттенка. Увидев, что все смотрят в сторону леса, он повернулся, пожелав узнать, что же привлекло всеобщее внимание.
– Это пес с разбившегося корабля, – сказал он.
– С того корабля, который разбился здесь пару месяцев назад? – спросил Роберт. – Господи, он наверняка очень голоден!
Несмотря на все еще не прошедшую тошноту, Причард улыбнулся:
– Эри оставляла ему еду в лесу. Она хотела с ним подружиться.
– Можно его погладить? – не дожидаясь ответа, оба сына Кельвина выскочили из-за стола и бросились к калитке.
– Подождите! – Эри тоже вскочила. – Он все еще полудикий и опасается людей. Пожалуйста, оставайтесь здесь. Я отнесу ему поесть.
Разгоряченные дети поплелись обратно к своим местам. Семь пар глаз смотрели, как Эри вернулась в дом. Через минуту она вышла, держа в руках пакетик, завернутый в газету. Когда она подошла к калитке, Аполлон начал вилять хвостом. Эри стала ступать медленнее, боясь спугнуть его. Пес своими хитрыми и осторожными шоколадными глазами следил за каждым ее движением.
– Привет, Аполлон. Ты так проголодался, что сам пришел в гости?
За пару шагов до него она остановилась в надежде, что собака сама подойдет к ней.
– Смотри, я тебе что-то вкусненькое принесла, – Эри развернула сверток и показала собаке обрезки мяса, которые были внутри. Ноздри у собаки расширились, а хвост замер. Рот у него раскрылся, а серый язык болтался между зубов. Эри положила сверток на землю и склонилась рядом. Пес повернул свою косматую голову в сторону еды и втянул носом манящий запах. Он нервно прыгнул вперед, потом попятился назад.
– Все хорошо, – Эри немного отступила, оставив ему больше места. – Ну, давай же, я тебя не обижу.
Шоколадные глаза вопросительно смотрели в голубые. Он то прыгал вперед, то отскакивал назад.
Эри ждала, чуть дыша.
Аполлон пожирал пищу глазами. Еще два шага. Он смотрел то на еду, то на нее. Наконец, похоже, решившись, он схватил кусок мяса и отскочил. Когда он увидел, что Эри не вырывает у него добычу, он лег на землю и мгновенно проглотил кусок. Теперь он шел к свертку уже не с такой опаской. Его хвост болтался из стороны в сторону. Он схватил еще кусок и съел его, не отходя от свертка.
Эри подождала, пока он съест половину всего, что она принесла, и начала мягким спокойным голосом произносить ободряющие слова. Когда он съел почти все, она приблизила к нему руку. Он вздрогнул от ее первого прикосновения. Еда была забыта, и он с опаской смотрел, как Эри приближалась к нему.
– Все хорошо, Аполлон, – продолжала она. – Теперь и у тебя есть дом. Ты больше не будешь голодать. И я буду любить тебя, как и следует любить такого красавца.
Ее руки утонули в его густой шерсти, почти такой же длинной, как ее пальцы. Она погладила его по голове с черными метками вокруг глаз. Ее прикосновения были легкими и ласковыми.
– Я так же одинока, как и ты, Аполлон, но теперь мы нашли друг друга.
Собака посмотрела на последний кусок, оставшийся в свертке, и заскулила.
– Ну же, давай. Я не обижу тебя.
Он наклонил голову и стал есть.
Опустившись на колени, Эри продолжала гладить его густую грязную шерсть. Она хотела потянуть его за шкуру, но боялась испугать его.
Неожиданно она почувствовала на щеках что-то влажное и шершавое. Удивленная, она слегка отпрянула. Аполлон завилял хвостом в два раза чаще. Он негромко чавкнул и опять принялся ее лизать.
Сердце Эри екнуло, глаза затуманились. Забыв об осторожности, она двумя руками обхватила его за шею. Он не сопротивлялся, продолжая лизать ее лицо и шею.
Сзади послышались вопли восторга. Она оглянулась и увидела, что все мужчины встали из-за стола и подошли ближе, чтобы лучше видеть происходящее. Все улыбались, но самой главной и желанной для нее была улыбка Бартоломью. Внезапно она вспомнила, что Аполлон – не только бог добра и красоты, он еще и избавляет людей от чувства вины и греха, а также является богом примирения.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
В тот же вечер, когда Эри отложила шитье и потушила лампу, Причард сложил газету на софу и пошел за ней по ступенькам.
– Ты знаешь, что Абрахам Линкольн играл в бейсбол, когда он получил сообщение, что его выбрали президентом? —спросил он, когда они завернули за поворот лестницы.
Эри тяжело вздохнула. Так продолжалось каждый вечер с той ночи, когда безобидный разговор закончился не таким уж безобидным поцелуем. Каждый вечер после этого он заводил какой-то разговор, чтобы под его предлогом зайти с ней в ее комнату. Сначала, когда она давала ему понять, что собирается переодеваться в комбинацию, он целовал ее в щеку и выходил, закрыв за собой дверь, – настоящий джентльмен! Но через неделю поцелуй в щеку стал объятием с настоящим поцелуем в губы. Это было его право. Она его жена. Но, несмотря на то, что; она внушала себе, что пора становиться настоящей женой Причарду, она с ужасом думала о том, как ей придется лечь с ним в постель.
– Нет, я не знала, что Линкольн играл в бейсбол.
– Он был большой поклонник этой игры.
– Как интересно.
Он вошел за Эри в ее комнату:
