Стефани Лоуренс - Сколько стоит любовь?
Мистеру Гилберту Мартину семьдесят три года. Не имеет сыновей, не знает другого Гилберта Мартина, и, хотя действительно владеет домом в Коннот-Плейс и сдает его через первого агента, не имеет ни малейшего понятия о своем новом адресе и в Нортгемптоне, и во всех остальных домах.
Деньги от сдачи дома идут на счет мистера Мартина, и тот живет на них. Мало того, он понятия не имел, как преступник использует его имя.
– Итак, мы по-прежнему не знаем, кто главный мошенник.
– Известно только, что он дьявольски умный негодяй, – сообщил Барнаби. – У нас со Стоуксом было много времени, чтобы продумать варианты развития событий. Как только мы поняли, что за шутку сыграл с нами мистер Икс и как прекрасно все организовал, более-менее обезопасив себя от главных представителей преступного мира, стало ясно, какая опасность тебе грозит. Если мистер Икс решит отомстить, мы даже не представляем, откуда может быть нанесен удар.
Диллон бесстрастно кивнул:
– Верно. Но вполне вероятно, что ни удара, ни мести не последует. Не могу же я всю свою жизнь оглядываться в ожидании неприятностей. Мистер Икс понес большие финансовые потери и, вполне вероятно, уже покинул страну.
– Так-то оно так, однако… Что-то мне не по себе. Слишком много предосторожностей, чтобы остаться неузнанным. Не может он по случайности оказаться одним из нас? Членом общества?
– Габриэль продолжает искать, но до вчерашнего дня не нашел ни улик, ни зацепок.
– Ничего не скажешь, мистер Икс – мастер заметать следы. Кто знает, вдруг он окажется членом твоего клуба или приедет на тот бал, который ты посетишь. Полагаю, ты вряд ли собираешься вернуться в Ньюмаркет?
– Совершенно верно.
– Я так и сказал Стоуксу, – вздохнул Барнаби, – но он, как и я, уверен, что мистер Икс не простит тебе своего поражения, даже если потом удерет за океан. Скорее всего он намеревается сначала убить тебя.
Диллон невольно улыбнулся:
– Пытаешься испугать меня?
– Да. Получается?
– Не так, как ты воображал, но… у меня родилась идея. Поскольку вы оба так убеждены, что мистер Икс не оставит меня в покое, разве это не означает, что у нас появилась, вероятно, последняя возможность добраться до него?
– Хочешь сказать, ловля на живца? С использованием тебя в качестве приманки?
Диллон вскинул брови.
– Но если я единственная приманка, на которую он попадется… почему бы нет?
Он заехал за Прис в одиннадцать, заставил надеть накидку и повез в выбранное им место.
Они вошли в дверь. Когда он повел ее по нефу, она огляделась и недоуменно прошептала:
– Почему мы здесь?
Вокруг них вздымалась громада собора Святого Павла.
– Потому что, – прошептал он, беря ее под руку, – я хотел побыть там, где мы останемся одни и ничто нас не отвлечет. Нам нужно поговорить.
Она собиралась запротестовать, но потом передумала и заинтересованно огляделась.
– Где именно?
Он и это спланировал.
– Сюда.
День был прохладным, облака низко нависли над землей, обещая дождь. По собору бродили зеваки, изучая надгробные таблички и памятники. Но он проводил Прис в самый конец, в боковую часовню, откуда узкая дверь вела во двор. Диллон искренне надеялся, что никто не вздумает туда забрести.
Узкий, замкнутый стенами квадрат когда-то снабжал травами лечебницу, примыкавшую к собору. Теперь же это было просто спокойное место для размышлений.
Он подвел ее к серой каменной скамейке, утонувшей в кустах тимьяна. Прис подобрала юбки и уселась. Немного поколебавшись, он сел рядом.
– Не уверен, как начать, потому что никогда раньше не делал этого. Но не думаю, что стоит вставать на одно колено.
– Не стоит, – выдохнула она.
– В этом случае…
Он взял ее руку, осторожно стянул перчатку, положил на ее колени и сжал пальцы.
Но прежде чем заговорить, оглядел древние стены, такие же старые, как время.
– Мы не похожи на другие пары, ты и я. Я понял это в тот момент, когда увидел тебя на крыльце клуба. Ты так отличалась от других женщин, которых я знал, которых когда-либо встречал. Ты видела меня настоящего. В точности как я видел тебя. Тогда я сразу все понял. И ты тоже. Но мы оба не пожелали это признать и потому… хитрили. – Слегка усмехнувшись, он крепче сжал ее руку. – Ты хитрила больше меня, но произошло недоразумение. Ты неверно истолковала мотивы моего предложения, а я сделал ошибку, попросив тебя стать моей женой сразу после того, как узнал твое настоящее имя. Я сразу понял, что ты меня любишь, но вмешательство судьбы означало, что ты не уверена в моих чувствах. С тех пор я успел рассказать тебе об истинных причинах, но всего не открыл. Объяснил, что я испытываю к тебе, но не признался, почему ты… для меня бесценна.
Не отводя глаз от его профиля, Прис тихо спросила:
– Разве это не подразумевается само собой?
Диллон упрямо покачал головой:
– Больше никаких уверток. Правда такова: если бы я в тот день не встретил тебя на крыльце «Жокей-клуба», вряд ли пришел бы к такому решению. Серьезно сомневаюсь, что вообще женился бы. Не потому что не хотел. Просто женитьба на женщине, которая не видела меня по-настоящему, не могла достучаться до моей души, никогда не узнала бы меня, стала бы…
– Чем-то вроде тюрьмы. Диллон кивнул:
– Да. Ты это понимаешь, как очень-очень немногие люди. Он по-прежнему слегка улыбался. Но в глазах светилась искренность.
– Сказать по правде, ты моя спасительница. Если примешь мою руку и станешь моей женой, значит, освободишь меня, заменив перспективу этой тюрьмы шансом жить той жизнью, которую я выбрал бы сам. А я избрал бы жизнь с тобой. Сделать Хиллгейт-Энд твоим домом, иметь от тебя детей, состариться с тобой – все, о чем я мечтаю. – Он немного помолчал, прежде чем припасть губами к ее руке. – Ты станешь моей женой, Прис? Станешь моей спасительницей и будешь навсегда моей богиней?
Глаза Прис были полны слез, и она изо всех сил старалась не дать им пролиться. И язык ее не слушался. Она пыталась овладеть собой, сознавая, что он наблюдает за ней, неестественно напряженный, хотя к этому времени уже должен был знать ответ.
Он воплощал все, что она хотела, в чем нуждалась.
Утопая в его темных глазах, в том спокойном свете, который в них сиял, она тоже не сомневалась в своем ответе. И все же он заслуживал большего, чем простое «да».
Прис прерывисто вздохнула, задержала в легких воздух и тихо обронила:
– Да, но…
Когда он попытался привлечь ее ближе, она подняла другую руку.
– Если мы решили быть честными друг с другом, тогда я должна признаться, что и ты мой спаситель. Возможно, я вышла бы замуж, но каковы шансы на то, что я нашла бы другого джентльмена, который не только признает, но и оценит мой буйный, неукротимый нрав.
