Дина Джеймс - Сцены любви
– Он нашел вас в труппе странствующих актеров. Вы играли на сцене, когда вам было всего семнадцать лет. Расследование проводил детектив по имени Паркер Бледсоу.
– И он был убит.
– С этим Бледсоу случилась ужасная вещь. – Он поставил чашку и сложил руки на коленях. – Он был убит на улице, возвращаясь из конторы в тот день, когда нашел вас. Он написал отчет, который, как теперь я понимаю, был неполный. Ваш отчим заплатил по счету, хотя дело не было по-настоящему закрыто. Или было?
– Думаю, что было, – сухо заметила она.
– А ваш отчим поместил вас в исправительный дом для малолетних проституток.
– Я это тоже помню – очень отчетливо. И еще я помню, что Паркер Бледсоу погиб ужасной смертью.
Келлер нахмурился, вспомнив описание события.
– Его смерть так и не была расследована до конца.
Выражение ее лица осталось спокойным.
– Кажется, предполагаемым орудием убийства была сабля.
– Это только предположение. Но Паркер Бледсоу действительно был... обезглавлен.
Она с сочувствием посмотрела на него.
– И вы, сотрудники агентства Пинкертона, еще называете себя детективами! Я абсолютно уверена, что это убийство совершил Бенджамин Уэстфолл. Я на себе испытала, на что способен этот человек.
Келлер вспыхнул. Он достал из кармана блокнот.
– Может быть, вы расскажите мне.
– Зачем? – Ее тон явно задел его за живое.– Вы ничего не сможете сделать. Бенджамин Уэстфолл мертв.
– Да, я слышал об этом в Чикаго. Застрелен каким-то озлобленным солдатом. Еще одно нераскрытое преступление.
Значит, вот какова была официальная версия. Миранда опустила голову. Может быть...
– Верно. Я тоже об этом слышала.
– Но вы говорите, что он был способен на что угодно?
– Он оказался способен упрятать меня в эту тюрьму для малолетних проституток.
– Но вы выжили.
– Через двадцать четыре часа меня вызволили оттуда Шрив Катервуд и Джордж Уиндом. Сейчас один из них – мой муж, другой – управляющий делами.
Келлер не стал записывать их имена. Вместо этого он сказал:
– То заведение уже несколько лет как закрыто, но насколько я помню, девушку можно было отправить туда только по решению суда.
– Хозяйка этого заведения принимала любого, если из этого она могла извлечь выгоду.
Генри Келлер кивнул.
– Вероятно, в следующем отчете Бледсоу отметил бы это. Он был обязан представлять в агентство отчет о своей работе. По правилам агентства каждый детектив должен был сообщать обо всех преступлениях, которые он попутно раскрывал.
– А если преступление совершали клиенты?
– Особенно если клиенты совершали преступления. Прежде чем детектив берется за дело, всех клиентов предупреждают об этом правиле.
– Значит, Паркер Бледсоу начал возражать... – для большего эффекта она сделала паузу, – и Бенджамин Уэстфолл убил его.
– У нас нет никаких доказательств.
– Нет. И никогда не будет. Так же как у нас не будет доказательств, что Арчи Доута нанял Бенджамин Уэстфолл.
– Кто такой Арчи Доут? – Генри Келлер записал его имя.
– Арчи Доут был отставным солдатом, который поджег театр в Чикаго.
Келлер удивленно посмотрел на нее.
– Вот этого я не знал.
– Это он поджег театр, где играли мы со Шривом. Пожар начался за кулисами в конце спектакля «Макбет». К счастью, огонь удалось потушить с минимальными разрушениями и обошлось без жертв. В тот день вы приносили мне отчет. Арчи Доут был настолько глуп, что даже не думал скрываться, и его увидел директор театра. Полиция потом обнаружила следы керосина у него на ботинках, а в карманах – почти сто долларов. Он сказал, что его наняли, чтобы сыграть шутку.
Келлер был озадачен.
– И вы думаете, что его нанял Бенджамин Уэстфолл? У вас есть доказательства?
Она покачала головой; у нее на губах появилась насмешливая улыбка.
– Доут сам не знал, кто его нанял. Он только сказал, что это был армейский офицер.
– А что сказала полиция?
– Они арестовали Арчи и, кажется, отправили в тюрьму на несколько месяцев. Они могли и выпустить его. Поскольку все кончилось благополучно и никто не погиб, то, что он сделал, выглядело как глупая шутка глупого человека. И вообще, это был всего лишь театр.
– Но это был поджог, – возразил Келлер.
– Если бы погибли люди – а такое вполне могло случиться, – тогда бы его судили и казнили, но прежде федеральный прокурор потребовал бы найти того, кто его нанял. – Она грустно посмотрела на детектива. – Но раз никто не пострадал, судьба театра и актеров никого всерьез не волновала. Это не имело значения.
– Это неправда.
Она улыбнулась. Теплый свет появился в ее взгляде.
– Значит, мистер Келлер, вас нанял сенатор Батлер?
Он закрыл свой блокнот.
– Я по-прежнему не имею права вам это сказать, миссис Катервуд.
– Зовите меня Мирандой. А вы знаете, что сенатор Хью Смит Батлер был тем самым человеком, который направил Бенджамина Уэстфолла в Вайоминг? Уэстфолл жаждал мести. Он собирался восстановить форт Галлатин и спровоцировать индейцев на боевые действия. Тогда он мог бы с полным правом уничтожить их.
Келлер смущенно заерзал на стуле.
– Но индейцы...
– Многие поколения индейцев терпели преследования со стороны американской армии. Только дважды они действительно совершили нападение – у форта Галлатин и в районе Малого Бигхорна. Но они заплатили за это, понеся большие потери в Вундед-Ни и Сенд-Крик. Был подписан договор, по которому они получили свои земли. Но сенатору Батлеру и подобным ему людям понадобилась эта земля. Так почему бы не послать такого закоренелого убийцу, как Бенджамин Уэстфолл, чтобы согнать индейцев с их земли?
– У вас нет никаких доказательств.
– Нет, но я пытаюсь их достать. Лорду и леди Эджмонт-Канфилд предложили купить участок земли в Вайоминге. Мы покупаем ее у сенатора Батлера из Вашингтона и сенатора Уолдрона из Вирджинии. Интересно, как эти люди получили доступ к землям в Вайоминге?
– Не имею представления, – сказал Келлер.
Миранда улыбнулась.
– Они надеялись, что Уэстфолл обеспечит им владение этой землей. Когда тот был убит, они все равно решили продавать эту землю, в том числе одному богатому англичанину и его глупой жене.
Келлер откинулся на спинку стула, бессильно уронив руки на колени.
– Вероятно, поэтому меня и наняли. Мой клиент не оставляет ничего на волю случая.
– Налить вам еще кофе, мистер Келлер?
– Я был бы вам очень признателен, если бы вы называли меня Генри.
Она улыбнулась, потянувшись к ручке серебряного кофейника.
– Выпейте еще чашку кофе, Генри. Первая вам, кажется, пришлась по душе.
