Эйна Ли - Очаровательная незнакомка
— Твоя мама совершенно права.
Внезапно до него дошло, что именно имел в виду мальчик. Радостно улыбнувшись, словно он только что заключил блестящую сделку, Руарк воскликнул:
— Ты, наверное, хотел сказать, что в ботинках не спят?
Недовольный взгляд мальчика ясно свидетельствовал о том, что, по его мнению, он как раз это и сказал. Он продолжал стягивать с Руарка ботинок.
— Ну а я хочу тебе сказать, что этого делать не следует. Я больше не буду спать.
К его огромному облегчению, ребенок, наконец, оставил его в покое. Руарку хотелось встать с кушетки, но для этого ему пришлось бы отодвинуть мальчика. Зевнув, он откинулся на спинку и решил выждать время.
— Прикрой рот! — Малыш нахмурился и погрозил Руарку пальцем. — Так мама говорит…
Руарк уставился на ребенка сонным взором:
— И опять твоя мама права — некрасиво зевать, не прикрывая рот рукой.
Тем не менее, он снова непроизвольно зевнул и снова услышал требовательное:
— Прикрой рот!
— Ох, прости, — извинился Руарк. — Маму надо слушать.
— А где, черт побери, эта таинственная мама? — с раздражением подумал он. Что это за мать, которая позволяет ребенку безнадзорно бегать в чужом доме? Ему ведь не больше двух лет, прикинул Руарк, а значит, предоставленный сам себе, малыш запросто может и покалечиться.
Хлопнув себя руками по коленям, Руарк решил поиграть с ребенком.
— Итак, молодой человек, как тебя зовут? — спросил он ласково.
— Томми.
В смышленых карих глазах мальчика читалось неподдельное любопытство.
— Ну, здравствуй, Томми. А меня зовут Руарк. А сколько тебе лет, Томми?
— Два годика, — ответил тот, показывая два пальца.
— Что ты говоришь? А я думал, больше, — глубокомысленно заметил Руарк.
Исчерпав, таким образом, весь скудный запас тем, на которые можно побеседовать с ребенком, Руарк впал в уныние. Пристальный взгляд мальчугана начал порядком раздражать его. Вынув из кармана часы, он взглянул на циферблат.
— Господи, еще только семь часов! — с удивлением воскликнул он, переводя взгляд на малыша. — Что ты делаешь здесь в такую рань, а, Томми?
— Нэнни уже встала. И деда тоже.
Ребенок не сводил зачарованного взгляда с часов. Заметив это, Руарк отстегнул брелок и подал Томми. Тот залился радостным смехом, когда золотая безделушка сверкнула на солнце.
— Лошадка!
Томми явно обрадовался, увидев что-то знакомое.
— Король тоже лошадка.
Руарк кивнул.
— Да, это лошадь, такая же, как Храбрый Король, — подтвердил он.
И снова ошибся, на что ему тут же было указано юным любителем точности.
— Не-а! — протянул Томми, энергично тряся головой. — Король — черная лошадка…
Внеся ясность в этот предмет, мальчик потянулся за часами.
Руарк позволил ему взять их и посадил Томми к себе на колени. Наблюдая за тем, с каким удовольствием ребенок забавляется с новой для него игрушкой, взрослый не мог удержаться от улыбки.
— Томми, где ты?
Руарк оцепенел, услышав этот голос, — за последние два года он беспрестанно звучал у него в сердце. Не выпуская из рук свой трофей, малыш соскользнул с колен Руарка и выбежал из комнаты.
— Мама, смотри!
— Где ты это взял, милый?
Энджелин присела на корточки, и сын со всего размаху угодил к ней в объятия.
— Лошадка!
Томми протянул матери часы. Энджелин мгновенно узнала их. Нахмурившись, она принялась журить мальчика:
— Томми, ну сколько раз тебе говорить, чтобы ты не ходил в кабинет! Ты что, вытащил часы из ящика?
— Нет. Я сам дал их ему.
Энджелин вздрогнула, услышав этот голос, и обернулась — Руарк стоял на пороге своего кабинета. Какое-то время они не могли отвести взгляд друг от друга. Наконец она выпрямилась:
— Что ты здесь делаешь, Руарк?
— Я вообще-то живу здесь. А этот вопрос могу с таким же успехом адресовать тебе!
— Но ведь ты должен был вернуться только на следующей неделе, — запинаясь, проговорила она.
— Жаль, что никто не сообщил мне об этом, — саркастически заметил он.
Они по-прежнему не сводили глаз друг с друга, пока Энджелин не заметила, что Томми дергает ее за рукав.
— Беги наверх, милый! Тебе пора умываться.
— Пойдем со мной, мама! — Он снова потянул ее за руку.
— Мама тоже скоро придет, милый.
Она поцеловала сына в щеку.
— Беги, родной, Майра тебя ждет!
Томми попробовал поскакать по полу на одной ножке, но тут же оставил эту попытку и подбежал к Руарку.
— Лошадка!
Улыбнувшись, Руарк потрепал малыша по голове:
— Умница, Томми.
Малыш предпринял еще одну попытку проскакать на одной ноге, а когда ему это опять не удалось, решил превратиться в коня — хлопнул себя по ножке, заржал и галопом помчался к лестнице.
— Держись за перила, Томми! — крикнула Энджелин ему вслед.
Лишь удостоверившись, что сын благополучно добрался до верхней ступеньки, она обернулась к Руарку. Его темные глаза все еще были прикованы к ее лицу. Энджелин стало не по себе от этого взгляда, и она двинулась было вслед за сыном, но не успела сделать и двух шагов, как почувствовала руку Руарка у себя на плече.
— Я хочу кое-что выяснить, Энджелин.
Она глубоко вздохнула и повернулась к нему лицом, что было несомненной ошибкой. Теперь они смотрели друг другу в глаза, а их губы разделяли считанные дюймы. Руарк обхватил ее за плечи, и она почувствовала всю силу этого объятия.
— Что ты здесь делаешь?
— Приехала навестить своего отца и твою бабушку. Обычно я бываю здесь во время твоего отсутствия.
— В этом-то я не сомневаюсь! — саркастически произнес Руарк. — Так это не первый твой визит?
— Нет.
Его близость волновала и возбуждала ее. Во рту у Энджелин пересохло, и она инстинктивно облизнула губы. Этот полный очарования жест не ускользнул от внимания Руарка. Его тоже охватило непонятное возбуждение, и пересохшим от волнения голосом он спросил:
— А что это за мальчик?
— Мой сын.
Произнеся эти слова, Энджелин взглянула прямо в темные глаза Руарка.
— И кто же счастливый отец, миссис Хантер? Вы ведь по-прежнему миссис Хантер, не так ли? — спросил он с горечью и сильнее сжал ее плечи.
— Пусти, Руарк, ты делаешь мне больно.
— Извини.
Он ослабил хватку и опустил руки. Энджелин полагала, что и тема разговора на этом исчерпана, но вскоре оказалось, что она ошиблась.
— Энджелин, кто отец этого ребенка?
Вопрос был задан решительно и недвусмысленно. Было ясно, что Руарк не отпустит ее, пока не добьется ответа.
Неожиданно откуда-то сверху раздался голос:
— Любой дурак догадается об этом, стоит взглянуть на малыша. В свои два года он уже вылитый отец!
