Ферн Майклз - Пленительные объятия
Едва пальцы Стефана стали подбираться к ее паху, девочка вскочила со скамейки и во весь дух бросилась бежать к дому.
* * *Дни шли за днями, и фрау Хольц все больше привязывалась к своей воспитаннице. Они с Рэн хлопотали с утра на кухне, помогали Якобу в оранжерее, болтали с ним и Виллемом, нанявшимися к Стефану в качестве конюха и садовника, но не подававшими виду, что знакомы здесь с кем бы то ни было. По вечерам, подоткнув девочке одеяло, добрая немка рассказывала ей пленительные истории о том, как живут люди на Островах Пряностей.
— Фрау Хольц, расскажите мне, пожалуйста, про морскую ведьму. Это моя любимая история. Не хочу обижать вас, но вот уже второй вечер вы говорите лишь о том, как сажали ореховые деревья. Мне хочется чего-нибудь другого… Как вы думаете, я стану такой, как Морская Сирена, когда вырасту? Ах, интересно было бы узнать, где она сейчас. Скажите, фрау Хольц, эта красавица нашла наконец свое счастье?
— Думаю, нет, малышка. Морская Сирена всю жизнь любила лишь одного человека, но он ей не ответил взаимностью.
— А что случилось потом?
— Это только одному Богу известно, моя милая.
— Ах, она представляется мне такой прекрасной, когда вы мне о ней рассказываете. А этот человек, которого Сирена любит, тоже, как мне кажется, очень хорош собой. Ну почему, почему Господь, о котором вы говорили мне, что он очень добр и милостив, не захотел помочь им?..
— Возможно, Бог помогает лишь тем, кто сам не пытается навредить себе, — пробормотала фрау Хольц. — Но, вообще-то, я не знаю, почему, — добавила она, крепко обняв девочку и легонько похлопав ее по спине. — Пора спать, моя дорогая. Когда ты вырастешь, то станешь такой же красивой, как Морская Сирена. Гляди, твои щечки уже налились румянцем, волосы пышные, ухоженные, глаза блестят… Вот как сразу хорошеешь, когда тебя окружают заботливые и добрые люди. Не бойся, деточка, когда ты подрастешь, то встретишь мужчину столь же прекрасного, как тот, которого любила Морская Сирена, и, может, будешь даже более счастливой, ведь он тоже тебя полюбит на всю жизнь!
— Хорошо бы! — вздохнула Рэн и неожиданно добавила: — Знаете, я должна помочь мисси-мэм, — так она называла Сирену, — мне стыдно жить у вас в такой роскоши и ничем не помогать при этом. Ах, было бы здорово, если бы сегодня мне опять приснилась Морская Сирена. Она с каждым разом становится все красивее, почти как мисси-мэм. Спокойной ночи, фрау Хольц, и большое спасибо за кипяченое молоко.
Рэн закуталась в одеяло и, пробормотав несколько коротеньких молитв, которым выучила ее домоправительница, закрыла глаза.
Несколькими часами позднее, когда девочка уже крепко спала, к ней комнату прокралась некая таинственная тень. Осторожно и почти беззвучно неожиданный визитер подошел к окну, в котором торчала яркая круглолицая луна, и задернул шторы. Невидимкой зловещая тень вернулась к постели девочки и, аккуратно, дюйм за дюймом, стянув с нее одеяло, жадно ощупала обнажившееся тельце ребенка.
Стефан — а это был именно он! — опустился на колени и обнял Рэн. Когда бедняжка проснулась и в ужасе выкатила глаза, старик мгновенно зажал ей рукой рот.
— Молчи! Понимаешь? И слова чтоб не слышал!
Девочка попыталась высвободиться из объятий Лэнгдома. Господи, как она его ненавидела!
Старик оказался удивительно сильным. Как ни билась Рэн, ей так и не удалось сбросить с себя хваткие, цепкие руки Стефана.
Лэнгдом засмеялся негромким, но поразительно-гадким смехом и с жадностью припал губами к ротику ребенка, в то же время поглаживая ей бедра и настойчиво пытаясь раздвинуть их ребром ладони. Девочка подумала, что вот-вот умрет от омерзения, когда у нее во рту оказался влажный и толстый, как кляп, язык Стефана. Она вся съежилась в комок, еще раз попыталась лягнуть ножкой своего обидчика. Совершенно неожиданно тот вдруг отпустил ее.
— Запомни, — прошептал он хрипло, — никому ни слова! Если ты проболтаешься, например, фрау Хольц, то старуха тут же вылетит на улицу. А если расскажешь своей драгоценной мисси-мэм, то я ее просто искалечу. Все ясно?
Рэн молча кивнула, и старик вышел из комнаты так же бесшумно, как появился.
Девочке захотелось немедленно удрать из этого дома, но она понимала, что не должна делать ничего подобного. Ее внезапное бегство огорчит фрау Хольц и Сирену, огорчит ничуть не меньше, чем если бы Лэнгдом исполнил свои угрозы!
Может, надо попросить, чтобы на дверь в ее комнату поставили засов? Обняв колени, Рэн со всей серьезностью обдумывала сложившееся положение. Домоправительнице, конечно, захочется узнать, зачем это вдруг ей понадобился засов на дверь. Что тогда надо отвечать? Что она страшно боится привидений? Глупости! Фрау Хольц не поверит… Да и в глубине души Рэн знала, что никакие замки и засовы не смогут удержать хозяина…
ГЛАВА 25
Стефан пребывал с утра в приподнятом настроении и без умолку болтал за ленчем. Сирена слушала его вполуха, но не перебивала. Она вообще добросовестно старалась казаться дружелюбной с тех пор, как Лэнгдом наконец полностью предоставил ее самой себе и больше уже не являлся по ночам во всеоружии своей извращенной страсти.
— Скажи, дорогая, — осведомился он, расправляясь с бараньей отбивной, — какие у тебя планы на ближайшие дни?
— Какие у меня могут быть планы, Стефан, — проговорила Сирена, — если я не выхожу из дому вот уже вторую неделю?
— Значит, никаких? Прекрасно. Я тут решил устроить для тебя небольшую экскурсию. Жду через полчаса в холле. Пожалуйста, не опаздывай.
— Но, чтобы одеться соответствующим образом, я должна знать, куда мы едем.
— Ты и так хорошо выглядишь, дорогая, — елейным голоском пропел Стефан. — Это просто небольшая прогулка — вот и все.
— Ну тогда, может, перенести ее на завтра? — начала было Сирена. — У меня, если честно, страшно болит голова и…
— Я, кажется, сказал уже, что через полчаса жду тебя в холле! — рявкнул Стефан, с грохотом бросая нож на тарелку. — Не заставляй меня по несколько раз повторять одно и то же. Иди собирайся!
Облегчив душу, Лэнгдом вновь принялся за еду. Сирена смотрела, как двигаются у него желваки на скулах, как кривятся перепачканные жиром губы, и просто сгорала от ненависти к супругу.
— Но я тоже не люблю повторять, милый. Поверь, мне и в самом деле не хочется никуда ехать сегодня.
На этот раз Стефан и ухом не повел, продолжая сосредоточенно пережевывать отбивную.
— Кстати, дорогая, — сказал он, словно бы внезапно вспомнив о чем-то, — ты не замечала, что у нас в последнее время начали пропадать драгоценности? Я, например, все утро искал сегодня свои золотые часы-луковицу, но так нигде их и не нашел. Скажи, у тебя самой не исчезают вещи — ну там, предположим, из ящиков туалетного столика или еще откуда-нибудь, а? Точно?! Хм… А как давно ты знакома с этой стоической фрау Хольц?
