Лора Бекитт - Агнесса. Том 1
— Может, и завела! Что она вам, докладывать будет? — озорно выкрикнула новая работница, Китти, бойкая девица лет двадцати.
— Завела! Хо-хо! — откликнулась Вильгельмина, ловко вынимая посуду из сушилки. — То-то и видно: ходит как в воду опущенная со своим паршивым псом, видали вы такое?! Да еще еду таскает из ресторана!
— Пусть таскает, жалко, что ли, объедков! — вмешалась соседка.
— А то нет! Если каждая будет свору псов держать на ресторанных харчах, что же получится! Я говорю: завела бы любовника, больше бы пользы было! Хотя кому она нужна такая…
— И за что ты ее не любишь? — удивлялись женщины.
— Да она же чужая и мне, и всем вам, вот что! Видели бы вы ее руки, когда она пришла сюда: кожа точно белый шелк, ноготки, как зеркальца! А разговаривала как! Грамотная, не чета нам, темным. Барыня, да и только! Ясно, что грязной работы не видала. Теперь-то спесь с нее слетела, но не лежит у меня к ней душа — и все тут!
— А если б она и завела кого-нибудь по твоему совету, разве бы ты перестала ее осуждать? — произнес кто-то.
— Конечно, нет, не перестала бы! Потаскушки тоже не по мне! Вот если б у нее был муж…
— А может, и был! — снова вмешалась Китти. — Вы-то откуда знаете?
— Да всем известно: ее бросил любовник, когда узнал, что она беременна.
— Это она сама вам сказала?
— Не сама, но замужем-то она не была, это уж точно.
— Что правда, то правда: она о себе ничего не рассказывает, — подтвердила соседка.
— Вам расскажи, так вы пойдете языками чесать! — воскликнула Китти. — Слышала я сегодня, что вы болтали обо мне! Думаете, вышла из мойки, так и не слышу? Да я нарочно стояла под дверью!
— Ну?! Что же мы такое говорили? — подбоченилась Вильгельмина.
— То и говорили, сплетницы!..
— До сплетен ли? — произнесла немолодая работница. — Нам бы с работой управиться…
— Ничего, кое-кто найдет время!
— Замолчи, девчонка! — напустилась на Китти Вильгельмина, но та с визгом осыпала противницу таким бешеным потоком слов, что толстуха, плюнув с досады, отошла подальше.
Вскоре разговор прекратился. Утомленные женщины расходились поодиночке и парами, накинув ветхие жакеты, пряча ладони в карманы и рукава. Холодный ветер порывисто качал верхушки деревьев, завывал в темном небе, разгоняя по небу клочья бесноватых туч.
На противоположной стороне дороги виднелась неподвижная фигура большой собаки, Керби.
Китти, проходя по тротуару, махнула в сторону пса сумкой.
— Пока, собачка!
Но он даже не шелохнулся, продолжая глядеть на гаснущие окна ресторана.
Агнесса сидела в пустом зале. Она уже несколько раз тайком пробиралась сюда в те вечера, когда на душе было особенно тяжело, чтобы хотя бы на четверть часа прикоснуться к тени потерянного мира, который она когда-то отвергла сама, даже не успев полюбить.
Свечи потухли, смолкли звуки, зеркальные стены перестали отражать движения теней, и оттого пространство зала казалось почти до бесконечности огромным.
На возвышении, окруженный золоченым убранством, стоял рояль: вокруг него еще будто витали обрывки легкомысленных мелодий.
Агнесса чувствовала усталость, безмерную, какую-то вековую усталость; руки безвольно легли на клавиши, она думала, а пальцы двигались, и странная музыка казалась частью темноты, глубины зеркал и ночи.
Сейчас она нуждалась в одиночестве, и голоса, неожиданно вторгшиеся в ткань мелодии, заставили ее вздрогнуть.
Агнесса увидела свет в конторке управляющего, два силуэта на фоне портьер и перестала играть.
— Слышите? — произнес мужской голос, хотя в зале уже стояла тишина.
— Что такое? — второй мужчина, выходя из-за конторки с бутылкой коньяка в руке и двумя рюмками. — Нужно отметить наше соглашение, Хотсон (Агнесса узнала голос управляющего).
— Неплохая мысль… Но вы слышали музыку?
— Нет.
— Я зажгу свечи.
Чиркнула спичка — пламя осветило лицо замершей за роялем девушки.
— О, вы приготовили мне сюрприз, Торн! — воскликнул гость.
— Нет… Не понимаю, в чем, собственно, дело? Вы кто такая?
Агнесса опустила крышку рояля и, торопливо извинившись, встала, чтобы уйти.
Хотсон, однако, воспротивился.
— Постойте, мисс. Вы можете продолжать игру. Надеюсь, вы не возражаете, Торн?
Управляющий пожал плечами, разливая коньяк.
— Вы из обслуги? — спросил он Агнессу. Девушка объяснила, кто она такая, и, еще раз извинившись, попыталась уйти, но гость вновь задержал ее.
— Прошу вас, мисс, исполните что-нибудь. Если уж вы попали сюда…— Он улыбнулся. — Кстати, Торн, у вас образцовый ресторан: посудомойки играют на рояле. Хотя я несколько удивлен: такая изящная женщина могла бы выполнять и другую работу. Сыграйте же, мы просим вас!
Торн слегка поморщился, а Агнесса покачала головой.
— Я должна идти.
Управляющий перевел взгляд с Хотсона на девушку.
— Останься, — негромко произнес он. — Ничего тебе здесь не сделают.
Агнессе не хотелось подчиняться этим людям, поэтому она нахмурилась и молчала.
Хотсон улыбался. Агнесса взглянула на него: что-то неприятное было во внешности этого человека — жестковатая хитрость маленьких глаз или улыбка, обнажающая зубы, четыре из которых, по два снизу и сверху, сияли золотом; внимание непроизвольно приковывалось лишь к этим сверкающим квадратам.
— Как вас зовут? — спросил он подчеркнуто ласково.
— Агнесса Митчелл.
— Останьтесь, мисс Митчелл! — настойчиво повторил он. — Садитесь за рояль, играйте!
— Нет, мне пора домой.
— Полно! Ничего страшного, если вы задержитесь на полчаса.
— Ваше здоровье, Хотсон! — Торн поднял рюмку. — За наш общий успех!
— Благодарю вас, — ответил Хотсон и обратился к Агнессе: — Вы удивительно серьезны, мисс Митчелл, вам нужно научиться улыбаться. Конечно, мы неправильно поступаем, задерживая вас…
— Я могу идти?
— Что ж, идите. Хотя жаль… За вас, должно быть, переживают родные?
По спине Агнессы пробежала дрожь — так смотрел на нее Хотсон. Что-то в его взгляде пугало ее. Эти мужчины явно играли с нею, она не могла не чувствовать их снисходительной насмешки, за которой, однако, скрывалось — она угадывала — нечто другое.
— Почему вас это интересует? — резко спросила она. Она думала, что Хотсон рассердится, но он опять улыбался.
— Простите мою бестактность, мисс. Просто нам не хотелось, чтобы у вас были неприятности…
— Меня ждет дочь.
— Ах, вон оно что! — воскликнул Хотсон, вполне удовлетворенный ее ответом. — Тогда, конечно, идите скорее.
Когда Агнесса ушла, Хотсон повернулся к Торну.
— Вас удивляют мои низменные вкусы, не так ли?
