Мэри Бэлоу - Просто совершенство
– Я еду в Линдси-Холл, – с усмешкой сообщил Джозеф. – Надеюсь, больше никто из родных не попытается остановить меня.
– Не думаю. – Невилл опустил руку. – Я оставил Лили, Лорен и Гвен в нашей комнате, все они обливались слезами, потому что услышали, как дядя Уэбстер бушевал в библиотеке, и теперь опасаются самого худшего. Но все они убеждены, что милый Джозеф наконец-то будет счастлив, что бы там ни думал дядя Уэбстер. Очевидно, они имеют в виду твою женитьбу на мисс Мартин.
Он снова усмехнулся, хлопнул Джозефа по плечу еще раз и сбежал по лестнице.
В Линдси-Холл Джозеф прибыл, подгоняемый надеждой, хотя и понимал, что окончательное решение еще не принято. Последним и самым трудным препятствием оказалась сама Клодия. Вчера ночью она любила его страстно и самозабвенно, особенно во второй раз, когда оказалась сверху и взяла инициативу в свои руки так, что при воспоминаниях об этом Джозефа до сих пор бросало в дрожь. Ее любовь – не просто стремление к близости, в этом Джозеф не сомневался. Но если она предавалась с ним плотской любви и даже питала к нему самые возвышенные чувства, это еще не значит, что она согласится выйти за него.
Для нее замужество – серьезный шаг, более серьезный, чем для любой другой женщины. Большинство женщин, выйдя замуж, становятся свободными и самостоятельными, начинают вести деятельную и интересную жизнь, искать себя. А Клодия всего этого уже добилась.
Прибыв в поместье, Джозеф послал за Лиззи, и она вышла одна, с собакой на поводке. Шагнув в открытую лакеем дверь, девочка широко улыбнулась.
– Папа? – на всякий случай спросила она.
Джозеф шагнул к ней, обнял и закружил.
– Ну, как дела у моей любимицы? – спросил он.
– Хорошо. Папа, а это правда? Эдна и Флора слышали от одной горничной, которая слышала от другой горничной, которая слышала от одной дамы – кажется, герцогини, я точно не знаю, но все это чистая правда… Значит, мисс Хант уехала?
А-а, вот она о чем.
– Правда.
– И больше не вернется?
– Никогда, – подтвердил он.
– Ох, папа, как я рада! – Лиззи прижала руки к груди и запрокинула голову, словно могла увидеть его лицо.
– И я тоже.
– А правда, что ты женишься вместо нее на мисс Мартин?
Господи!
– Это тоже сказали Флора, Эдна и горничные?
– Да, – кивнула Лиззи.
– А что говорит сама мисс Мартин?
– Ничего… – Девочка вздохнула. – Когда я спросила, она рассердилась и запретила мне слушать сплетни слуг. Потом другие девочки спросили то же самое, и она ужасно рассердилась и пообещала им уроки математики каждое утро, до самого конца каникул, если они не прекратят сейчас же. А мисс Томпсон увела их в парк – всех, кроме Джулии Джонс, которая играет на спинете.
– И кроме тебя.
– Да, я же знала, что ты приедешь, папа, – объяснила Лиззи. – И решила дождаться тебя. Я думала, мисс Мартин спустится вместе со мной, но она отказалась. Сказала, что занята.
– Но не сказала, что у нее есть дела поважнее? – уточнил Джозеф.
– Нет.
По всей вероятности, сегодня Клодия Мартин с самого утра не в настроении. За ночь – точнее, за несколько часов – воспоминания о минувшем вечере не успели выветриться.
– Я подумываю продать лондонский дом, – сообщил Джозеф дочери. – И переселиться с тобой в Уиллоугрин. Это большое поместье с домом и парком. Там с избытком хватит места для тебя, там свежий воздух, цветы, птицы, музыкальные инструменты и…
– И ты, папа?
– И я. Мы сможем все время жить вместе, в одном доме, Лиззи. Тебе больше не придется подолгу ждать, когда я приеду, а мне – выкраивать время и думать, не пренебрегаю ли я другими обязанностями. Каждый день мы будем вместе. У нас появится общий дом.
– И у мисс Мартин?
– Тебе хотелось бы этого? – спросил он.
– Больше всего, папа. Она учит меня разным вещам, и это так интересно! Мне нравится ее голос, рядом с ней мне совсем не страшно. Мне кажется, что я ей нравлюсь – нет, что она меня любит.
– Даже когда сердится? – напомнил Джозеф.
– По-моему, сегодня утром она рассердилась потому, что хочет выйти за тебя, папа.
Эти слова показались Джозефу образцом женской логики.
– Значит, ты не будешь возражать, – заключил он, – если я женюсь на ней?
– Вот глупый! – Лиззи рассмеялась. – Если ты на ней женишься, она будет мне как будто мамой, правда? Я любила маму, честное слово. Я ужасно по ней скучаю. Но хочу, чтобы у меня была новая мама, но только мисс Мартин.
– Не «как будто мамой», – поправил Джозеф. – Она будет тебе мачехой.
– Как будто мачехой, – послушно повторила Лиззи. – А я не… то есть твое дитя любви. Но не настоящая дочка. Так мама говорила.
Джозеф цокнул языком, взял дочь за руку и повел ее из комнаты к лестнице. Пес семенил следом.
Клодию они застали в классной комнате, Джулии Джонс рядом уже не было: закончив урок игры на спинете, она убежала по своим делам.
– Я хотел бы узнать ваше мнение по одному вопросу, – объявил Джозеф, закрывая за собой дверь. Клодия поднялась, сложила руки перед собой, выпрямила спину как по струнке и сжала губы в тонкую линию. – Лиззи говорит, что если вы станете моей женой, то будете приходиться ей «как будто мачехой». Даже не настоящей мачехой, потому что она мне не настоящая дочь, а всего лишь «дитя любви» – щадящая замена выражения «внебрачный ребенок». Она права? Или нет?
Лиззи высвободила руку из его пальцев и поворачивала голову так, словно переводила взгляд с одного на другого.
– О, Лиззи… – Клодия вздохнула, смягчилась и снова превратилась в строгую, выдержанную, но добросердечную учительницу. – Твоей «как будто мачехой» и даже просто мачехой я стану лишь с точки зрения юристов. Даже «как будто мачехой» я не буду – я заменю тебе маму. Буду любить тебя так, как мать любит свое дитя. Ты и в самом деле дитя любви – в лучшем смысле этого слова.
– А если… – Лиззи осеклась. Джозеф смотрел в упор на Клодию, а она не видела вокруг ничего, кроме него. Нет, он несправедлив к Клодии: она смотрела на них с Лиззи. – А если у вас с папой появятся дети? Законные дети?
– Их я тоже буду любить, – щеки Клодии порозовели, – точно так же, как тебя. Не больше и не меньше. Любовь не требуется делить, Лиззи. Ее не становится меньше, когда даришь ее. Наоборот, она лишь растет. Да, весь мир будет отличать тебя от других детей, которые… могут появить ся у нас с твоим папой после свадьбы. Но для меня все вы – любимые дети.
– И для меня, – решительно поддержал Джозеф.
– Мы втроем будем жить в Уиллоугрине, – сообщила Лиззи и шагнула к Клодии, протягивая руки. Клодия обняла ее. – И Хорас с нами. Уиллоугрин – это папино поместье. Вы будете учить меня разным вещам, папа тоже, я научусь записывать сказки, которые сочиняю, так что получится книга. Может, иногда к нам будут приезжать в гости мои подруги, а когда родится малыш, я буду играть с ним, укачивать и…
