Клаудиа Дэйн - Брачное ложе
Что могла она ответить на это? Разве могла она признаться ему, что считала своего мужа не способным вступить в серьезную битву? Могла она во всеуслышание признаться, что думала, что Ричард будет молить Господа отвести от него опасность, вместо того чтобы встретиться с ней лицом к лицу? Нет, не могла. Сейчас ей было просто стыдно за свои глупые страхи. Как могла она сомневаться в Ричарде?
– Сомневалась в тебе? Совсем недавно ты предупредил меня, чтобы я не делала этого. Я верю, что тебе под силу абсолютно все.
– Вера – это основная добродетель, леди, – сказал он.
– Долго еще ехать до Дорни? – задал вопрос Уильям. – Похоже, парень начинает приходить в себя.
– Уже совсем близко, – ответил Ричард. – Вон, меж деревьев уже виднеется свет. Скоро мы выедем из леса.
– Не надо спешить, лорд Уильям, – вмешалась Изабель. – Лучше ехать медленнее и осторожнее, чтобы не возобновилось кровотечение, чем спешить поскорее укрыться от дождя.
– Ульрик, – позвал Уильям.
По приказу своего лорда оруженосец все время, пока Ричард сражался с Николасом, держался подальше, охраняя испуганную Элзбет. Когда битва закончилась, юноше позволили вернуться.
– Езжай вперед и предупреди всех в Дорни, что мы едем. Но, выполняя мое поручение, не забудь о своей леди.
– Никогда, милорд, – ответил немного оскорбленный Ульрик. – Мне следует вернуться?
– Нет. Останься там и проследи, чтобы нагрели воду для ванны и растопили огонь в очаге, – велел Уильям. – Прошу прощения, – повернулся он к Ричарду, – я вовсе не хотел брать на себя слишком много.
– А вы и не брали, – сказал Ричард. – Вы все сделали правильно. Мальчика нужно будет согреть и приготовить железо для прижигания раны. Как он сейчас?
– Он весь дрожит, – заметил Уильям. – Как бы не случилась лихорадка.
– Не случится, – успокоила его Изабель, подводя свою лошадь поближе. – Он дрожит от холода и перенесенного потрясения. Так быстро лихорадка начаться не могла. Поезжай, Ульрик, и возьми с собой Элзбет. Элзбет, ты знаешь, что нужно сделать. Я останусь с Эдмундом.
– У меня нет никакой лихорадки, – запротестовал Эдмунд. – И мне не нравится, что меня везут, как малого ребенка. Я могу сам ехать на лошади.
– Сейчас не имеет значения, что тебе нравится, – сказал Ричард. – Лежи смирно и учись повиновению.
– Но я не вижу смысла тащить меня, – пробормотал Эдмунд.
Ричард улыбнулся:
– Учиться повиновению всегда неприятно, парень. Это твой первый урок.
Они выехали из леса и оказались на большой равнине, которая со всех сторон окружала Дорни. Замок черной тенью возвышался перед ними, заслоняя своей громадой темное небо. Изабель плотнее закуталась в мокрый плащ Роланда, скрывая свое нагое тело. Как же ей въехать в Дорни, когда она одета подобным образом? Она чувствовала малейший порыв ветра каждой частичкой своего обнаженного тела. Конечно же, кто-нибудь обязательно заметит, что она одета в один только плащ, и то не свой.
– Ричард, – тихо прошептала она. – Ричард!
Ричард повернулся к ней. В наступившем сумраке его лицо казалось совсем белым. На волосах отражались огни замка, который манил своим теплом и светом. Ричард несколько секунд молча смотрел на нее, а потом улыбнулся. И Изабель отчетливо видела, что он смеется над ней. И даже не скрывает этого.
– Тебе холодно, Изабель? – спросил он, смеясь.
– Здесь нет ничего смешного! Что подумают люди, если увидят меня в таком виде?
Когда Адам зажал ее в тесном коридоре, где не было ни души, о случившемся быстро узнал весь Дорни. Какие же слухи пойдут сейчас, когда люди увидят, что она возвращается домой неодетая?
– Какая тебе разница, что подумают люди? Ты же никогда не обращала на это внимания.
– Но я леди Дорни. И я должна…
– Нет, Изабель. Ты жена Ричарда, а он находит тебя очень привлекательной в этом плаще. Держи нос выше, как ты всегда делаешь, – смеялся он. – Ты должна въехать в свое имение со всем достоинством своего положения хозяйки замка.
– Какое может быть достоинство, когда этот плащ мокрый насквозь? – пробормотала она.
– Изабель, – серьезно сказал он, – у тебя есть все необходимое тебе достоинство. Выше голову, жена моя. Ты сделала доброе дело. Эдмунду нужна была срочная помощь, и у тебя просто не было времени, чтобы одеться.
Это правда. Неужели она подвергла бы опасности жизнь Эдмунда, чтобы спасти свою гордость? Глупо даже спрашивать такое.
Ворота Дорни были открыты настежь – Ульрик сделал то, что от него требовалось. Изабель посмотрела на возглавлявшего их процессию Уильяма и еще плотнее запахнула на себе плащ. Но все кругом было тихо, рядом не было никого, кто мог бы заметить ее наготу. Через узкий коридор они проехали во внутренний двор. Ульрик ждал их у основания лестницы, рядом с ним стоял Гилберт. Сторожевые на стене смотрели в сторону невидимого горизонта.
Ульрик и в самом деле выполнил порученное ему задание.
– Благодарю, Ульрик. Моя репутация была в твоих руках, и ты спас ее, – спешившись, сказала Изабель. – Ты очень честный и благородный человек.
– Спасибо, леди, – ответил он, улыбнувшись ее похвале. – Элзбет приготовила для Эдмунда комнату, которую они делят с Элис. Хотят побаловать парня.
Эдмунд застонал. Изабель не была уверена, что причиной его стона была нанесенная ему рана.
Гилберт взял парня на руки и понес его вверх по лестнице. Ричард и его гости расположились в холле, а Изабель ушла к Эдмунду, ведь рану нужно было еще прижечь раскаленным железом.
Мужчины стояли около массивного очага в холле и молча попивали из больших кружек эль. Отбрасываемый языками пламени свет плясал на их лицах, раскрашивая кожу в желто-красные цвета. Запах горящего дерева казался почти одурманивающим, особенно для людей, которые большую часть дня провели под холодным дождем. От их влажной одежды шел пар; маленькие капельки воды падали на устланный тростником пол, который мгновенно впитывал попадающую на него влагу. Мужчины чувствовали себя просто замечательно.
– Похоже, у нее талант к врачеванию, – спокойно заметил Роланд, задумчиво глядя на огонь.
– У нее много талантов, – заметил Ричард. – Во всем Молтоне она была самой одаренной девушкой. Эдмунд поправится.
– Насколько опасна рана?
– Очень, – ответил Роланд. – Стрела прошла насквозь, но рана оказалась чуть выше бедра, у Эдмунда может быть заражение крови.
– Изабель видела раны и похуже, – сказал Ричард.
– Я тоже, – ответил Роланд. – Но Эдмунд потерял много крови, и теперь он очень слаб.
– А мог бы стать хромым, – произнес Уильям, глядя на огонь. – Или еще хуже…
