Сьюзен Кинг - Заклятие ворона
– Тайный совет рассмотрел обвинения в присутствии единственного свидетеля – Роберта Гордона. И вынес приговор. Дункана признали виновным в нарушении воли королевы, сообщничестве с Фрейзерами под предлогом подписания мирного договора и отправлении католических обрядов. Прозвучали и обвинения в государственной измене и шпионаже в пользу французов. Я не очень понял, а объяснять нам здесь никто ничего не станет.
– Господи, – выдохнула Элспет. – Где же он?
– В темнице, как ты и сказала. Увидеться с ним нам не позволят. К нему пускают только Роберта. Стража получила приказ не пропускать в тюрьму жену и родственников.
– Но почему? – Сердце Элспет забилось в груди пойманной птицей. – Что в этом плохого?
Рука Хью легла ей на плечо. Эласдар отвернулся, вновь глянул на сестру. В карих глазах притаились печаль и тревога.
– Ему вынесли смертный приговор. Казнь состоится через четыре дня.
Элспет хотела отгородиться от всего мира. Хотела перестать думать. Перестать дышать и жить. Но не могла позволить чувствам взять над ней верх. Стиснув зубы, она подняла глаза на Эласдара.
– Я должна его увидеть.
– Посетителей не пускают, – осторожно пробормотал Эласдар.
– Я пройду. – Элспет стиснула ладони. – Говоришь, пускают только Роберта? – Ответом ей стал безмолвный кивок Эласдара.
– А где он, Роберт? – вдруг подал голос Кеннет. – Пора бы уже нам встретиться с этим парнем.
Келлам и Эван что-то буркнули в знак согласия.
– Стражникам неизвестно, где живет Роберт Гордон, – отозвался Хью.
– Отведи меня в квартиру Дункана, – попросила она Эласдара. – А где найти Роберта, я знаю.
Сдвинув брови, Эласдар шумно вздохнул, шагнул вперед, показывая дорогу из замка, а потом двинулся вверх по Хай-стрит к дому, где снимал комнаты Дункан.
* * *
– Ну-ка! – Элспет закружилась по комнате, широко распахнув полы черного плаща, что полностью скрывал ее фигуру. – Поприветствуйте моего единоутробного брата Роберта Гордона! – Ее братья, собравшиеся в приемном зале квартиры Дункана, следили за ней, в изумлении распахнув глаза.
Часом раньше Эласдар с помощью пары монет, сунутых престарелой служанке, получил ключ и провел жену и родных Макрея в квартиру. Элспет тут же занялась содержимым шкафов и сундуков. Там она и нашла шелковую рубашку, черные узкие штаны, расшитый жилет, черный же берет и плащ до пола.
Примеряя одежду, она в какой-то миг замерла, поднесла рубашку к лицу, вдохнула исходящий от ткани слабый родной запах. Запах Дункана… Эта смесь, где едва заметный аромат кожи смешивался с тонкими ароматами специй и смутными – дорогого мыла и мужчины, едва не свела Элспет с ума. Она со стоном зарылась в благоухающую тонкую ткань, лишь усилием воли заставив себя успокоиться. Проще всего было бы поддаться слабости и сломаться. Проще. Но невозможно. «Только не сейчас, – твердила себе Элспет. – Только не сейчас».
Вся одежда оказалась слишком широкой, слишком длинной, но это не имело значения. Кое-где приподняв полы, кое-что подоткнув за пояс, она все-таки добилась нужного результата. Нашла пару кожаных ботинок – огромных, конечно, – и накрепко привязала их к лодыжке оторванной от рубахи прочной шелковой нитью.
Запрятав золотистую копну волос под берет и оставив на свободе несколько прядей, она шагнула в приемную.
И теперь демонстрировала результат маскарада братьям. Выпрямившись во весь свой небольшой рост и даже приподнявшись на носочки, Элспет ждала одобрения.
Кеннет неожиданно разразился хохотом. Следом, не выдержав, фыркнули Келлам и Эван. Элспет скорчила надменную физиономию под стать Роберту и презрительно закатила глаза, вызвав улыбки у Хью и Эласдара.
Эласдар тем не менее покачал головой:
– Мы тут решаем серьезные проблемы, а малышка развлекается! Нашла тоже время шутки шутить!
– Какие шутки! – воскликнула Элспет. – В этом наряде я сойду за Роберта и проникну в тюрьму!
– Ну что ж… Другого-то пути все равно нет, – задумчиво отозвался Эласдар. – Только, боюсь, игра раскроется, и ты окажешься в темнице рядом с мужем.
– Вот и прекрасно, – мрачно процедила Элспет.
– Придется воспользоваться темнотой, – подал голос Хью. – Элспет, конечно, похожа на Роберта ростом и немного лицом, но при свете дня ей стражу не одурачить. Протолкнем как-нибудь, а?
– Я и сама… – начала было Элспет.
– Только, ради бога, молчи, Элспет! – прервал ее Эласдар. – У тебя такой звонкий голос… да и на шотландском ты ни слова не скажешь.
* * *
– Магистр Гордон – к узнику Дункану Мак-рею из Далси! – торжественно провозгласил Эласдар.
Уронив голову и спрятав лицо в тени широченного капюшона, Элспет небрежно кивнула охраннику. Тот взглянул – и отвернулся, пропуская посетителя. Но Эласдара и всех Фрейзеров стража остановила.
Такого поворота событий Элспет никак не ожидала. Прислушиваясь к бешено заколотившемуся сердцу, она хотела было оглянуться… но удержалась. К ней приближался еще один стражник, в доспехах, высоченных кожаных сапогах и с факелом в руке. Вслед за ним она прошла по узкому каменному коридору, изо всех сил стараясь подражать походке и манерам своего брата.
– Вы, как я погляжу, решили опять заглянуть, магистр Гордон? – хрипло поинтересовался тюремщик. Элспет не поняла ни слова и буркнула в ответ нечто невнятное.
Они остановились у деревянной, окованной железом двери. Стражник сунул ключ в замок.
– Дункан Макрей из Далси, к вам посетитель! – громовым голосом рявкнул он.
Дверь распахнулась, охранник отступил. А Элспет, украдкой бросив на него взгляд, шагнула в темноту.
И рухнула куда-то вниз, больно ударившись бедром о каменный пол. Оказывается, камера была уровнем ниже коридора. Роберт об этом наверняка знал…
– О-ох, – выдохнула Элспет.
– Нужен свет, магистр Гордон? – любезно спросил охранник.
– Что за… Хоб! – Раздался из темноты голос Дункана. – Дай сюда факел!
При звуках любимого голоса у Элспет сжалось сердце. Но потом раздались другие звуки – какое-то бряцание, железный скрежет. Рядом остановился Дункан. Элспет ахнула, вдохнув зловонный, пропитанный смрадом сырости и прелой соломы воздух.
Дверь со скрипом отворилась. Стражник в проеме наклонился, протягивая тускло горящий факел. Элспет поднялась и вскинула голову.
– Святой Иисус… – пробормотал тюремщик. – Прелестная крошка, а, Дункан?
– Это моя жена! – прорычал тот. Элспет опасливо попятилась от двери.
– Святой Иисус, – повторил Хоб, с ухмылкой подавая ей факел.
– Спасибо, брат.
Как только дверь закрылась, Дункан вступил в круг света. Элспет закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Зрелище и впрямь было ужасающим. Худой, с изможденным, заросшим лицом и потускневшими глазами, Дункан казался собственной тенью.
