Марина Гилл - Ветер пыльных дорог
– Я ожидал, что вы вскоре остынете, – сказал он, знаком приглашая подойти ближе и присесть. Но Беа не могла сидеть и опять принялась ходить туда-сюда, но при этом выглядела так спокойно, как будто ничто не способно взволновать её в этой жизни.
– Вы хотели мне что-то сказать. Я вас слушаю.
– Как вы думаете, зачем я пригласил к себе сегодня этого человека?
– Не задавайте мне такие вопросы! – резко сказала Беа, поворачиваясь к нему. – Просто объясните мне, что происходит.
– Хорошо, – тут же согласился он. – Я узнал, что у этого человека появился несколько дней назад маленький слуга и подумал, что это может быть тот мальчик, которого вы ищете. Поэтому и самым любезным образом пригласил месье Армана отужинать сегодня в моей компании. Я ничего не сказал вам, потому что был уверен – вы всё испортите своими чувствами. И не ошибся.
– Испортила? – переспросила Беа. – Я испортила?! Если бы не вы, Тристан уже давно был бы здесь. Он бы не уехал.
– Почему же ваш Тристан сделал вид, что ничего не услышал? – спросил вдруг Жерар Рошер и слегка улыбнулся, видя, как растерялась Беа от этого неожиданного и саму её волнующего вопроса.
– Не знаю. И это не важно, потому что я должна вернуть его как можно скорее. Я чувствую, что ему грозит опасность рядом с этим человеком.
– Вполне возможно… – задумчиво проговорил судья, глядя на пламя свечи в канделябре, который стоял тут же, на столе.
Весь его вид выражал, что он знает что-то такое, о чём не ведает она. И Беатрис подошла к столу, склоняясь над ним и пристально глядя в лицо судьи. Такое дерзкое поведение никогда не было характерно для неё, но сейчас она стала словно сама не своя.
– Кто этот человек? – спросила она.
– Вы разве совсем не слушали наш разговор за ужином? Это торговец мехами. Он недавно вернулся из своего второго путешествия в восточные страны и…
– Мне это не интересно! – потеряв терпение, воскликнула Беатрис. – Вы понимаете, что, кем бы он ни был, я не оставлю ему своего брата?
Она и не заметила, как проговорилась о своих родственных связях с мальчиком, хотя, конечно, судья не был таким глупцом, чтобы не дойти своим умом до этой очевидной истины.
– Я это говорю не просто так, поверьте, – заметил он. – Он уже давно вызывает у меня подозрения… Впрочем, отложим наш разговор до завтра, – отрезал он. – И не спорьте со мной, мадемуазель. Вы ведь разумная девушка и должны понимать: сегодня уже ничего не сделаешь. А завтра, после того, как посетим обитель Святого Франциска, мы вернём вам вашего брата. Поверьте мне, я искренне хочу вам помочь.
– Я могу вам так просто поверить? – дрогнувшим голосом спросила Беа.
– Мне показалось, вы хорошо разбираетесь в людях. Да и нет у меня никакой причины, чтобы желать вам зла.
– Хорошо. Но я не пойду в этот монастырь. С самого рассвета нужно ехать за Тристаном.
– Постойте, вы просто ещё не знаете. Кажется, отыскался другой ваш спутник. Сегодня отец Бенедикт передал мне записку через прислужника, что у них в обители вот уже пять дней находится раненный мужчина.
– Клод… – невольно прошептала Беатрис.
И внезапно нахлынуло такое облегчение, что она даже сама удивилась. А потом улыбнулась, не сумев скрыть своей радости. Клод! Это единственный человек, которому она способна верить безоговорочно. И с ним она обязательно найдёт Тристана и спасёт его! Даже то, что Клод ранен, прошло мимо сознания Беатрис. Эти слова и не задержались в её голове. Клод жив и завтра она с ним увидится!
– Вижу, вы рады этому.
Беатрис стёрла с лица улыбку и умудрилась сдержанно ответить:
– Да, я рада. Я обязательно пойду в эту обитель завтра. Но потом не собираюсь откладывать и, согласны вы или нет, будете мне помогать или нет, я стану искать Тристана.
– Вам нужно отдохнуть, – снисходительно сказал судья. – Вы сейчас не способны даже задуматься о том, что понятия не имеете, где искать Армана Сальена, ведь мальчик находится у него в услужении. Да и что вы сделаете одна? Ворвётесь в его дом и силой утащите вашего брата? Идите спать, мадемуазель, а завтра на свежую голову мы подумаем обо всём.
Беатрис сочла за лучшее согласиться и не стала спорить. Она была уверена, что не уснёт и всю ночь только и будет что думать о брате.
Однако, уже оказавшись в своей комнате и приготовившись ко сну, Беатрис услышала стук в дверь. Это была служанка, которая принесла ей какой-то травяной напиток, настоятельно прося девушку выпить. Беатрис взяла в руки протягиваемую ей чашу, чувствуя по запаху, что это маковый отвар.
Она решила, что снотворное как раз кстати, потому что стоит поспать и набраться сил перед завтрашним днём, который может принести ей так много всего… Но она не осушила всю чашу – всего лишь на треть, ибо боялась: её могут поутру и не разбудить.
А затем выпроводила служанку и направилась к кровати.
Глава 18. Цепь неудач
Добраться от поместья Рэндуилла до Ренна не должно было занять слишком много времени. Если бы, разумеется, по пути не возникла пара непредвиденных обстоятельств.
Ранним июньским утром несколько всадников выехали за ворота поместья. Помимо графа Рэндуилла, Герика, Пьера и самой Матильды, к ним присоединились вечные спутники графа, как окрестила их про себя Матильда, – Дарьен и Ратьян, – а также шесть вооружённых… человек. Воинами их назвать у Матильды не поворачивался язык. Эти шестеро явно были простыми деревенскими жителями и при случае едва ли смогли бы защитить даже самих себя.
Матильда осталась довольна тем, что едет наравне со всеми. Трястись в повозке у неё не было никакого желания. Однако и следовать за всеми на норовистой кобылице, при этом не отставая, было не так уж и легко: приходилось всё время пригибаться, чтобы не цепляться за ветви деревьев. Хотя без этого всё равно не обходилось, и на лице Матильды уже красовались две красные полосы царапин.
Герик всегда был рядом и помогал ей, если приходилось, но при этом неизменно молчал, а если заводила разговор она, то отвечал односложно, ясно показывая, что не хочет беседовать. Это угнетало её не меньше, чем редкие взгляды Рэндуилла, который порой оборачивался, чтобы проверить, не отстала ли она. Это было, однако, излишним, ибо чуть позади неё и Герика ехали также Дарьен и Ратьян – его глаза и уши, судя по всему.
А впереди, во главе небольшого «отряда», красовался Пьер, как всегда активный, весёлый и неунывающий. Он то и дело перебрасывался шуточками с парой охранников, и через два часа пути стало казаться, что все они стали закадычными друзьями. Определённо, Пьер умел ладить с людьми. И Матильда сейчас не могла сказать, радует ли её то, что с ней Пьер так и не перемолвился словечком. Наверное, нет, потому что её раздражал его оживлённый голос в то время, как она сама была вынуждена терпеть монотонную езду и чувствовать на себе взгляды не спускавших с неё глаз Дарьена и Ратьяна. Ещё и Герик, который был и рядом, и далеко одновременно.
