Мэри Бэлоу - Наконец пришла любовь
— Выходит, счастливый конец бывает только в сказках? — задумчиво произнесла она.
— А ты бы хотела счастливого конца? — парировал Дункан. — Боюсь, жизнь стала бы невыносимо скучной. Давай лучше стремиться к счастью.
— К счастью? — переспросила Маргарет, повернувшись к нему лицом. — Когда все думают о тебе самое худшее?
— Не все, — возразил он. — Самые близкие и дорогие для меня люди знают, почему я так поступил в обоих случаях: пять лет назад и после смерти Лоры. Иногда приходится приносить жертвы, Мэгги. И иногда они приносят благословение, во много раз превосходящее вызванные ими страдания. Если бы я не сбежал с Лорой, вызвав грандиозный скандал, я бы не узнал и не полюбил Тоби. И я бы не встретил тебя. А если бы и встретил, то слишком поздно, будучи женатым на Кэролайн.
— Неужели это было бы так ужасно? — поинтересовалась она с нотками сомнения в голосе. — Не встретить меня, я хочу сказать?
— Да, — твердо ответил он. — Это было бы самое ужасное, что могло случиться со мной. Я упустил бы смысл жизни, причину моего существования. И главную любовь моей жизни. Конечно, я всегда любил и буду любить моих близких, но это не то. Без любви к женщине, без этого волшебства моя жизнь была бы неполной.
— О, — только и произнесла Маргарет.
— И это все, что ты можешь сказать? — улыбнулся Дункан, пройдясь костяшками пальцев по ее щеке.
— Ты любишь меня? — спросила она. — Правда? Любовь предала меня однажды, Дункан. Моя юность миновала, жизнь проходила мимо. Мне так отчаянно хотелось собрать те крохи, которые еще оставались, чтобы подарить кому-то покой и радость и получать самой удовольствие от жизни. Неужели вместо этого я обрела любовь? Рядом с которой все бледнеет?
— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказал он, скользнув губами по ее лицу и обнаружив, что оно залито слезами. — А ты?
— Я говорю себе, — отозвалась Маргарет, — что я люблю тебя, потому что восхищаюсь мужеством, с которым ты прожил свою жизнь. А еще я говорю себе, что люблю тебя за то, что ты полностью и безоговорочно любишь беспомощного малыша. Я действительно люблю тебя за это. Но, Дункан, больше всего я люблю тебя, потому что ты живешь здесь. — Она похлопала ладонью по месту, где находилось ее сердце. — Потому что уверена: вся моя жизнь была прелюдией к тому, чтобы встретиться с тобой и познать радость, для которой я была создана.
— А-а, — протянул он.
— И только? — усмехнулась она.
Дункан прижался губами к ее губам и, заключив ее в объятия, уложил на траву. Они занимались любовью далеко за полночь, лежа на не слишком мягкой земле, открытые не слишком теплому воздуху и утомленные до предела.
Жизнь не совершенна.
За исключением таких моментов, как этот.
— Дункан, — сказала Маргарет, когда все закончилось и она лежала в его объятиях. На их телах играли блики лунного света, пробивавшегося сквозь трепетавшую на ветру листву. — Я должна сказать тебе кое-что, хотя и не собиралась этого делать, пока не буду окончательно уверена. Но сегодня неподходящий день для секретов, не так ли? Или был вчера? Не важно. Есть шанс, совсем крохотный, что я жду ребенка.
Он прижался лицом к ее волосам и протяжно вздохнул. Уже? Он был отцом четыре с половиной года, но теперь он станет настоящим отцом?
— У меня всего лишь задержка на несколько дней, — мягко произнесла она. — Возможно, это ничего не значит.
— В двадцать лет я пообещал деду, что к тридцати годам я буду женат, а к тридцати одному году в детской поселится ребенок. Мой сын и наследник. Неужели это все-таки случится? Или это будет дочь? О Боже, Мэгги, дочь! Разве может жизнь предложить большее чудо?
— Пока я даже не уверена, — сказала она, — что ребенок вообще будет, Дункан. Но возможно, будет. У меня никогда не бывало задержек.
Он теснее притянул ее в свои объятия, вдыхая теплый женский запах, и закрыл глаза.
— Не важно, — сказал он. — Если это ложная надежда, у нас будет оправдание стараться еще усерднее. Я люблю тебя, ты любишь меня, мы женаты, живем в Вудбайне, у нас есть наши родные и Тоби. Этого вполне достаточно для счастья, Мэгги. Будем надеяться, что ты ждешь ребенка, но не будем слишком разочаровываться, если нет. Согласна?
Маргарет издала тихий смешок.
— Жизнь несовершенна.
— Но в данный момент она очень близка к этому, — заметил Дункан.
— Если не считать того, — сказала она, — что корень дерева впивается мне в бедро и мои ноги превратились в ледышки.
Они возвращались домой, обняв друг друга за талию.
— Ты так же устала, как я? — поинтересовался Дункан.
— Как минимум вдвое больше, — отозвалась Маргарет. — Надо будет уговорить твоего деда погостить у нас подольше. Пусть вообще живет с нами. Может, нам пригласить гостей, пока Несси и Эллиот здесь? Или…
Они остановились на террасе перед домом и поцеловались.
— Непременно, любовь моя, — сказал он. — Но завтра. Точнее, сегодня, но позже. Намного позже. А пока, может, нам лечь в постель? И поспать?
— Поспать? — переспросила она. — Звучит заманчиво. Я могу проспать целую неделю, но только если твои руки будут обнимать меня.
— А где еще они могут быть? — улыбнулся Дункан, крепче обхватив ее талию и направившись к ступенькам, ведущим в дом.
— Полагаю, нигде. — Она зевнула, склонив голову ему на плечо.
Все-таки хорошо быть влюбленным, подумал Дункан. Пожалуй, лучше всего на свете.
