Джулия Гарвуд - Свадьба
Ожидание становилось мучительным. Бренна прислонилась к стене, дожидаясь прихода мужа. Она не ложилась в постель, боясь заснуть, едва коснувшись подушки. То, что муж вернулся и теперь дома, принесло ей такое облегчение, что усталость, накопившаяся за время его отъезда, навалилась на Бренну всей тяжестью. Волнение из-за Раена не покидало ее ни днем ни ночью. Теперь все кончилось, слава Богу.
Сперва она услышала голос Коннора, а потом его тяжелые шаги по лестнице. Бренна отодвинула засов и отошла к окну. Она встретит мужа поцелуем, поможет приготовиться ко сну, а после преподнесет свой подарок.
И только потом расскажет про Раена.
Но на самом деле все вышло не так, как она задумала. В то же мгновение как муж вошел в спальню, она кинулась к нему, прильнула к его груди и вложила в поцелуй всю любовь и всю страсть, кипевшую в ней.
Он же, потрясенный непосредственностью жены, обнял ее, поднял и крепко прижал к себе. Он был в восторге, оттого что женат на такой нежной, любящей женщине, а когда она обвила его шею руками и робко прошептала, что хочет заняться с ним любовью, понял, что его собственная жажда ничуть не меньше. Вдали от дома он скучал по ней, и одинокими темными ночами желание его становилась нестерпимым.
– Если я пообещаю не уезжать надолго, ты позволишь мне закрыть дверь?
Не желая расставаться с мужем даже на короткое мгновение, Бренна поцеловала его в шею и нехотя отпустила.
– Да, закрой, чтобы никто не вошел.
Внезапно к ней снова возвратилось состояние нервного ожидания, заставившее ее неуверенно отступить на середину комнаты. Она с удовольствием и восхищением разглядывала мужа. На плечах и груди его играли мускулы, но она знала, каким нежным способно быть это тело.
Чувствуя, как часто бьется ее сердце, она прерывисто вздохнула и посмотрела Коннору в лицо. Он улыбался.
– Ты забыла, как я выгляжу? – Его левая бровь приподнялась.
К его удовольствию, жена покраснела.
– Похоже, да, – ответила она. – У тебя мокрые волосы, значит, ты ходил без меня на озеро. Сейчас я принесу тебе полотенце вытереться.
Но она не двинулась с места. Коннор стоял у двери, ожидая, когда Бренна преодолеет смущение. Ему очень нравилось смотреть на нее вот так, издали. Она сцепила руки за спиной, и он любовался ее полуобнаженной грудью и тонкой талией, но скоро любование перешло в желание, и через минуту он весь горел от нетерпения. Ему хотелось коснуться грубыми от шрамов руками ее гладкой, шелковистой кожи.
Удивившись, что она стремительно теряет самообладание, Бренна посмотрела в глаза мужа, похожие на тлеющие угли, еще раз прерывисто вздохнула и наконец вспомнила, что хотела сделать.
– А, полотенце… – прошептала она, снова улыбнувшись от радости, что еще не до конца потеряла разум.
– Да, ты собиралась мне что-то принести…
Бренна, подойдя к сундуку, грациозно опустилась перед ним на колени и осторожно сняла с него горящую свечу, чтобы открыть крышку.
Коннор был готов подчиниться всему, что она скажет. Он подошел к кровати, как она велела, сел и стал ждать. Он знал, что произойдет, едва жена приблизится к нему. Он сразу же обнимет ее, повалит на постель и со всей страстью займется с ней любовью.
У Бренны в голове бродили совсем другие мысли. Она подошла, встала между колен Коннора и мягкой тканью попыталась вытереть досуха его волосы, но поняла, что сделать это ей не удастся. Коннор дернул ее поясок, и его руки свободно скользнули под рубашку. Он стиснул ладонями ее груди, легонько потер большими пальцами соски, а потом приник к ним губами, отчего Бренна едва не лишилась рассудка.
Он хотел доставить ей как можно больше удовольствия и наслаждения, прежде чем возьмет ее, но самообладание покинуло Коннора, когда она, сбросив с себя рубашку, толкнула его и он повалился на спину.
Никто из них не мог больше терпеть, им хотелось слиться воедино, и он медленно вошел в нее, глядя ей прямо в глаза, чтобы понять, насколько ей приятно. Реакция Бренны довела его до того, что он едва не кончил.
Бренна притянула Коннора к себе, поцеловала, и, когда напряжение внутри него достигло наивысшей точки, ей показалось, что сейчас ее разорвет от восторга. Она едва слышно призналась:
– Я люблю тебя…
Она повторяла свое признание снова и снова, пока оно не превратилось в отчаянную мольбу – она хотела услышать ответное признание Коннора.
Он зарылся лицом в разметавшиеся, пахнущие дикими розами волосы Бренны, слушал ее тихий шепот, клятвы в любви и был потрясен чудом, происходящим с ним. Лишь когда он ощутил, как она напряглась, он стал двигаться быстрее, чтобы доставить ей наслаждение и удовлетворить себя. Чувства, испытанные им на этот раз, так и остались невысказанными.
А потом они лежали обнявшись, удовлетворённые, молча слушая биение своих сердец.
Она заплакала, снова не в силах сдержать восторга от пережитого. Наконец Бренна совладала с собой, раскинула руки на постели и улыбнулась мужу.
– Кажется, без тебя я больше всего скучала по этому. Он довольно кивнул, соглашаясь, наклонился, поцеловал ее и перекатился на свою сторону.
– Я тебе разрешаю завтра преподнести мне такой же сюрприз.
Она засмеялась.
– Тогда это уже будет не сюрприз: И потом, мой сюрприз – вовсе не это. У меня кое-что есть для тебя.
Поцеловав Коннора несколько раз, она заставила его отпустить ее, соскользнула с кровати, вернулась с пледом на плечах и села у него в ногах, глядя прямо в лицо.
Он уже решил для себя: не важно, что это за подарок, он будет счастлив его получить, даже если ему придется притвориться, – ее чувства сейчас важнее всего. Бренна явно волновалась, желая сделать мужу приятное, и он решил отдать должное любому подарку.
Коннор сел в постели и устроился поудобнее.
– Придвигайся ближе, – попросил он.
Бренна подчинилась, подоткнув плед вокруг ног, чтобы он не свалился.
– Ближе, – хрипло повторил он. Она закачала головой.
– Я вижу по твоим глазам, Коннор, что, если я сяду ближе, ты меня сразу схватишь.
Он кивнул в знак согласия.
– Я раньше никогда не получал подарков. А уж сразу два за вечер – это гораздо больше, чем я заслуживаю.
– Два? А какой подарок ты уже получил?
– А ты забыла, что ты сказала, когда я был в тебе? Она сосредоточенно нахмурилась.
– «Скорее»? – пошутила Бренна.
– Кое-что еще, – ухмыльнулся Коннор.
– Не помню. А разве я еще что-то говорила?
«Да, говорила, – подумал он. – Ты сказала, что любишь меня».
Может, в экстазе Бренна не думала, какие слова срываются с ее губ, как и тогда, когда он впервые увидел ее, – она молилась вслух, не отдавая себе в этом отчета. Но если жена все-таки произнесла слова любви, значит, она думает о нем. Именно это важнее всего для Коннора.
