Ханна Хауэлл - Если он опасен
— До тех пор пока милая мисс Джонс не отстанет больше чем на пять шагов, пусть бежит куда угодно.
Прежде чем открыть дверь в гостиную, Макс остановился и посмотрел на молодую леди:
— Но вы заметили сияние? Или мне показалось?
— Да, я заметила сияние.
— Замечательно. Особенно радует то обстоятельство, что вы это сияние узнали.
Лорелей посмотрела на супруга и смущенно улыбнулась:
— Как же не узнать, Макс? Тот же свет я постоянно вижу и в глазах мужа, и в зеркале. Хочу пожелать папе такого же огромного счастья, какое выпало мне.
— Надеюсь, вы понимаете, что дочери не пристало сводничать и пытаться устроить судьбу отца.
— Почему же? Герцог еще слишком молод, чтобы прозябать здесь в одиночестве. Олимпия предрекла союз с мисс Джонс, а теперь я и сама вижу, что они прекрасно друг другу подходят.
— Однако позвольте им выяснить это без посторонней помощи — так же, как его светлость и я позволили вам найти свою любовь.
— О! Значит, мне совсем нельзя вмешиваться? — Лорелей обиженно покачала головой: — Не беспокойтесь, Макс, от этого никто не пострадает.
— Разумеется, миледи. Вам, как всегда, виднее.
Макс с поклоном открыл дверь и впустил гостей в комнату, где коротала время тетушка Гретхен.
— Пока герцог не вернется, миледи, можете без помех насладиться приятной беседой с любимой родственницей. Она как раз заканчивает работу над новым шарфом редкой расцветки и мечтает подарить вам свое новое произведение.
Дверь бесшумно закрылась, и миссис Уэрлок посмотрела на пряжу, над которой увлеченно трудилась старушка. Время от времени тетушка Гретхен выбирала экстравагантные цвета, которые не радовали никого, кроме самой мастерицы. Вот и сейчас она почему-то предпочла неопределенный оттенок, больше всего напоминавший полусгнивший фрукт. Как правило, всезнающий дворецкий заранее предупреждал об очередном всплеске экстравагантности, и поэтому удавалось избавляться от нежелательного подарка, но сейчас, видимо, решил пустить события на самотек. И не без умысла.
Лорелей посмотрела на мужа, но тот лишь широко улыбнулся:
— Да, дорогая, в этом раунде победа осталась за Максом.
